Обетованная земля
Шрифт:
В этот миг раздался громкий треск, и флорентийский стул развалился на части. Должно быть, от волнения Сильвер оперся на него слишком сильно. Мы вместе собрали обломки.
— Все детали целы, — успокоил я его. — Их можно склеить.
Сильвер тяжело дышал.
— Подумайте о своем больном сердце, господин Сильвер, — увещевал его я. — Никто и не думал вас обманывать. Арнольд в том числе. Пока еще все неясно. Он может хоть завтра влюбиться в какую-нибудь банкирскую дочку.
— Эта шикса его ни за что не отпустит! — пробормотал Александр. —
— Он образумится.
— Если он будет продолжать в том же духе, мы скоро докатимся до банкротства, — заявил Александр Сильвер.
Внезапно его лицо озарилось.
— Банкротство! А ведь это мысль! Если мы обанкротимся, эта белокурая тварь мигом спрыгнет с него, как блоха с покойника.
Было заметно, что в голове у него лихорадочно крутятся новые планы.
— По-моему, самое время выпить кофе с маковым рогаликом в кафе напротив, — осторожно предложил я. — Я даже не знаю, смею ли вас туда приглашать после того, что случилось с Арнольдом в «Вуазане». Вы ведь как-никак сами впервые привели меня в это кафе. Два обмана за один день больное сердце может и не выдержать. И все-таки мне очень хочется вас туда пригласить. Скажем, на торт с корицей и чашечку кофе по-венски? Густого черного кофе с маленькой капелькой сливок? Или вы любите, когда сливок побольше?
Казалось, Сильвер медленно пробуждался ото сна.
— Недурная мысль, — пробормотал он. — В крайнем случае — банкротство!
Затем он повернулся ко мне:
— Вас я не виню, господин Зоммер. Я же сам уговорил вас отправиться к Блэку. Что я считаю его паразитом, к делу не имеет отношения. Рогалик с маком, говорите? Почему бы и нет?
Мы направились на ту сторону улицы. Но Сильвер был все еще сам не свой. Хотя на нем были все те же брюки в клеточку и лакированные башмаки, мысли его витали где-то в облаках. Не рассчитав свой отчаянный прыжок перед молочной цистерной, он чуть не угодил прямо под колеса выскочившего из-за нее велосипедиста. В последний момент я успел схватить его в охапку и вытолкнуть с проезжей части на тротуар. Здесь он снова рухнул на асфальт — на этот раз прямо под ноги какой-то прачке, тащившей корзину с бельем. Женщина вскрикнула от страха.
— Ты, насекомое! — завизжала она.
Сильвер кое-как поднялся. Он еле держался на ногах. Я начал его отряхивать.
— Все еще хорошо обошлось, — сказал я. — Ваши рефлексы сегодня заторможены, господин Сильвер. Отсюда вся ваша нерасторопность. Нельзя думать обо всем сразу: месть, мораль, религия, ложное банкротство — тут же теряешь уверенность.
Из кафе выбежала официантка Миззи с платяной щеткой в руке.
— Боже, господин Сильвер! Еще немного, и вы бы отправились на тот свет!
Она тоже отряхнула Александра и принялась чистить щеткой его клетчатые брюки.
— На них хоть грязи не видно, — причитала она. — Пойдемте в кафе, господин Александр! Такой кавалер! А попал под какой-то дурацкий велосипед! Хотя бы уж
— Если бы это оказался «кадиллак», Миззи, господина Сильвера уже бы не было в живых, — заметил я.
Сильвер между тем ощупывал свои ноги, все ли кости целы.
— Что за насекомое она имела в виду? — поинтересовался он.
— Кто, прачка? Она имела в виду высокоразвитое существо с идеальной социальной организацией, — объяснил я. — У насекомых она сложилась задолго до появления человека.
Миззи принесла кофе по-венски и целый поднос свежей выпечки. Мы оба взяли по медовому пирожному со взбитыми сливками.
— Если бы вы погибли, господин Александр, вам бы сейчас было не до пирожных, — заметила Миззи. — Так-то вот. Зато теперь пусть вам будет в два раза вкуснее!
— Браво! Тонко подмечено, Миззи! — заявил я, кладя себе второе пирожное. На этот раз кусок шоколадного торта. — К несчастью, такие премудрости доходят до нас слишком поздно. Вся жизнь проходит в тоске по прошлому и в страхе перед будущим. На настоящее времени не остается. Налейте мне еще кофе, пожалуйста!
Сильвер вытаращился на меня так, словно я вот-вот лопну от обжорства.
— Тоже мне афоризмы, — пробурчал он. — Треп и пустая болтовня! Вот только одного не пойму: почему в этих плоских шутках больше правды, чем в самых остроумных парадоксах?
— А это и есть вчерашние парадоксы. Надежные, испытанные временем.
Сильвер рассмеялся:
— Сегодня у нас афоризмы сыплются как из ведра! Так всегда бывает в минуту опасности? Вы в этом наверняка разбираетесь.
— Только когда опасность уже миновала. К тому же платить за них приходится слишком дорого.
— Пожалуй, насчет паразита я немного погорячился, — заявил Сильвер примирительным тоном. — Я ведь только отчасти его презираю, а отчасти сгораю от зависти. Конечно, он паразит, ну а мы со своей лавкой — цыгане. Что ж, именно этого мы с братом всегда и хотели. Если бы только Арнольд…
Тут я его перебил:
— Господин Сильвер, у жокеев на скачках есть старый обычай: если тебе случилось вылететь из седла, надо сразу, пока не задрожал от страха, снова проскакать ту же самую трассу. Для профилактики шока и психических травм. Вы готовы к старту? Или подождем еще немного?
Сильвер бросил взгляд на улицу. Он явно колебался. Затем взглянул еще раз на свой магазин напротив. Перед витриной кто-то стоял и уже собирался открыть дверь.
— Покупатель! — прошептал Александр. — Скорее, господин Зоммер!
Мы пересекли бушевавшую улицу. Рядом со мной снова был прежний Сильвер. Только домчавшись до противоположного тротуара, мы умерили шаг. При покупателях мы никогда не бежали прямо к витрине, а пересекали улицу шагах в двадцати от нее. Сильверу это давало возможность отдышаться и войти в магазин спокойным, размеренным шагом. Обычно он заходил первым, а уж позднее, при необходимости, появлялся и я под видом случайно забредшего музейного эксперта.