О буддизме и буддистах. Статьи разных лет. 1969–2011

Жуковская Наталия Львовна

Следующий объект нашего внимания – монашеский жезл (№ 509–11/а, б; рис. 9). Его тибетское название – харсил (‘khar-gsil), монгольское – дулдуй. Предмет этот наряду с другими 17 предметами ламаистского культа был подарен Музею антропологии и этнографии в 1899 г. Г. М. Осокиным, известным краеведом и собирателем изделий традиционной культуры и народного искусства, автором ряда этнографических работ по бурятам и монголам³⁶⁸, удостоенным за свою деятельность звания почетного гражданина г. Кяхты.

ОСНОВНОЕ НАЗНАЧЕНИЕ ПОСОХА – НЕ СТОЛЬКО ОПИРАТЬСЯ НА НЕГО ПРИ ХОДЬБЕ, СКОЛЬКО ПРЕДУПРЕЖДАТЬ ВСЕ ЖИВОЕ ВОКРУГ О ТОМ, ЧТО ДВИЖЕТСЯ МОНАХ

Монашеский

жезл, или посох, известен предположительно со времен самого Будды. Во всяком случае, буддийская традиция упоминает о существовании у Будды Шакьямуни такого посоха (санскр. khakhara), сделанного из сандалового дерева и имевшего оловянное навершие. Посох входил в число обязательных атрибутов странствующих буддийских монахов наряду с чашей для сбора подаяний, четками, монашеской одеждой и другими предметами. Основное назначение посоха – не столько опираться на него при ходьбе, сколько предупреждать все живое вокруг о том, что движется монах. Прежде всего такое предупреждение относилось к различным мелким животным, на которых монах мог невзначай наступить и тем самым, не желая того, их убить, т. е. насильственно пресечь чью-то цепь перерождений, что, как известно, входит в число десяти основных грехов в буддизме.

Рис. 9. Жезл странствующего буддийского монаха

Именно поэтому деревянный в основе своей посох имел металлическое навершие в виде контура листа, отдаленно напоминавшего по форме лист дерева бодхи (лат. Ficus religiosa) – дерево, под которым Будда, согласно буддийской легенде, достиг просветления. На контур листа насаживались металлические кольца, издававшие на ходу легкое позвякивание, – таким образом предупреждались все живые существа и достигалась искомая цель.

Монашеские посохи известны и в странах северного буддизма: Тибете, Монголии, Китае, Японии. Их первоначальная функция сохранилась, однако внешний облик претерпел некоторую эволюцию. Особенно наглядно это видно на примере вышеупомянутого предмета из коллекции МАЭ. Его размеры (длина 67 см) и наличие короткой деревянной рукоятки свидетельствуют, что он превратился из посоха, которым опирались в грунт при ходьбе, в жезл, который носят в руках. Обилие навешенных на жезл предметов (шелковых платков – хадаков, кожаных веревок с нанизанными на них бусами, бубенчиков, металлических колец и др.), по длине своей в ряде случаев превосходящих размеры жезла, свидетельствует о том, что он уже и не может использоваться как посох, а только как ручной предмет. Впрочем, возможно, что кусок стержня просто утерян и предмет в коллекции представлен в поломанном виде (об этом см. ниже).

Основные конструктивные детали раннебуддийских посохов все же сохранились: сочетание металлического и деревянного стержней и навершие в виде каркаса из восьми металлических дуг (его размеры 5 8 см). На металлический стержень насажены шесть свободно двигающихся колец, девять колец и бубенцов имеются на каркасе навершия, наконец, еще восемь колец и бубенцов привязаны к концам шелковых лент (длиной от 45 см и больше), свободно свисающих с каркаса навершия. Таким образом, шумовой эффект на ходу обеспечен достаточно. Шелковые хадаки голубого цвета, свисающие с нижних дуг каркаса имеют благопожелательную символику по отношению ко всем живым существам. Любопытно, что среди лент (хадаков) свисают восемь нитей с нанизанными на них бусами, шарики которых (желтые, коричневые, красные) сделаны из дерева, корня и каких-то искусственных материалов, есть даже несколько бусин из красного коралла. Трудно судить наверняка о назначении этих бус. Нити разной длины с разным количеством бусин – от 7 до 70; к концам некоторых нитей подвешены небольшие бубенчики, которые, возможно, и предназначались для того, чтобы издавать звуки. Скорее всего, это остатки бывших четок, нити которых порвались от долгого употребления, и часть зерен потерялась. Так как четки считались необходимым ритуальным предметом монахов и имели определенный сакральный смысл, то вполне возможно, что остатки вышедших из употребления четок могли находить себе именно такое применение: ритуальная функция жезла от такого дополнения ничего не теряла.

В каркас металлического навершия вмонтирована застекленная ладанка (размер 3,8 см), внутри которой находится миниатюрная фигурка Будды Шакья-муни. Судя по изображениям тибетских, китайских и японских жезлов и посохов, верхушка навершия представляет собой шпиль в виде многоступенчатой ступы.

Рис. 10. Тибетский монашеский посох и навершие к

нему

У рассматриваемого нами предмета шпиль утерян, но концы навершия упираются в металлическую пластинку с отверстием, в которое этот шпиль вставлялся. Бывало, что вместо шпиля вставлялось изображение пучка скрещенных молний (санскр. «ваджра»). Оба эти предмета в буддизме наделены глубокой сакральной символикой и иногда могут использоваться как взаимозаменяющие друг друга объекты.

Для сравнения приводим здесь изображения тибетского и японского монашеских посохов. Это именно посохи, а не жезлы, по своим размерам они превышают человеческий рост и служат опорой при ходьбе, выполняя попутно и все прочие функции, присущие посоху. Тибетский посох перерисован из уже упомянутой выше книги Лодена Дагьяба «Тибетское религиозное искусство» (рис. 10)³⁶⁹. Японский вариант посоха держит в руках божество японского буддийского пантеона Дзидзо-босацу (санскр. бодхисаттва Кшитигарбха). В раннем буддизме он входил в число восьми главных бодхисаттв, выполняя их основные функции по указанию всем живым существам пути к спасению. Однако в японском буддизме у него появились дополнительные обязанности: защита путников, детей и военных. Он изображается обычно в монашеской одежде, часто в окружении детей и как покровитель путников с посохом странствующего монаха в правой руке (рис. 11). Снимок сделан автором данной статьи летом 1982 г. в одном из буддийских монастырей г. Киото.

Каждый ритуальный предмет в любой религии помимо чисто внешней функциональной роли, исполняемой им в тех или иных культовых и житейских ситуациях, заключает в себе еще и некую глубокую внутреннюю сакральность, скрытую от непосвященного взгляда и присущую ему всегда, независимо от того, исполняет ли он в этот момент какую-либо функциональную роль или просто лежит на месте. Монашеский жезл не исключение. Приведем здесь описание заложенной в нем сакральной сущности, по А. М. Позднееву³⁷⁰. Жезл (а точнее, посох, так как Позднеев описывает именно посох) состоит из двух полых железных прутьев, которые соединяются вместе при помощи деревянной палочки. Нижняя часть жезла – это острие, удобное для опоры при ходьбе. Выше этой части жезла помещается круглое яблоко, похожее на то, что имеется на жезлах архиереев православной церкви, оно «знаменует собою запор для закрытия дверей, ведущих к трем злополучным перерождениям» (имеются в виду три низших мира из шести миров живых существ: мир животных, мир духов прета и мир ада). Выше этого яблока жезл становится семигранным, и семь его граней олицетворяют «семь отделов святости»: память о былых перерождениях, проникновение в истину, деятельность для ее достижения, удовлетворение от следования по этому пути, очищение духа, погружение духа в созерцание, достижение полного спокойствия. Соединение двух частей жезла посредством вставки в них деревянной палки означает соединение метода и мудрости как двух необходимых основ для достижения состояния Будды.

Рис. 10. Изображение божества буддийского пантеона Японии с монашеским посохом в руке

Верхний стержень жезла делается восьмигранным, что должно напоминать о восьмеричном пути спасения. Навершие жезла состоит из четырех выгнутых соединенных вместе «рогов» (прутьев), говорящих последователям буддизма о четырех благородных истинах. На каждый из прутьев навешано по три кольца, всего их двенадцать, и они соответствуют двенадцати ниданам — 12 причинам, порождающим бесконечную цепь перерождений. Место соединения прутьев символизирует духовную сущность Будды, в знак которой здесь укрепляется ступа (монг. субурган). На самой вершине прикрепляется вторая ступа, означающая земное воплощение вселенской сущности Будды. Таким образом, всякий носящий жезл видит в его составных частях те или иные концепции буддийской философии.

ВЕРХНИЙ СТЕРЖЕНЬ ЖЕЗЛА ДЕЛАЕТСЯ ВОСЬМИГРАННЫМ, ЧТО ДОЛЖНО НАПОМИНАТЬ О ВОСЬМЕРИЧНОМ ПУТИ СПАСЕНИЯ

Это описание, сделанное специалистом по монгольскому ламаизму непосредственно в самой Монголии и со слов лам, мы можем принять за образец и по нему проверить, насколько предмет из коллекции МАЭ соответствует эталону монашеского посоха. Отметим следующие отклонения:

1) отсутствие нижнего металлического стержня, что и превратило посох в жезл; возможно, что он просто утерян (на мысль об этом наводит заточенный конец деревянной рукоятки, который мог вставляться в какое-то более широкое отверстие), вместе с ним, вероятно, утеряно и яблоко – «преграда для перерождений»;