«О» - значит омут
Шрифт:
– Не сомневаюсь, но ты должен придумать что-нибудь получше, чем это дело с фермой, Грег. Я готов слушать, но ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понимать, что со мной такое не прокатит. У тебя даже нет бизнес-плана.
– Что? Как будто я должен писать заявление своему собственному папе?
– Ты хотя бы представляешь себе, сколько стоит фермерское оборудование? Если хочешь заниматься фермерством, ты должен знать, сколько там воды и в каком состоянии почва...
– Ты можешь прекратить это дерьмо? Все, что я хочу, это получить свое. Дедушка оставил мне сорок тысяч, и ты об этом знаешь, так в чем дело? Это не из твоего кармана.
– Ты получишь деньги, когда тебе исполнится тридцать, и тогда можешь их профукать, как хочешь.
– Ты просто не можешь этого позволить, правда? Это все правила и законы, и фигня старых пердунов, до которой никому нет дела.
– Говори, что хочешь, сынок. Деньги в трастовом фонде. Я не могу ничего сделать.
Грег встал.
– Забудь. Я жалею, что об этом заговорил.
Патрик уехал в четверг после завтрака, обещав вернуться в пятницу, ближе к вечеру.
После его отъезда Грег просунул голову в дверь.
– Можно мы возьмем «бьюик»? Я хочу показать Судьбе город, а потом проехаться вдоль побережья до Калиды. Судьба никогда там не была, но я ей рассказывал, как там здорово.
Дебора обрадовалась возможности избавиться от них, хотя бы ненадолго.
– Хорошо. Я только что заправила машину. Ключи на крючке возле задней двери. А как насчет Небесного Танцора?
– Он не хочет ехать, так что мы оставляем его здесь.
– Не возражаешь, если мы с Рейн возьмем его с собой? У нее сегодня утром занятия по плаванию.
– С ним не нужно нянчиться. Он прекрасно может остаться один.
– Я думала ему понравится поехать с нами.
– Конечно, ради бога. Сомневаюсь, что он поедет, но почему бы и нет? Если мы задержимся, не волнуйся. Он не любит, чтобы с ним возились. Он может сам позаботиться о себе.
– В какое время он ложится спать?
– Он — сова. Он слишком перевозбуждается. Он не спит до часа ночи.
– Понятно, - сказала Дебора и замялась.
– Ты знаешь, не повредило бы, если б ты получше узнал свою дочь. Она прелестная девочка. Во многом она напоминает мне тебя.
– Да, но Шелли, вроде как, чувствительна к этой теме.
Дебора прикусила язык. Ее просто мутило от того, как он угождает этой женщине.
– Ладно. Мне только хотелось упомянуть об этом.
Дебора подождала, пока Грег и Шелли отъехали, и направилась к автобусу. День был облачный, и внутри было совсем темно. Она постучала, и Шон открыл дверь. На нем была футболка и мятые шорты. Он лежал на своем матрасе, плоская подушка скручена, чтобы поддерживать шею. Вокруг на полу валялась грязная одежда.
– Ты не хочешь выйти наружу? Там светлее.
– А мама разрешила?
– Грег разрешил.
– Вы хотели сказать, Кредо.
– Правильно, Кредо. Все время забываю. Ты можешь накинуть жакет, когда выйдешь.
Шон пробрался в заднюю часть автобуса и копался в вещах в поисках своего жакета.
Дебора сняла наволочку с дохлой подушки и сложила туда грязные вещи. Вернулся Шон, натянув толстовку Грега, которая доставала ему до колен.
– Я подумала, что мы сейчас быстренько это постираем, - сказала Дебора, показав на наполненную наволочку.
– Я могу показать тебе, как работают стиральная и сушильная машины.
– Мама показывала мне один раз в прачечной.
– Наши могут быть другими. Посмотреть не помешает.
Шон натянул свои тенниски и пошел за ней.
Дебора загрузила вещи в машину и показала мальчику, как ей пользоваться.
– Я сегодня повезу Рейн на занятия по плаванию. Хочешь поехать с нами? Мы с тобой можем поплескаться в бассейне.
– У меня нет плавок.
– Можем заехать в магазин и купить. Тебе, наверное, еще нужна новая зубная щетка. Ты умеешь плавать?
– Не очень.
– Ну, мы можем потренироваться.
Пока Рейн занималась вместе с шестью другими детьми в дальнем конце бассейна, Дебора с Шоном сидели, опустив ноги в воду. Раздетым Шон выглядел моложе десяти лет, скорее, как семилетний, с костлявыми плечиками и торчащими ключицами. Он боялся воды, хотя притворялся, что ему просто не хочется купаться. Когда через полчаса к ним присоединилась Рейн, они уговорили его войти с ними в неглубокую воду. У Рейн был набор тяжелых колец, которые Дебора бросала по одному в воду, а Рейн ныряла, как уточка, чтобы достать их со дна. Шон не хотел мочить лицо, но Рейн вовлекла его в игру, и в конце часа он мог, зажав нос, ненадолго погрузиться в воду. Они с Рейн смотрели друг на друга под водой и пускали пузыри.
После того, как дети приняли душ и оделись, Дебора посадила их в машину.
– В наши плавательные дни у нас бывает поздний обед в Макдональдсе, а потом мы пропускаем ужин, если только не захотим поесть попкорн.
– Там продают гамбургеры.
– Да, но у них есть и другие вещи. Я могу взять тебе салат и помидор в булочке. Все будет хорошо.
В Макдональдсе Дебора велела Шону и Рейн занять кабинку, пока она заказывала обед. Она вернулась к столу с номером заказа и послала детей за салфетками, солью, горчицей и кетчупом в маленьких пакетиках.
Когда назвали их номер, Дебора вернулась к стойке и забрала их заказ на пластмассовом подносе. Она принесла стакан воды со льдом для Шона и большую порцию шоколадного молочного коктейля, которую они собирались разделить с Рейн. Она раздала завернутые в бумагу сэндвичи и поставила на середину стола большой контейнер с жареной картошкой, чтобы каждый мог дотянуться.
Шон открыл свой сэндвич. В придачу к салату и помидору там была мясная котлета с растопленным сыром сверху. Он опустил руки на колени и посмотрел на Дебору.