Обитель душ 2. Эфемерность величия
Шрифт:
Хонор кивнул.
— С одного из языков того мира, с греческого, астра переводится как «звезда». — Агата повернулась к сыну и легонько провела пальцами по его щеке. — Этот цветок — твой талисман. Он как ты. Ты — моя звезда, сынок.
— Ну, мам, — смущенно протянул Хонор, но не отодвинулся от прикосновения матери.
— Древняя легенда гласит, что астра выросла из пылинки звезды, что упала с небес. Этот цветок символизирует любовь. Я желаю тебе, сынок, чтобы однажды ты подарил важному для тебя человеку желтую астру, говорящую «Ты — солнце жизни моей» или розовую астру, означающую нежную и трепетную любовь.
— Мам, ты меня смущаешь. — Хонор шутливо прикрылся книгой, и Агата пихнула его в бок.
— В любом случае астра защитит тебя.
— Да, мам, лучше скажи, каким образом она меня сможет защитить, — фыркнул Хонор. — А то мне пока рано шуры-муры крутить.
— Шуры-муры, — хихикнула Агата и с этой улыбкой на лице превратилась в совершеннейшую девочку, какой была в шестнадцать лет.
Хонор нарочито серьезно покачал головой.
— Знаешь, в древние времена люди верили, что если листья астры бросить в костер, то образовавшийся при этом дым будет способен изгнать змей.
— Змей? — удивился парень. — Думаешь, я увижу где-нибудь змею? В лес я не хожу, так где еще мне может встретиться змея?
— Кто знает. — Агата пожала плечами и, проведя рукой по длинным мягким волосам сына, встала и скрылась в доме.
Хонор поглядел на качающиеся цветы.
— Эй, астра, ты спасешь меня от змеи?
Цветы, конечно, помалкивали, и Хонор, хмыкнув, погрузился в чтение.
Через восемь часов после этого разговора раздался стук в дверь. Руперт был на работе, а Агата только-только вернулась. Хонор чертил схемы на бумаге и на стук не отреагировал, так как родители приучили его не подходить первым к входной двери без крайней необходимости.
— Иду! — крикнула Агата и на ходу шикнула на Хонора, который с любопытством выглядывал в коридор. Голова парня тут же скрылась в гостиной.
Удостоверившись, что из прихожей Хонора не видно, а сам сын сидит тихо, как мышка, Агата распахнула дверь. В созерцании гостя прошла целая секунда. Наверное, эта секунда вытянула из женщины целый десяток лет жизни. На их крыльце стоял высокий человек с неприметной, незапоминающейся внешностью, но не это было главным. На мужчине была багровая ряса — одеяние солдат Святой Инквизиции.
— Добрый день, госпожа, — чопорно поприветствовал ее мужчина.
Агатой овладела паника. «Он пришел за ее сыном? За ее ХОНОРОМ?!». Женщине захотелось истерично взвыть, а потом повалить солдата на землю и бить, топтать, пинать ногами, пока он не затихнет.
«Нет, — осадила себя Агата. — Может быть, все совсем не так. Может, это случайность».
— Госпожа? — Мужчина переступил с ноги на ногу и из-за ее долгого молчания насторожился.
«Скажи же что-нибудь!» — прикрикнула на себя Агата.
— Добрый день. — Женщина растянула губы в улыбке, вмиг представив, что она участвует в прениях сторон на судебном процессе, а перед ней — обычный противник, королевский обвинитель. Учащенное сердцебиение тут же прекратилось, и Агата расслабилась.
— Сожалею, что пришлось потревожить вас, но мне дано поручение. — Солдат покопался в складках рясы и вытянул откуда-то из глубин лист с небольшим по объему текстом.
— «Обыскать дом», — прочитала Агата, и ее глаза холодно сверкнули. — Это кем же дано такое поручение?
— Как кем? — растерялся солдат. — Вот на листе стоит печать Святой Инквизиции, следовательно...
— Я вижу печать Святой Инквизиции. — Агата сделала шаг вперед, и солдат от неожиданности отпрянул. — Я спрашиваю, кто дал такое поручение? И я имею в виду, того, кто имеет полномочия на такое действие. — Женщина подняла руку, пресекая попытку солдата вновь обратить ее внимание на пресловутую печать. — Не тыкайте мне в лицо этой печатью. Я прекрасно вижу, что Святая Инквизиция здесь отметилась. Но, насколько мне известно, у Организации никогда не было столь высоких полномочий, а именно: обыскивать дома королевских служащих. Разве Святая Инквизиция вдруг стала выше самого правителя Королевства?
— Госпожа...
Но Агата не дала солдату возразить. Выхватив из кармана свою карточку-паутинку, она выставила ее перед собой, словно щит.
— Полюбуйтесь, — предложила она солдату. — Отметка принадлежности к Королевской адвокатской конторе. А мой муж служит в Совете правителя Королевства Девы. Мы королевские служащие, и на нас распространяется юрисдикция правителя Королевства Девы, а уж никак не Святой Инквизиции! Следовательно, пытаясь прикрыться ложной бумажкой, вы не только нарушаете наши права, но и наносите невероятное оскорбление верным служителям Королевства, а через нас — самому правителю Королевства Девы!
Губы солдата затряслись. Агата ловко вытолкала его на крыльцо, пока тот не опомнился, и махнула на прощание ручкой.
— Я прощаю вас в этот раз, — снисходительно кивнула она опешившему солдату. — Вам повезло, что здесь я, а не мой муж. Он бы рассвирепел не на шутку!
Агата громко хлопнула дверью и, прислонившись к ней, устало соскользнула на пол. Да, теми словами о том, что через нее и Руперта Святая Инквизиция наносит оскорбление самому правителю, она хватило лишку, но как еще было выставить солдата за дверь?
— Мама! — Хонор бросился к Агате. — Что случилось?
— Солдат Инквизиции, — прошептала она и, увидев, как побледнел Хонор, погладила его по щеке. — Не волнуйся, сынок. Я ни за что не отдам им тебя...
Полгода спустя Вечный Сапфир Королевства Девы навсегда погас для его правителя. Нет, правитель не умер. Теперь уже бывший правитель Королевства Девы стал новым членом Совета Старейшин. По словам членов Совета Старейшин, сияние Сапфира, погасшее при жизни правителя, — не беда для Королевства. Что ж, пожалуй, можно было сказать, что Королевство Девы отделалось легким испугом — ведь даже без правителя у него был шанс протянуть до появления нового.