Обещанная колдуну
Шрифт:
— Магия? Правда?
Конь казался совершенно живым.
— Правда.
Тёрн наблюдал за мной с едва заметной полуулыбкой, как фокусник, который сумел удивить зрителей и радовался их восхищению.
— А какого хочешь ты?
Я ахнула, точно маленькая девочка, получившая на день рождения незаслуженно прекрасный подарок, но тут же погасила улыбку. Я пока не знала, могу ли я доверять Тёрну.
— Любого, — осторожно сказала я, но потом все-таки не выдержала: — Белого. Сумеешь?
Почему-то мне подумалось,
— Ну даже не знаю, — протянул он.
Я уже готовилась одарить его высокомерным взглядом, как Тёрн соединил ладони, а потом медленно развел их в стороны, выпуская наружу радужное сияние. Сначала оно было величиной с кулак, но быстро росло. Сияние напоминало мыльный пузырь огромных размеров, он дрожал и переливался, как все пузыри.
— Белый? — уточнил Тёрн, чуть наклонив голову.
Я нашла в себе силы только кивнуть.
— Белый! — приказал колдун пузырю, легко коснулся его указательным пальцем, и пузырь с тихим треском лопнул.
На земле стоял белый конь. Как будто бы всегда здесь находился, а не появился из ниоткуда. Из какого-то пузыря!
Я тихонько приблизилась, опасаясь, что и конь исчезнет с негромким хлопком. Но конь дохнул теплым воздухом в протянутую мною ладонь и подставил шею, позволяя погладить. Я погрузила пальцы в шелковистую серебряную гриву, прижалась лбом к лошадиной морде и замерла, пытаясь свыкнуться с чудом.
— Неужели… Неужели я тоже так смогу когда-нибудь?
— Сможешь. Конечно, сможешь. Если будешь слушаться и выполнять все, что…
Улыбка стерлась с моего лица. Я отпустила коня и скрестила руки на груди.
— Ты не тронешь меня!
Я смотрела прямо в глаза Тёрна, готовая, если нужно, дать отпор. Сейчас и всегда.
— Не трону, — сказал он. — И не тронул бы. Не так, как ты себе успела представить. Все бы произошло иначе.
— Иначе? — у меня вырвался нервный смешок. — А по-моему, это всегда одинаково происходит. И мне уже не нужна эта…
Нет, я ни за что не выговорю это мерзкое слово!
— Я знаю, — прервал меня Тёрн. — Я почувствовал всплеск магии. Признавайся, что ты уже успела наколдовать?
— Ничего! Я не колдовала! — возмутилась я, но тут же вспыхнула, догадавшись. — Я сделала так, чтобы меня не заметили…
Сказала и сама не поверила. Но ведь все так и случилось на самом деле! Я крикнула: «Меня здесь нет!», и Кайл промчался мимо. Ох…
— Хорошо, — коротко сказал Тёрн.
И я никак не могла понять, что за чувство скрывается в его голосе.
— На этом все? — уточнила я на всякий случай. — Никаких… упражнений… пробуждающих… чувственность?
Сглотнула, покрываясь холодным потом.
— Только магия, — сказал Тёрн.
Какой он всегда немногословный. Ладно, магия значит магия. Пожалуй, даже хозяйственные хлопоты
Тёрн будто почувствовал, обернулся.
— Агата, я обещаю, что не дотронусь до тебя без твоего разрешения.
Вот так-то лучше!
— Но готовься к тому, что учиться будет непросто.
— Угу… — буркнула я.
Правда, сделалось намного веселее.
К полудню мы добрались в гарнизон — отдохнуть перед долгим переходом, перекусить и запастись провиантом. Тёрна узнавали, сдержанно здоровались, но обычного презрения, перемешанного со страхом, свойственных жителям Фловера, я не заметила. Может быть, потому, что жизнь воинов напрямую зависела от магических мечей и амулетов.
На обед мы расположились в небольшой харчевне. Даже в таком суровом месте, как гарнизон, появлялись заведения, где простые парни могли вкусно поесть и выпить. Девушек, правда, здесь давно не видели.
Пока мы ждали обед — Тёрн настоял на том, чтобы я заказала мясо, которое помогло бы быстро восстановить силы после болезни, — мужчины за соседними столиками беззастенчиво разглядывали меня. Колдун заметил, как я ерзаю, наклонился и сказал так, чтобы услышала только я:
— Если посмеют обидеть хотя бы словом…
Он не договорил, но я отчего-то почувствовала себя словно бы окруженной каменной прочной стеной. А Тёрн обернулся и посмотрел прямо в глаза рыжебородому верзиле, который пожирал меня взглядом. Рыжебородый мигнул, а потом сделал вид, будто очень заинтересовался содержимым своей тарелки, где, к слову сказать, не оставалось ничего, кроме обглоданных костей.
Передо мной скоро опустился поднос с румяной отбивной и ломтиками поджаристой картошки. В харчевне царили простые нравы, и хозяин, подавший блюдо, даже не подумал предложить салфетку или нож. Но быстро исправился, когда Тёрн подозвал его и что-то негромко произнес.
Я с удивлением наблюдала, как колдун, которого я привыкла считать неопрятным и полудиким, пользуется столовыми приборами так, будто вырос в семье аристократов. Он нарезал свою отбивную аккуратными брусочками, потом, неправильно оценив мой смятенный взгляд, поступил так и с моим мясом.
— Ешь, Агата, — сказал он немного устало. — Нам скоро ехать.
В харчевне, где пахло мокрыми тряпками, где деревянные столы лоснились от жира, а посетители хохотали, гремели кружками, ругались и стучали ладонью по столешнице, требуя долить эля, колдун вел себя так, будто он находится в зале один и ничто не может отвлечь его от трапезы. Вернее, будто мы здесь только вдвоем.