"Ну и нечисть". Немецкая операция НКВД в Москве и Московской области 1936-1941 гг
Шрифт:
том, что делала другая!
Эмигранты задавали немало задачек разным звеньям этого аппарата, их случаи требовали нестандартных
решений. У Екатерины Розенбаум не было своего германского паспорта, она была вписана в паспорт своего
мужа. Иосиф Швиппе приехал в СССР по паспорту брата, так как в Германии ему грозил тюремный срок за
нападение на полицейского115. Генри Борн настаивал в ходе допросов, что он подданный «Свободного
Данциге кого государства» — этот город находился под контролем Лиги наций.
На основе допросов свидетелей можно утверждать, что политэмигранты хуже адаптировались в заводской
среде, нежели те их соотечественники, кто приезжали в СССР по трудовым контрактам. У последних не
было таких восторженных представлений о Советском Союзе, они бежали от безработицы, движимые
материальным интересом. Политэмигранты же воспринимали себя как профессиональных революционеров
и рассматривали свое пребывание в СССР как временное, постоянно просились на нелегальную работу в
Германию или третьи страны, готовы были идти добровольцами на войну в Испанию. Многие из них хотели, но так и не смогли найти свое место в особом укладе советской жизни. Слишком долго они смотрели на нее
издалека, да еще и сквозь розовые очки...
114 См. например обвинительное заключение по делу Герхарда Мозера, работавшего художником-оформителем в ЦК германского
комсомола. Мозер умер в тюрьме от туберкулеза за неделю до судебного заседания по его делу.
115 Швиппе был арестован в 1932 г. при попытке выехать из СССР по этому паспорту, после отбытия срока сохранил германское
гражданство и жил по ВНЖ на свое имя, не смог своевременно его продлить. Вторично арестован в городе Алексин 29 августа 1937 г.
69
5. Принятие советского гражданства
Среди 720 человек, учтенных в базе данных, лишь 185 сохранили свое германское гражданство. Лицами вне
подданства считались согласно материалам следствия, 95 человек, в основном это были политэмигранты,
получившие ВНЖ с отметкой «без предъявления национального паспорта». 438 человек на момент ареста
имели советское гражданство, но подавляющее большинство из них когда-то являлись подданными
Германии.
Трудно установить точную дату начала массовой кампании по обращению иностранцев в советское
гражданство. Кто-то из арестованных говорил в ходе допросов даже о начале 30-х гг., коммунисты увязывали
эту кампанию с партийной чисткой 1933-1935 гг. и последующим обменом партдокументов116, основной
массой выходцев из Германии советский паспорт был получен в 1936-1937 гг. Характерно, что массовая
«советизация» политэмигрантов проходила раньше, чем эмигрантов экономических. Очевидно, что мы
имеем дело не с одномоментным актом, подразумевающим ясную политическую директиву, а с нарастающей
унификацией того пестрого социально-этнического конгломерата, который проживал на территории СССР и
в перспективе должен был оказаться «советским народом».
Одним из проявлений этой унификации являлось постановление ЦК ВКП(б) от 4 ноября 1934 г. «О работе
среди немецкого населения», нацеливавшее на решительную борьбу с антисоветскими элементами прежде
всего в местах компактного проживания немцев117. В годы партийной чистки иностранных подданных уже
автоматически исключали из состава ВКП(б). С 1936 г. иностранцев, служащих в государственных
учреждениях, начали в массовом порядке увольнять с работы, причем это касалось не только ключевых
наркоматов. Вскоре аналогичная кампания коснулась и рабочих, занятых на оборонных предприятиях. При
этом придумывались формальные поводы — «чистка аппарата», «сокращение персонала» и т. д.
Вследствие давления властей накануне большого террора начался массовый исход из СССР немецких
рабочих и специалистов, это была уже вторая волна после первых месяцев 1933 г. В результате отъездов и
принятия советского гражданства число германских подданных в Советском Союзе резко сократилось. По
данным посольства, в 1935 г. их было 11 327 (из них около 4000 — в Москве), по данным
116 См. показания Людвига Гана и Эмиля Бартошата.
117 См. Дель О. Указ. соч. С. 94.
70
ОВИР ГУРКМ НКВД к началу 1937 г. в стране осталось всего 4015 граждан Германии ш.
Политическая часть эмиграции и в данном аспекте имела свою специфику. Для сотрудников аппарата
Коминтерна переход в советское гражданство (и автоматически — в члены ВКП(б)) определялся
политической целесообразностью. Руководящие функционеры КПГ не переходили в гражданство СССР,
даже если были лишены подданства Германии. Один из руководителей германского комсомола Арнольд
Арно писал в своем заявлении из лагеря, что «не принял советское гражданство по приказу немецкой секции
Коминтерна»ш. От перехода в советское гражданство освобождались студенты Коммунистического
университета нацменьшинств Запада (КУНМЗ) и Ленинской школы Коминтерна, так как планировалась их
отправка на подпольную работу в Германию.
В ряде случаев решение о сохранении германского подданства было техническим — если паспорт того или
иного немца использовался для подпольной переправки эмиссаров Коминтерна за границу, тому даже