О личной жизни забыть
Шрифт:
С двенадцатилетней Камиллой было проще, она жила по соседству и ходила в обычную, не американскую школу, но с ней возникли другие трудности. Во-первых, изо всех сил приходилось делать вид, что ему просто с ней интересно разговаривать и только, во-вторых, убедить в этом заодно всех случайных свидетелей, включая своих и ее родителей, в-третьих, в самом деле, не сделать ничего опрометчивого, чего потом пришлось бы стыдиться. Родители никогда не говорили с ним о таких вещах как благородное и не благородное поведение, более того, частенько иронизировали над семейными ценностями в голливудских фильмах, тем не менее, представление о табу в собственном поведении Алекс имел совершенно четкие.
Как ему приходилось напрягать собственную голову, чтобы просто придумать тему для продолжительного телефонного или очного разговора с Камиллой! Сколько лицедейства напускал он на себя, чтобы выглядеть перед ней предельно возвышенным и искренним, не имеющим ни одной задней мысли! Как одновременно хотелось и было боязно любого физического прикосновения! И сколько раз он ловил обращенные на них с Камиллой бесцеремонные взгляды взрослых, которые недвусмысленно говорили, что они прекрасно понимают все его скрытые желания и намерения. Но такова уж природа подростковых чувств, что они умеют игнорировать и прорываться сквозь любые оскорбительные обстоятельства.
Два раза уже удавалось Алексу заманить Камиллу к себе домой. Сначала для показа своего нового компьютера, к которому девчонка оказалась совершенно равнодушна, потом для тайного проникновения в подвальный тир, тоже не вызвавший у нее особых восторгов и, наконец, сегодня он позвал ее для опробования подарка родителей на день рождения: дорогого фотоаппарата.
Это последнее приглашение неожиданно принесло полный успех. Польщенная тем, что ее хотят снять в самом красивом виде, Камилла с таким восторгом и доверием смотрела на своего кавалера, что Алексу не оставалось ничего другого, как и дальше выжимать из нее новые восклицательные знаки. В комнатах виллы развернуться особо было негде, и они поневоле переместились в сад. Родители отсутствовали, но в дальнем углу подстригал что-то старый садовник Гаспар, да на террасе время от времени мелькала со щеткой служанка Хасмина. Однако, разыгравшимся подросткам это уже помешать не могло.
Алекс поменял в «Никоне» уже третью пленка, изображая из себя опытного фотомастера, даже пытался указывать Камилле, какие именно ей принимать позы.
– А теперь голову чуть набок и задумайся.
– О чем задумайся? – удивленно спрашивала юная гостья.
– Умножь в уме одиннадцать на одиннадцать, – тут же придумал он.
Камилла рассердилась.
– Алекс, ты с ума сошел, я и на бумаге это не сосчитаю.
– Ну тогда десять на десять, – продолжил он игру.
– Этого тоже нет в таблице умножения.
– Ну что трудно к десяти ноль в уме прибавить?
– К десяти ноль прибавить? – Она на секунду задумалась. И Алекс успел сделать два снимка. – Ну ты совсем надо мной издеваешься. Я больше не буду сниматься.
– Все, все. Ничего умного больше не будет. Клянусь!
Малолетняя кокетка, надув губки, направилась к воротам. Алекс поспешил следом. – Ну, Камилла, я же пошутил. Давай еще с цветком в волосах щелкну.
Она оглянулась.
– С каким цветком?
Кругом было полно цветущих кустов, но это все было не то. Камилла указала на декоративный прудик, который украшали три белых лилии:
– С тем хочу.
Алекс чуть замялся:
– Это любимые цветы мамы. Она не разрешает их рвать.
– Ну тогда и оставайся здесь, а я пошла. – Камилла сделала нетерпеливое движение в сторону ворот.
– Хорошо, сейчас.
Он сбросил шорты и в плавках зашел в воду. Возле лилий ему было по пояс. Нагнувшись по шею в воде, он нащупал стебель цветка у самого корня. Руки натолкнулись на гладкий, ровный предмет. Напрягшись, Алекс вытащил из воды металлический, герметически закрытый ящик чуть больше дипломата. Поставил его на декоративную каменную горку посреди прудика и осмотрел, пытаясь догадаться, как он открывается.
– Что ты нашел? – девушку разбирало любопытство.
– Пиратские сокровища, что еще?
Она его шутки не приняла.
– Я же просила лилию. До свидания.
Не найдя, как открыть ящик, Алекс снова погрузил его в воду, быстро сорвал цветок и устремился за девушкой.
Они обогнули угол дома и оказались вне поля зрения садовника и служанки. Алекс нагнал Камиллу и протянул ей лилию.
– Ну вот и твой цветок.
Она великодушно приняла его.
– Уже темно совсем. Фото не получатся.
– А мы наверх, на террасу поднимемся, – нашелся Алекс. – На закате очень классно будет.
– Нет. В другой раз как-нибудь.
– Цветок сорван, значит должен быть использован. Стой, не дергайся.
Он прикрепил цветок к волосам девушки. Не удержался и чуть погладил ее по волосам, рука коснулась и шеи. Оба вздрогнули, прикосновение было уже за гранью детской игры.
– Красиво? – смущенно спросила она.
– Супер и гипер.
Алекс неожиданно склонился и поцеловал Камиллу в щеку. Оба снова замерли, прислушиваясь к собственным ощущениям.
– А мне тебя можно? – попросила она, трогательная в своем смущении.
– Можно.
Ее поцелуй тоже пришелся ему в щеку.
– У нас девчонки в классе все уже и в губы целовались, – сообщила она, чтобы хоть что-то сказать.
Алекс был не против и подставил губы. Камилла слегка дотронулась до них своими губами.
Где-то рядом на шоссе раздался резкий сигнал грузовой фуры. Ребята испуганно отстранились друг от друга.
– Теперь я тебя в губы, – снова осмелел Алекс.
– Нет, давай не сегодня, а завтра. Хорошо?
Он был сильно разочарован.
– Почему не сегодня?
– Я хочу всю ночь думать об этом. Все! Завтра меня поцелуешь. Хорошо?
– А ты не передумаешь?
– Ни за что! – задорно пообещала Камилла и побежала к воротам.
7
Алекс уже засыпал, когда услышал звук подъехавшего к вилле отцовского «форда». Вставать ужасно не хотелось, но он пересилил себя – надо было все же выяснить насчет металлического ящика.