Обитель ночи
Шрифт:
— Если он твой друг, почему ж ты не пытаешься отыскать его?
Нэнси яростно замахала приближающемуся такси — машина скользнула к тротуару и притормозила рядом. Она открыла дверь и забралась внутрь.
— Секундочку, Дэн… Отвезите меня, пожалуйста, в офис редакции «Интернэшнл геральд трибьюн» на Акбар-стрит.
— Нэнси, это ведь не первая «самоволка» Антона. Все очень даже в его духе.
— Но не на три месяца, Дэн.
— Знаешь, ЦРУ откровенно дало понять: самое лучшее сейчас — ничего не предпринимать.
— Очень удобно — для тебя.
— Перестань, Нэнси. Это нечестно.
До Нэнси вдруг дошло, что она по-прежнему сжимает в руках грязную тряпку с завернутой в ней жуткой костью. Это обстоятельство очень смутило ее. Она почувствовала: бог знает почему, но ей не хочется сообщать Дэну
— Слушай, Дэн, я сейчас поеду в редакцию или еще куда-то, где меня не будут доставать и арестовывать. Попозже перезвоню.
— Конечно, Нэнси. Но ты в порядке?
— Ага, настолько «в порядке», насколько может быть в порядке человек, которого выдернули из ступора десинхроза, [10] привезли на допрос и пригрозили пожизненным заключением.
— Мне жаль… Нет, правда, очень жаль. И прошу тебя, пожалуйста, успокойся. Мы делаем все возможное, чтобы уладить этот вопрос. Глава комитета международных отношений в сенате свяжется с индийским послом. Постарайся успокоиться, набросай рассказик в местном колорите, чтобы как-то отвлечься. Ну, например, о слонах или о земледелии… Очень скоро мы все проясним. Обещаю. Очень важно, чтобы ты оставалась там. Антон всегда хотел, чтобы именно ты заменила его, если он вдруг пропадет без вести. Сделай это ради него.
10
Синдром десинхронизации физиологических циклов после трансмеридиональных перелетов.
У Нэнси вдруг закружилась голова.
— Что ты имеешь в виду? Это он велел тебе послать меня сюда?
— Он. Я обычно советуюсь с руководством, кого бы они порекомендовали на вакансии региональных представителей редакции. Антон постоянно твердил, что ты — идеальная кандидатура для работы в Южной Азии.
— Да он не знал меня совсем! А я видела его лишь изредка. И парой слов с ним не перекинулась…
— Ну газету-то он читает, согласна? И твои статьи не пропускает.
— Значит, он был в курсе, что я еду в Дели?
— Да откуда? Мы с ним не общались с тех пор, как он пропал. Я хотел сказать, что Антон всегда рекомендовал мне тебя. И очень настоятельно, словно, кроме тебя, с этой работой не справился бы никто. Потому я и обрадовался, когда понял, что ты тоже хочешь этого.
Нэнси в замешательстве покачала головой: Дэн Фишер не знал, что костяную трубу прислали именно для нее, он не был посвящен в инсинуации инспектора Лалла. Она склонялась к мысли, что Херцог все же знал — каким образом, неясно — о ее прибытии в Дели. Может, он был уверен в силе своего влияния на редактора, достаточной для выбора кандидатуры Нэнси. Может, он сознательно шел на риск — вдруг выгорит. Чтобы удивить ее, запутать, сбить с толку. Вот только зачем, с какой целью? Смысла она не видела. На мгновение Нэнси замутило, а потом напала странная апатия — будто ею управляли силы, недоступные пониманию. Она вспомнила свое необъяснимое стремление отправиться в Индию, яркие и повторяющиеся сны о горных зеленых долинах Тибета. Вспомнила, что именно Херцог выдвинул ее на репортерскую стипендию в Сорбонне и, выходит, на эту должность тоже… Но в следующую секунду она припомнила, как и почему ее только что выпустили из полиции, и гнев охватил ее снова.
— Весьма польщена… Еще не знаю, черт побери, что обо всем этом думать, но потрясена до глубины души. Очарована и счастлива! Раз уж я такая важная шишка, задам тебе вопрос, который вертится у меня в голове: почему бы нам просто не тиснуть в печать материал об исчезновении Антона? Поведаем всем о его пропаже, расскажем людям, что индийская полиция работает «без тормозов»? Раздуем уголек.
— Нэнси, пожалуйста, потерпи немного. Да, со временем можно будет применить такую тактику. Но в данный момент мы нуждаемся в помощи местной власти. Не время сейчас раздражать их.
— Уверяю тебя, инспектор Лалл и его дружки уже выказали ко мне предостаточно раздражения. Я не понимаю
— Нэнси, тебе придется смириться с моим требованием. Я тебя понимаю, но прошу поверить: я знаю, что делаю. Постарайся успокоиться. Обещай, что ты сделаешь хотя бы это.
— Ну конечно, я успокоюсь. Направлю свои стопы прямиком в Кералу, [11] где погружусь в йога-ретрит и займусь сравнением Аштанги [12] с Натхой, [13] если ты этого хочешь. Только прошу тебя, дай мне знать, если появится что-то новое. А если от меня долго не будет вестей — ты знаешь, где меня искать. В этой чертовой тюрьме в Калькутте.
11
Штат на юге Индии.
12
Аштанга-виньяса-йога — одна из самых эффективных систем хатха-йоги.
13
Натха, или Натх-йоги, — имя бога Шивы, которого в Индии называют также Адинатх. Тех, кто почитает в Индии Шиву Ади-натха, называют натхами.
Дэна Фишера, по-видимому, заголовки передовиц волновали больше, чем что-либо иное, подумала Нэнси. «Журналист-перебежчик из „Трибьюн“ арестован за шпионаж!» — едва ли такое понравится акционерам. Херцог всегда был рисковым парнем; Нэнси казалось, что Фишер, долгие годы работая с ним, занимался своего рода пожаротушением. Ей нравился Дэн Фишер. Возможно, он даже мог бы стать ее другом. Сорокадвухлетний, не намного старше ее самой, Дэн был классным журналистом — воплощение активности, неутомимого трудолюбия и бесстрашия. Они с Нэнси имели много общих друзей. Веселый, порывистый и исключительно милый Дэн закатывал грандиозные вечеринки и очаровывал буквально всех. Он включался в борьбу очень осторожно и отлично знал, что мог потерять все: честь фирмы всегда на первом месте, и акционеры не захотят крупного публичного скандала с китайским и индийским правительствами… Нэнси резко сменила направление мыслей. Шумиха может привести к цепной реакции и спровоцировать правительства других стран лишить газету поддержки. От этого серьезно пострадают продажи.
Нэнси тяжко вздохнула и прикрыла глаза. Дневной зной закипал, и она чувствовала, как по шее стекает струйка пота. Она бы сама сделала материал о Херцоге, но что толку? Дэн наверняка его «зарежет». Будучи изворотливым и проницательным, он чуял, что иметь дело с Херцогом стало опасно. У него был план, но уж точно не для обнародования в международном масштабе. Откинув голову на спинку засаленного кожаного сиденья, Нэнси чувствовала себя уставшей и напуганной, но все-таки радовалась тому, что не попала на место Херцога, который представлялся ей одиноким и всеми забытым, крайне нуждающимся в дружеской поддержке. Несмотря на слова Дэна Фишера о нежелательности противодействия властям, совесть не позволяла Нэнси забыть о судьбе Антона Херцога.
8
Молодая тибетская женщина в сумерках торопливо пересекла поляну в джунглях, пригнув голову под струями неугомонного ливня и сжав в кулак ткань шали на груди. Это была деревенская учительница, обучавшаяся на курсах медсестер в Лхасе. Она только что отошла от самодельных носилок с чужестранцем. На его тело набросили голубую пластиковую пленку, лоб укутали мокрым полотенцем, прикрывавшим глаза и переносицу, белые руки сложили на груди, как у павшего воина-викинга, ожидающего прощального ритуала погребального костра. По периметру поляны маленькими группками расположились монахи — кипятили у костров воду для чая с маслом яка. [14]
14
Чайный напиток в Тибете называется часуйма и представляет собой крепкий кирпичный чай, в который добавлены сливочное (обязательно топленое) масло яка и соль по вкусу.