Новый век начался с понедельника
Шрифт:
Хайдар Михайлович как всегда что-то оживлённо рассказывал, слишком медленно, как, наверно, показалось Алексею, многократно сворачивая этот такой безмерно огромный пакет.
И тут терпение молодого хама, всегда лицемерно пытавшегося выглядеть добропорядочным, лопнуло. Он с такой злостью и силой захлопнул дверцу несчастного шкафа, что та заглубилась во внутрь почти на две свои толщины и полностью заклинилась с полом и другой дверцей. И как только не разбились стёкла? Тут же он ворвался в свой офис и грохнулся в кресло, но уже за другой компьютер, начальницы.
Платон,
Тут же, стоя в дверном проёме открытой двери офиса, он вполне дружелюбно и корректно обратился к Алексею:
– «Лёш! Ты так сильно закрыл дверцу шкафа, что даже я её не могу теперь открыть! Поди, открой!».
Уже уходя к себе, Платон, не веря своим ушам, впервые в жизни услышал официальный мат в исполнении Алексея, да ещё в присутствии посторонних, грубо брошенный, очевидно, в адрес туляка, но косвенно и в его адрес:
– «…затрахали меня Ваши пакеты и шкафы! Я к десяти должен быть в другой фирме!».
Не ожидая такой злости и хамства от молодого, зрелые клиент и Платон изумлённо переглянулись.
Платону тут же пришлось что-то пролепетать шутливое и невнятное, пытаясь как-то сохранить лицо и имидж своей фирмы.
Что-то вроде того, что парню сегодня, наверно, не дали, а деньги, наоборот, взяли. Не выспался мол, и прочее.
Алексей уехал. Уехал и сконфуженный, словно оплёванный, Хайдар Михайлович.
Вскоре пришёл Гудин, с которым Платон поделился увиденным и услышанным.
И всё было бы ничего, но вскоре по мобильнику позвонила Надежда, поинтересовавшись, всё ли в порядке, еле шевелившая губами, и бормоча что-то невнятное выходящим из заморозки языком.
Через час она явилась лично, и с порога при Ноне и Иване Гавриловиче объявила, что будет «ругаться на Платона» за то, что тот поздно пришёл на работу и сорвал поездку Алексею, а её замучили звонки на мобильник, на которые она при всём желании не могла ответить.
И хотя Надежда это сказала без зла и раздражения, у всех присутствовавших, уже давно привыкших к её ограниченности узким кругом лишь своих профессиональных знаний, это вызвало немалое удивление.
Платон тут же объяснил начальнице своё опоздание, якобы, сдачей анализов в поликлинике, и выразил удивление по поводу претензии к нему с её стороны, ибо его работа никак не была связана с работой Алексея.
Тут же Надежда, уже смягчившись, просторечно объявила:
– «Я хоть и ругаюсь на Вас, но вот тортик принесла!».
– «Хамство тортом не замажешь!» – почти на ухо Гудину прошептал Платон, вызывая у того кривую усмешку.
Чуть позже Платон с Гудиным уединились и разобрали ситуацию «по косточкам». В результате этого они пришли к единодушному выводу, что:
Во-первых, Алексей сам опоздал на работу.
Во-вторых, сразу сел за Интернет, сорвав телефонную связь
В-третьих, на его беду приехал клиент туляк, которого он вынужден был теперь обслужить.
Хотя Алексей вполне мог предложить Хайдару Михайловичу, как приехавшему без предварительной договорённости, подождать прихода Платона.
В-четвёртых, чтобы оправдать свои два срыва, Алексей свалил всё на Платона, заложив и подставив его, как опоздавшего, свалив на него всю вину, сообщив об этом несколько позже Надежде по мобильнику. А это уже явно пахло подлостью и жидовщиной.
Как привыкшая всегда потакать главному работнику и избаловавшая его, не имея способностей к аналитическому мышлению, та сразу ударилась в эмоции в неправильном направлении.
Этим она в этот раз весьма удивила не только Платона, но и всех свидетелей, очередной раз, подтвердив их предположение об отсутствии у неё всякого присутствия.
– «Во, гадёныш!» – возмущался Иван Гаврилович на Алексея.
– «Во, подлец!» – поддакивал ему Платон.
– «Будем делать выводы!» – уже вместе решили они.
– «Советские люди так не поступают!» – саркастически добавил Платон понимающему Гудину, вспомнив недавнее гордое заявление Алексея, что, мол, советские времена кончились!
И тут-то до Платона наконец-то дошло, что Алексей просто дурачок!
И он показал Гудину набросок стихотворения об Алексее:
– «Ванёк! Посмотри, на что он меня вынудил!»
Иногда Алексей, возможно и от бессилия, пытался подтрунивать над Платоном.
Как-то раз, объявив, что теперь он идёт в магазин, Алексей предложил что-нибудь купить и для Платона. От неожиданности и от неготовности тот замялся. Тогда Алексей пошёл в атаку:
– «Хочешь, красной икры куплю?» – неожиданно проговорился он от всё ещё неостывшей досады за неприятие прошлого предложения Платона купить под Новый год для всех сотрудников, через его сына Даниила, красной икры по приемлемым ценам.