Оберег от испанской страсти
Шрифт:
Я промолчала, а мать Ивана ринулась в бой:
– После такого приключения вы обязаны нас вообще бесплатно принять!
– Спасибо, больше я сюда ни ногой, даже если денег за посещение дадут, – возмущенно воскликнула я.
– Почему Таня оказалась на улице? – догадалась спросить Рина. – Меня же вынесло в бассейн у раздевалки.
Борис прижал руки к груди:
– Честное слово, это не моя вина. Хозяин купил для развлекательного центра здание бывшего аквапарка. Сделал крышу в виде дельфина, ремонт. Но кое-что переоборудовать не успел.
– И какого черта тогда он открыл заведение, не подготовив его? – возмутилась
– Не ко мне вопрос, – лепетал Борис, – обращайтесь к боссу. Могу лишь объяснить, что случилось. В аквапарке на улице был небольшой бассейн размером с джакузи.
Я чихнула.
– Оригинальная идея – устроить водоем в толпе.
– Предприятие с горками, фонтанами, каскадами имело огромную территорию. Там, где под открытым небом был бассейн, никто не ходил, только посетители развлекались, – пустился в объяснения дельфин третий, – аквапарк разорился. Новый собственник приобрел только здание. Земля ему не нужна, ее кто-то другой купил, вроде торговый центр возводить будут. В уличный водоем вели две горки. Одну направили в бассейн при раздевалке. Вторую туда же отвели. Строители отрапортовали о полном выполнении задания, но сейчас, благодаря Татьяне, чьей красотой, умом, фигурой, грацией, добротой, милосердием я восхищаюсь, мы увидели, что второй спуск… М-да. С ним косяк вышел, он на улицу, как раньше, ведет. Вы наши первые лучшие посетители. Разрешите от имени руководства преподнести вам наши золотые карты постоянных клиентов. Теперь вы можете с тридцатипроцентной скидкой каждый день отдыхать в лучшем центре Москвы «Дельфино…».
– Кретино, – перебила сладкоголосого менеджера Рина, хватая меня за руку. – Вообще-то минуту назад вы обещали ополовинить счет. А сейчас всего треть снимаете. Врун. Уходим!
Мы поспешили на парковку, Борис плелся за нами и бубнил:
– Скидка распространяется даже на буфет.
Дойдя до моей машины, менеджер подпрыгнул:
– Где ваши костюмы?
– Вы про юбку, парик и тапки? – спросила я.
– Обувь одноразовая, она спишется. Остальное подлежит сдаче, – заявил Борис, – в случае невозврата налагается штраф в размере двухсот тысяч рублей.
Я нырнула в джип.
– Не хочу в этой жути справлять Ванин юбилей, – сказала Рина, устраиваясь на сиденье.
– Приятно, что наши мнения совпадают, – ответила я.
– Давай никогда никому не расскажем, куда ходили, – попросила свекровь, – гадючье место.
– Отличная идея, – согласилась я.
– Да, да, сегодня мы никуда не ездили, – прощебетала Рина, – я весь день сидела дома. Не переживай. Найдем ресторан. Иван забьется в восторге.
– Может, поискать традиционное заведение? – предложила я. – Без креатива с горками, батутами и прочим? Просто стол с вкусной едой, небольшая культурная программа… ну… фокусник, например… или музыкант… Речи, танцы, подарки…
– Гениальная идея, – восхитилась свекровь, – ты очень умна. Меня почему-то занесло в развлекательный центр. Оно нам надо? Нет! Просто посидим, выпьем, поедим, песни споем… Таняша, я тебя обожаю. Такой формат легко найти. Трактиров сейчас как бешеных белок на болоте.
Я ухмыльнулась. Никогда не видела болота с бешеными белками. Рина – мастер странных выражений. Позавчера она в магазине попросила самый вкусный зефир, «тот, что похож на ванильно-кофейное мыло». И, самое интересное, ей вмиг его притащили.
– Оливье, холодец,
Я посмотрела на телефон.
– Пока никто не звонил. Что у меня на голове после купания в бассейне?
Рина махнула рукой:
– Как обычно! Волосы дыбом.
– Я всегда укладываю их феном, – вздохнула я.
– А они опять дыбом встают, – не сдалась свекровь. – Не переживай, главное не то, что на голове, а ее содержимое, ум! Вот прямо сейчас начну нормальный трактир искать. Довези меня до машины, я бросила ее в начале парковки.
Я нажала на педаль газа, проехала метров двадцать…
– Стоп, – скомандовала свекровь, выскочила из джипа и скачками понеслась к своей голубой малолитражке, на дверцах которой красовались портреты наших французских бульдогов Мози, Роки и кота британской породы по имени Альберт Кузьмич.
Я вмиг добралась до офиса, поднялась в свой кабинет и спросила у Димона:
– Что-нибудь узнал о сладкой парочке, Анне и Константине?
– Я нарыл разное, – ответил Коробков. – Куда ты подевалась? Только не ври про обед.
– И не собиралась сказки сочинять, – улыбнулась я. – Никак ресторан для юбилея Ивана не найдем, ты же помнишь, что праздник – секрет для него.
– Трактиров в Москве сотни, – удивился Димон, – проще задачи нет.
– Я так же думала, – пригорюнилась я, – но времени совсем нет, а воз и ныне там. Так что у нас с Лавровой?
Коробков открыл свой ноутбук.
– Ну для начала ей намного больше лет, чем она сказала.
– В прессе сообщили, что певице двадцать с небольшим, – напомнила я.
– Врушка она, – усмехнулся Димон, – но фантазии о возрасте меня не удивляют. Многие розовые бутончики при детальном изучении оказываются пожухшими кактусами. Ложь о возрасте невинна и объяснима. А вот сказки о родителях-гадах настораживают.
– Так, – протянула я, – продолжай.
Димон начал доклад:
– Помнишь, Игров заявил, что никакой информации о биографии Анны у него нет? Она ничего о себе не сообщила, пригрозила уйти, если продюсер будет требовать сведения о личной жизни. Но на сайте звезды выложен рассказ об ее детстве. Слезы текут по щекам, когда его читаешь. Новорожденную девочку, завернутую в рваную тряпку, нашли на ступеньках приюта. Кто произвел ее на свет, неизвестно. С ранних лет малышка проявляла интерес к пению и игре на музыкальных инструментах. В год она играла на детском ксилофоне, потом потянулась к роялю. Директор интерната, злой человек, запрещал воспитаннице трогать музыкальные инструменты.
– Почему? – удивилась я.
– Боялся, что она их сломает, – ухмыльнулся Димон, – поэтому Аня ночью шла в кладовку и там играла. В три года она сочинила первую песню в стиле кантри.
Я рассмеялась.
– И что? Кто-то верит в этот бред?
– Некоторые люди считают, что один певец родился с жабрами и с помощью них оглушительно орет, – развеселился Димон.
– Игров придумал легенду про композиторские способности малышки, – усмехнулась я, – решил убедить публику, что его подопечная, как Моцарт, с горшка на табурет к пианино пересела. Ну и вызвал жалость враньем про приют. Или она на самом деле подкидыш?