Обитель зла
Шрифт:
– А у вас были сердечные отношения с дочерью? – подчеркнуто дружелюбно спросил Нери.
– С моей приемной дочерью? Да. Я не родной ее отец, но мы понимаем друг друга очень хорошо.
– А кто ее родной отец?
– Немец. Он умер.
– Ага.
Эта тема была для Нери исчерпана, и он снова принялся за вчерашний вечер.
– А что вы делали потом?
– Я включил телевизор и сделал громкость потише, чтобы Эди не проснулся. Чтобы быстрее заснуть, я всегда выпиваю один-два стакана красного вина. Я открыл
– Откуда вы знаете, что было половина второго? Вы посмотрели на часы?
– Да. Я смотрел американский триллер, и там как раз был перерыв на рекламу, которую я терпеть не могу. Я посмотрел на часы, чтобы узнать, сколько еще будет идти фильм.
– А часто бывает, что вы среди ночи говорите с женой по телефону?
– Не часто, но периодически.
– О чем вы с ней говорили?
– Ни о чем конкретно. Она сказала, что утром приедет домой, чтобы приготовить Эди завтрак. А потом мы пожелали друг другу спокойной ночи.
Нери записывал ключевые слова карандашом в маленьком блокноте в клеточку. Для человека, который пару минут назад целовал труп своей жены, Романо казался ему на удивление спокойным и собранным.
– Что, собственно, ваша жена делала в лесу? В одиноко стоящем доме без телевизора и других удобств?
– Она рисовала. Картинки для детей. Сара иллюстрировала детские книги, а для этого ей нужно было место. И время от времени – просто покой.
Романо посмотрел прямо в глаза Нери. Похоже, он был горд, что дает жене такую свободу.
– И вас не смущало, что ваша жена предпочитает уединение? – ни с того ни с сего спросил Нери и подумал, что развелся бы, если бы его жена выставляла подобные требования.
– Нет, – ответил Романо. – Она была необыкновенной женщиной, и у нее были необыкновенные идеи. Если бы она не была такой необыкновенной, я бы ее так не любил.
Нери поперхнулся и, как ему показалось, покраснел.
– Понимаю, – пробормотал он. – А что вы делали после того, как поговорили с женой по телефону?
– Ничего. Я улегся в постель и спал до утра. До тех пор, пока мой отчим не начал кричать.
– Это кто-нибудь может подтвердить?
– Я думаю, нет, – вздохнул Романо. – Разве у кого-то есть человек, который наблюдает, как он спит?
Нери чувствовал, насколько сильно этот разговор его утомил. Ситуация была для него пока что непонятной. Он не мог поставить себя на место этих людей, и ему трудно было следить за ходом их мыслей. Внезапно он почувствовал голод, и ему захотелось вегетарианской лазаньи, которую так великолепно готовила его жена Габриэлла. Ему захотелось чокнуться с ней бокалом красного вина в знак благодарности за хорошую еду и чтобы возникло ощущение, что все в порядке. Но ничего не было в порядке. Ничего. Абсолютно ничего. И это его угнетало.
– Разрешите вопрос? – тихо спросил Романо, и Нери удивленно кивнул. – Кто ее нашел?
– Алессио Казини. Охотник из Бучине.
Романо покачал головой.
– Я его знаю. А что ему нужно было возле дома моей жены? В радиусе ста метров вокруг дома охота запрещена!
– К сожалению, я не могу ответить на этот вопрос. Во всяком случае, он был там с собакой, охотился на зайцев и фазанов. Когда он проходил мимо дома вашей жены, то удивился, что дверь распахнута. Его собака начала лаять как сумасшедшая, и он зашел в дом, чтобы посмотреть, все ли в порядке.
«Что я, собственно, делаю? – подумал Донато Нери. – Подозреваемый расспрашивает меня о подробностях дела, и я добровольно даю информацию. У меня, наверно, что-то с головой не в порядке».
– Скажите, синьор Симонетти, были ли какие-то изменения в поведении вашей жены в последние дни? Она о чем-то беспокоилась? Чего-то боялась?
– Нет, – уверенно ответил Романо. – Если бы она боялась, то сказала бы мне. И она точно не поехала бы в тот дом. Она осталась бы со мной, там, где с ней ничего не могло случиться.
«Ну, мы еще посмотрим, соответствует ли это действительности», – подумал Нери, и вдруг Романо перестал быть ему симпатичен.
– А когда вы видели жену в последний раз?
– После обеда, в четыре часа. Незадолго до того, как она уехала и я начал готовить ужин в траттории.
– Разве жена не помогала вам в ресторане?
– Почему же, помогала. Если случалось много работы. Но сейчас, в конце сезона, было не так уж важно, чтобы она работала. Поэтому после напряженного лета я дал ей возможность отдохнуть.
– Как благородно! – Нери не смог скрыть насмешки.
– Да. – Романо почувствовал, как на лбу выступили капельки пота. – Я уже говорил вам, что любил ее. А птицу, которую любят, не закрывают в клетке. Ее отпускают полетать.
– А ваша жена? – задал Нери провокационный вопрос. – Она вас так же сильно любила?
Романо сжал руку в кармане брюк в кулак.
– Вы закончили? – спросил он бесцветным голосом.
– Сейчас, – сказал Нери. – У меня только одна просьба. Я хотел бы осмотреть тратторию, вернее, кухню.
Романо пожал плечами и встал.
– Пожалуйста.
«Идеально прибранная кухня», – с удивлением констатировал про себя Нери. С блестящим хромированным рабочим столом, с газовой плитой, на которой не осталось ни пятнышка жира, с вычищенной до блеска раковиной для посуды, с висящими на стене сверкающими сковородками, рассортированными по размерам. Стеклянные дверцы шкафа для посуды сияли на солнце, на них не было и следа брызг. И такими же безукоризненно чистыми выглядели гладкие плиты кафеля на полу. «Здесь действительно можно есть с пола, – подумал Нери, – а вот у Габриэллы дома сплошной свинюшник».