"Ну и нечисть". Немецкая операция НКВД в Москве и Московской области 1936-1941 гг
Шрифт:
172
Глава 10
ВЫСЫЛКА ГЕРМАНСКИХ ГРАЖДАН ИЗ СССР
«Мы всегда стояли на той точке зрения, что иностранные граждане, свободные в отношении нас от
гражданских обязанностей и чувства долга перед Родиной, менее отвечают за антигосударственные
действия, чем советские граждане», — писал нарком иностранных дел М. М. Литвинов Сталину 15 января
1937 г.292 Интересно, что поводом для письма была подготовка показательного судебного процесса над
группой «германских фашистов». Руководитель НКИД указывал на то, что осуждение иностранных
подданных может вызвать негативную волну в мировой прессе. Можно предположить, что Сталин внял этим
аргументам и отказался от проведения «немецкого процесса».
В данном случае представляется важным, что накануне большого террора советское руководство четко
проводило различие между иностранными и советскими гражданами, причем достаточно либеральное
отношение к первым было вызвано оглядкой на общественное мнение европейских стран. Смертные
приговоры по отношению к иностранным гражданам должны были пройти через одобрение специальной
комиссии Политбюро293. Служебные инструкции органов НКВД делали четкое различие в процедуре
следствия и осуждения по отношению к гражданам СССР и иностранным подданным. В последнем случае
требовалось согласовывать вопрос с НКИД, а там, где это касалось «резонансных дел», например, связанных
с арестом и высылкой из страны корреспондентов иностранных газет, получать санкцию Политбюро.
Ситуация изменилась только летом 1937 г., когда в горячке массовых операций началось смешение данных
категорий. Хотя приказ НКВД № 00439 касался только германских подданных, в ходе его практической
реализации было репрессировано значительное число людей, никогда таковыми не являвшихся. В польском
приказе № 00485, ставшем «моделью для всех массовых национальных операций 1937-1938 гг.»294, вообще
не делалось никаких скидок на подданство лиц, подлежащих аресту.
292 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД 1937-1938. С. 40.
293 Там же. С. 163, 164, 165. Судя по опубликованным в сборнике документам, вопрос о смягчении расстрельных приговоров в
отношении германских граждан ставил НКИД, мотивируя это тем, что «расстрел может вызвать нежелательную реакцию в
Германии и ухудшить положение арестованных в Германии коммунистов».
294 Наказанный народ. С. 39.
173
В условиях штурмовщины начала 1938 г. органы госбезопасности далеко не всегда информировали коллег из
Наркоминдела об арестах иностранных подданных. Политбюро ЦК ВКП(б) было вынуждено специально
потребовать от НКВД «строгого соблюдения существующих международных соглашений», как бы странно
это не звучало в апреле 1938 г.295 Приказ НКВД № 00762, завершивший «ежовщину», восстанавливал
практику особого отношения к иностранным подданным.
1. Первая волна
В своем письме Сталину Литвинов рассматривал высылку германских граждан из СССР как минимально
возможный приговор или даже как форму оправдания за недостаточностью доказательств. Хотя
подавляющее большинство высланных обвинялись в тяжелом антигосударственном преступлении —
шпионаже, их приговор скорее выглядел подтверждением расхожей формулы о том, что «каждый немец —
агент гестапо», нежели наказанием за реально совершенные дейстия.
В практике использования высылки германских граждан можно выделить два отличающихся друг от друга
периода. В первом, условно до начала февраля 1938 г., ОСО автоматически приговаривало граждан
Германии к высылке из СССР, причем в обвинительном заключении часто (но не обязательно)
присутствовала ссылка на приказ НКВД № 00439. Таковых в базе данных — 79 человек из 113, приго-
воренных к высылке (фактически было выслано около 100 человек). На завершающем этапе национальных
операций немцы в сомнительных случаях (лишенные германского гражданства, находившиеся вне
подданства, с просроченными паспортами) приравнивалось к советским гражданам, что резко уменьшило
количество высылавшихся из СССР. С февраля и до конца 1938 г. таковых оказалось всего 9 человек, причем
в отношении трех из них приговор о высылке из СССР был пересмотрен. Вторая волна высылок пришлась
на конец 1939 г. и была связана с заключением пакта о ненападении, о чем пойдет речь ниже.
Выше уже шла речь о том, что эмигрантов, не перешедших в советское гражданство, не всегда
приговаривали к высылке из СССР. Вопрос решался не на основе правовых норм или приказов НКВД, а
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД 1937-1938
С. 527. 176
исходя из практических соображений, не зафиксированных в АСД. Но даже приговоренных к высылке
иногда оставляли в СССР, давая небольшой лагерный срок. Отмена решения ОСО не считалась в условиях
царившей тогда чрезвычайщины чем-то из ряда вон выходящим 296. Приехавшую в 1933 г. к сыну
пенсионерку Кэти Розенбаум вначале приговорили к высылке, однако потом выяснилось, что она получила