Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет)
Шрифт:
Действие царя вновь вступает в противоречие с поведением его отца, царя Иосии, после прочтения ему Книги Закона, обнаруженной в Храме (4 Цар. 22:8—13). Между прочим, и тогда Сафан оказался участником событий.
Попытка уничтожить слова Бога оказалась безуспешной. Иеремия просто велел составить еще один свиток (28), куда вошло особое послание к Иоакиму в ответ на его нечестивое поведение. В новом свитке говорилось об отказе ему в праве передать царскую власть своему наследнику, как сделал в свое время Давид по отношению к Соломону (30б; ср.: 3 Цар. 2:4), и повторялось предсказание, что он будет лишен надлежащего погребения (30в; ср.: 22:19).
В
37:1 — 39:18 Последние дни Иудеи
37:1–10 Помощь Египта?
Теперь события быстро развиваются, подходя к последнему поражению Иудеи и Иерусалима от руки Вавилона. С этого момента действие происходит в период последних дней правления Седекии, царя, которого посадил на престол сам царь вавилонский (4 Цар. 24:17—18). Весь вопрос в том, прислушается ли царь к пророчеству Иеремии о необходимости сдаться победителю, чтобы смягчить катастрофу; послание, о котором говорится в ст. 2, вначале прозвучало в 21:1–10. Седекия не должен был думать, что Египет сможет оказать действенную помощь.
Хотя царь постоянно отказывался принять во внимание все послания Иеремии, он, тем не менее, стал активно искать пророка, отчаянно надеясь на ободрение. Он настоял на том, чтобы Иеремия вновь исполнил полагающуюся пророку роль посредника (3), что было безусловно запрещено пророку (7:16) как раз по причине жестокосердия Иудеи. Желание Седекии услышать волю Божью было неискренним, поскольку он был готов принять лишь то, что сам хотел услышать.
В этот период осада города вавилонскими войсками была временно снята из–за продвижения египетских войск, поскольку Египет намеревался отобрать часть территории у своего старого врага (4—5). Это дало вполне естественные основания возлагать ошибочные надежды на Египет, от чего постоянно предостерегал Иеремия. Вероятно, Седекия все же возлагал на это свои надежды. Однако ситуация не изменилась (6—10). Единственным значительным фактором оставалось намерение Господа покарать Иудею. Поверхностное восприятие часто питает ложные надежды.
37:11—21 Иеремия в темнице
Заключение под стражу Иеремии было последней отчаянной попыткой его врагов заставить замолчать пророка, они сопротивлялись его посланию до последнего, даже перед лицом смертельной опасности, нависшей над городом. Пророк воспользовался удобным случаем, представившимся со снятием вавилонской осады, и решил отправиться в свой родной город Анафоф (12), вероятно, чтобы принять участие в семейном споре о недвижимости. Приобретение Иеремией земли у Анамеила (32:1 — 15) могло быть прямым следствием предпринятого им путешествия, описанного здесь.
У самых ворот он был арестован как перебежчик (13). Предпосылки такому обвинению были заложены в тексте его пророчества о том, что единственный путь уцелеть — это сдаться Вавилону (21:9); но само обвинение было сфабриковано. Возражая начальнику стражи, Иеремия употребил слово «ложь», которым ранее определил духовное состояние всего иудейского народа (ср.: Иер. 5:2). Подразумевается, что его арест был результатом сопротивления народа его посланию, поскольку не существовало никаких свидетельств о его измене. Тем не менее он был заключен под стражу.
Но даже в этом случае Седекия продолжал добиваться от него ободряющих слов. Отказывая ему, пророк добавил, что теперь стала совершенно очевидной ложь противоборствующих ему пророков (19). Царь по–прежнему не хотел ничего слушать. Однако он несколько смягчил условия заключения Иеремии (20—21).
38:1—13 Иеремия брошен в яму
Как Иудея находится в опасности из–за Вавилона, так и Иерермия остается в опасности из–за его личных врагов. Некоторые из дворцовых чиновников противостоят ему, поэтому он остается предельно уязвимым из–за изменчивых настроений и политических заигрываний влиятельных людей (см.: 21:1 о Пасхоре, сыне Малхии, в более нейтральном ключе). Придворные ссылаются на общеизвестную тему пророчеств Иеремии о последних днях Иудеи (2—3; ср.: 21:7—10) и призывают вынести ему смертный приговор (ср.: 26:11). Его обвиняют в измене, как и в случае, описанном в гл. 37. Седекия оказывается беспомощным против своих придворных (5). Его попытка удержать власть, таким образом, основывается на отрицании пророчества Иеремии, и в этом заключена грустная ирония, поскольку на деле он не имеет никакой реальной власти.
Очевидно, Иеремии предстояло умереть в глубокой яме. Только чужеземец, один среди всех придворных царя, эфиоплянин (кушит) Авдемелех (букв, «слуга царя»), услышав о происходящем (7–10), рискнул привлечь внимание царя к судьбе пророка. Вероятно, царская челядь разделилась во мнении; самому царю не хватало решимости, однако на него можно было оказать влияние. Иеремия был возвращен под стражу, находясь в относительной безопасности (11–13). Об ответной реакции его врагов можно только догадываться.
38:14—28 Последняя встреча с Седекией
Последнее описание встречи Седекии и Иеремии исполнено секретности (третий вход в храм, ст. 14, более нигде не упоминается и означает, очевидно, укромное место, вероятно, специально предназначенное для царя). Это показывает не только, что царь в собственном дворце не был в безопасности, но также и то, что Иеремия находился во вполне понятном раздражении оттого, что царь постоянно задавал вопросы, но не желал принимать правдивые ответы (15). Без сомнения, пророк также страдал от постоянного враждебного отношения и тревожился за свою жизнь, о чем было известно и царю (16).
В том, что предрек Иеремия, было некоторое утешение для Седекии. Хотя общий смысл послания не изменился, Седекии было сказано, что ему самому будет сохранена жизнь, если он подчинится Вавилону, и даже будет предоставлена защита от его еврейских врагов (17—20; из ст. 19 становится ясно, что существовали некоторые трения с еврейской общественностью). Слово ободрения относилось к царю лично, включая и его семью; в противном же случае, если он откажется подчиниться, ему и его семье придется пострадать (21–23). Лишиться гарема для царя было особым унижением.
Седекия не стал лично отвечать на послание, однако по его действиям в эти последние дни заметно, что он находился в величайшем смятении. Последовательность событий в гл. 39 показывает, каким роковым было охватившее его смятение перед лицом того, что, как он знал, неминуемо должно было случиться.
Иеремия боялся возвращаться в дом Ионафана (ср.: 37:15; вряд ли речь шла о возвращении в яму, поскольку сам царь спас его от смерти), но ему позволили вернуться во двор стражи, где он и оставался до самого падения города (28).