Нужные вещи
Шрифт:
— Управление шерифа. Касл Рок. Линия связи шерифа Пэнгборна.
— Привет, Шейла, мне надо переговорить с Аланом.
— Полли? — Шейла нахмурилась. Она была уверена в том, что это именно Полли, но никогда не слышала от нее такого тона — холодного, официального, словно говорит секретарь какой-нибудь солидной компании.
— Это ты? — Да. Мне нужно поговорить с Аланом. — Слушай, Полли, это сейчас никак невозможно. Он на связи с Генри Пейтоном.
— Поставь меня на очередь, я подожду.
Шейла слегка растерялась.
— Знаешь…
— Если ты смогла соединить его с Генри, то сможешь соединить и со мной, — холодно настаивала Полли. — Так?
— Да, но… я не знаю, сколько они будут…
— Мне все равно, пусть разговаривают, пока хоть ад не обледенеет. Как только линия освободится, соедини меня сразу же. Я не просила бы тебя об этом, если бы не было срочной необходимости, понимаешь, Шейла?
Шейла это понимала. А еще она понимала, что с Полли что-то происходит, и испугалась за нее.
— Полли, с тобой все в порядке?
Последовала долгая пауза. Затем Полли ответила вопросом на вопрос:
— Шейла, скажи, ты печатала какое-нибудь письмо от Алана в Комитет социальной помощи детям в Сан-Франциско? Или, может быть, просто видела конверт с адресом этого заведения?
Перед глазами Шейлы запрыгали красные точки. Она всегда считала Алана Пэнгборна чуть ли не святым, а Полли, кажется, его обвиняет в чем-то страшном. Она не знала, в чем именно, но понимала, что это серьезно. Не сомневалась в этом.
— Такую информацию я не могу давать всем и каждому, — сказала она и ее собственный тон похолодел градусов на двадцать. — Думаю, тебе лучше спросить самого шерифа.
— Да, ты права. Пожалуйста, соедини меня с ним, как только сможешь.
— Полли, что случилось? Ты злишься на Алана? Ты ведь сама должна знать, он никогда не сделает ничего такого, что бы…
— Я уже ничего не знаю, — сказала Полли. — Прости, если я задала тебе неуместный вопрос. Прошу только, соедини меня с ним как можно быстрее, или мне придется самой отправляться на его розыски.
— Нет-нет, я свяжу, не сомневайся. — Шейла нервничала, понимая, что происходит нечто ужасное. Она, как и многие другие в Касл Рок, считала, что Полли и Алан влюблены, и, как всякая женщина, надеялась, что эта влюбленность завершится счастливо. В сказке… любовь ведь всегда побеждает злые силы. Но теперь она чувствовала, что Полли не просто злится, ей тяжело, больно, она страдает, и в голосе ее звучит еще кое-что. Шейла самой себе боялась признаться, что это кое-что похоже на ненависть.
— Не клади трубку, Полли. Разговор может скоро закончится, и я сразу тебя соединю.
— Хорошо. Спасибо, Шейла.
— Не за что. — Шейла нажала кнопку связи и отыскала свою сигарету. Прикурив, она глубоко затянулась и, задумчиво сдвинув брови, посмотрела на оранжевый огонек в конце сигареты.
— Алан? — позвал Генри Пейтон. — Алан, ты меня слышишь? — голос его звучал, как у диктора по испорченному радиоприемнику.
— Да, Генри, я тебя слышу.
— Мне полчаса назад позвонили из ФБР, — сказал Генри из глубины своего хрипящего приемника. — Новость относительно тех отпечатков просто удивительная.
У Алана застучало в висках.
— Те, что с дверной ручки в доме Нетти Кобб? Частичные?
— Ну да. Слушай, они совпадают с отпечатками одного из ребят в твоем городе. Он проходил по ограблению в 1977 году. И еще отыскались его отпечатки со времен службы в армии.
— Не тяни кота за хвост. Кто это?
— Зовут этого типа Хью Альберт Прист.
— Святоша Хью! — воскликнул Алан. Он был бы не менее удивлен, если бы Генри назвал имя Дж. Дэнфорда Квейля. Они оба имели к Нетти одинаковое отношение — то есть никакого. — Зачем Хью Присту убивать собаку Нетти? Или бить окна в доме Вильмы Ержик?
— С этим джентльменом я незнаком, поэтому ответить на твой вопрос не могу. Сам у него спроси. Советую сделать это побыстрее, пока он не задергался и не решил навестить своих дальних родственников в Драй Хамп, Южная Дакота.
— Неплохая идея, —согласился Алан. — Я тебе перезвоню, Генри. Спасибо.
— Держи меня в курсе, старина. Знаешь, все-таки это дело висит на мне.
— Да, обязательно.
Послышался металлический щелчок отключения, и освободившаяся линия стала посылать длинные гудки. Он хотел было положить микрофон на место, но снова услышал голос Шейлы, теперь уже не столь взволнованный, но явно растерянный, что случалось с ней крайне редко.
— Шериф, у меня на связи Полли Чалмерс. Она просила соединить ее, как только ты освободишься. Десять-четыре?
Алан удивился. Полли? И сразу испугался, как пугаешься, когда телефон внезапно звонит в три часа ночи. Полли никогда не звонила ему во время дежурства, и если бы он спросил, почему, сказала бы, что это не этично, этика всегда была в жизни Полли наиважнейшим фактором.
— Что случилось, Шейла? Она не сказала? Десять-четыре.
— Нет, шериф. Десять-четыре.
Нет. Ну конечно, не сказала. Он и сам мог бы догадаться. Полли не станет рассказывать о своих проблемах всем и каждому. Даже тот факт, что Алан спросил об этом, подсказывает, как он удивился.
— Шериф!
— Да, Шейла. Соединяй. Десять-четыре.
— Девять-сорок, шериф.
Щелчок.
Алан стоял на самом солнцепеке, и сердце его учащенно билось. Все это ему очень не нравилось. Снова щелчок, и вслед за ним еле слышный шепот Шейлы:
— Говори, Полли, ты на связи.
— Алан? — Голос прозвучал так громко, что он вздрогнул. Это был голос великана, разъяренного великана. Он понял это с первого слова.
— Да, Полли, я слушаю, в чем дело?
Наступила пауза. Где-то в самой глубине этого молчания слышалось бормотание других голосов, люди разговаривали друг с другом о своих делах. У него было время подумать, что, их разъединили, он успел понадеяться на это.