Нужным быть кому-то
Шрифт:
– Да, не живётся людям нормально. Так, надо, чтобы эти деньги испарились, без малейших признаков куда, сможете такое? Перевести их, вон, на детские онкологические больницы или детдома.
– Тут надо Макса подключать, Толик у меня больше сыскарь, а Макс бог хакерский, Витина фирма тоже стояла в перспективных планах для поиска компромата. Там, скажу тебе, замахнулись чуть ли не на Газпром!
– Сам, Саш, говоришь, что на хитрую задницу...
Договорились о способах связи,чтобы излишне не привлекать внимания, мало ли какие
Марь Иванна вытащила большую коробку:
– На-ко, Александр Сергеевич, тебе на пару дней хватит, только в холодильник поставь, не забудь, а то знаю я вас, холостёжь! Сухомятка одна, да этот, как его... фут какой-то! А Толика надо подкормить особенно, кожа да кости, смотри.
Мужики засмеялись, поблагодарили её и отбыли.
Палыч, выслушав Козырева о том, что узнал Горшков протянул:
– А ведь Вершкову впору спасибо говорить, он один, втихую собирал компромат, а тут, гляди-ка, серьёзные люди подвязаны. Своим-то горбом зарабатывать никак, решили хитрым сапом... эх, люди, два века никто не прожил ещё, и с собой много не заберешь на тот свет. Нет бы жить и добро делать, вон, как баба Таня: и своих семерых вырастила, и Валюшку за дочку привечала, внуков, вон, сколько, наших с первого дня теплом одаривает... Зависть - страшная штука, корежит душу. Ну да, каждый поступает по своему разумению, не жалко таких.
Набрал номер Макса. -Макс, ты сможешь подъехать ко мне домой? У меня что-то в почте все пропало, поищешь?
– это он мудрил, зная, что камеры пишут все происходящее в офисе!
Макс хохотнул:
– Учу я тебя, учу, тормоз ты конкретный, ладно, сегодня у меня тусовка, завтра к вечеру явлюсь.
– Ещё, помнишь, у тебя друг был архитектор?
– Ну, Никита, а что?
– Да мы тут дом деревенский присмотрели, хотелось бы перестроить, не нарушая основу.
– Пиши телефон... Егор Никитин.
С утра созвонились с хорошими знакомыми из риэлтерской фирмы, договорились, что они съездят в Каменку, оценят дом и участок и назовут реальную стоимость. К вечеру, зная уже цену, Козырев стал звонить в Испанию, Феля сидела рядом, слушала.
На удивление, трений и споров не было, испанская дама, наоборот, обрадовалась:
– Если б Вы знали, как все эти годы меня дом за душу тянул - и жалко, и никто не покупал!
Так что к обоюдному удовольствию, все решили быстро, торговаться не пришлось. -Лёшка обрадуется, он даже цвет для дома выбрал... Калина, что с архитектором?
– Вот телефон, держи. Смотри, Игнатьич, тебе просто зеленая дорога с домом, тьфу-тьфу, никаких трений.
Фелицата вздохнула: - Чует моё сердце, и мне там понравится, раз уж друг мой про Кипр не вспоминает, значит, действительно хорошо в этой Каменке.
– Фелицата Фёдоровна, пока не забыл, я твёрдо пообещал помочь в приобретении стройматералов для ремонта храма в соседней деревне!
– зная прижимистость
Она же его безмерно удивила:
– Посмотрю, что и как, оценю, реально - значит, сделаем.
Неделя проскочила быстро: Калинин свел Макса с Толиком, другом Горшкова, нашли архитектора, тот собрался вместе с ними поехать, посмотреть, что и как с домом, Марь Иванна собирала самое необходимое, Феля тоже была в предвкушении.
Лёшка звонил и докладывал деду все новости, самая важная - у Вари вылез зуб и она тоже научилась свистеть - ввела деда в ступор: его тихие, послушные девчушки и вдруг свистят?
Калинин хохотал: - То ли ещё будет!
В пятницу загрузились и поехали, долго выбирались из Москвы - пробка была огроменная, приехали ближе к десяти вечера, внучки встретили деда веселым посвистыванием.
А Лёха серьёзно здоровался со всеми за руку, потом не выдержал и обхватил Фелю:
– Феля, я так рад, что ты приехала! А то засохнешь там скоро, в городе-то. Мы с Валей договорились с дедом Аникеевым, молоко козье для вас и детей брать, полезное же.
Затем начали с мальчишками шустро перетаскивать небольшие коробки, Марь Иванна только руками всплескивала:
– Деточки, да какие ж вы большие без меня стали, деточки, а свистеть-то нехорошо. Мальчик, мальчик, поставь, это тяжелая коробка. Мужики, вон, донесут!
Баба Таня и Валя навели порядок в доме, перестирали и пересушили все вещи, жара спадала к ночи, отцветающий жасмин ещё одуряюще пах... Марь Иванна тут же начала застилать кровати, народу-то много. Феля, как кошка, принюхиваясь, потихоньку обошла весь дом. Пошла во двор, долго стояла, смотрела на речку и открывающийся с бугра вид.
– Ну что, Феля, правда, хорошо здесь?
– Лёш, место красивое. А дом как из моего детства, особенно половички умилили.
– Я знал, что у нас с тобой вкус сойдется! Теперь по коням к бабе Тане, там варево-жарево ждёт!
Оставили разборку кастрюль-поварёшек на завтра и толпой пошли к Шишкиным. Там уже собрались все: Валя, Ульяновы и Ванюшка, что-то громогласно рассказывающий ржущим соседям. Отдали привезённые припасы бабе Тане, перезнакомились и уселись за стол, под яблоней.
Козырев про себя опять поразился, как же легко вписывались все приезжающие в Шишкинскую компанию, как будто старые знакомые приехали.
Феля, дама суровая и ехидная, тут, после пары лафитничков калиновки, размякла и сидела с блаженной улыбкой на лице.
Марь Иванна уже вовсю спрашивала что, где и почем у бабы Тани и Томы, Ванюшка травил байки, дети опять задрёмывали за столом...Отвели детей спать, Ванюшка поманил мужиков за собой.
– Маманя, мы сгоняем на Малявку, искупнемся, вода сейчас - самое оно! Купались долго, ухали, дурачились, архитектор, молодой парняга, сначала настороженно сидевший с краю стола, в речке расшумелся и дурачился больше всех.