Обнаженность
Шрифт:
– Мне нравится... Восхитительно!
– произнёс Этан.
– Tr`es 'erotique...
Я покраснела, улыбнулась и подскочила с кресла, дописав несколько строчек.
Я вновь напомнила себе Гордона, который, бывало, так увлекался своими статьями, что не замечал за собой странного поведения. Но в тот момент мне было всё равно. Мнение Этана имело для меня огромную значимость.
А на следующий день, Этан вновь изнежил меня, позволив проспать до полудня, что продлилось бы еще немного, если бы он не разбудил меня приподнятым одеялом и нежным прикосновением его рук.
– Проснись, принцесса… - шепнул он и потянул меня за ногу.
Я перевернулась и прикрыла голову подушкой.
Он вновь попытался пробудить меня.
– Проснись, ma ch'erie!– он нежно и игриво коснулся зубами пальчиков моей ноги, прикусив их.
Моментальное возбуждение жаром пробежалось по моему телу, пробудив меня в одно мгновение.
– Во сколько ты проснулся? Почему ты меня раньше не разбудил?
– спросила я, сожалея, что бессознательно проспала все утро в последний день моего пребывания в Париже.
– Не задавай вопросов… Поднимайся скорее, мне нужно тебе что-то показать.
Он поднял меня с кровати, набросил мне на плечи одну из своих рубашек и попросил следовать за ним. Подвёл меня к одной из комнат и открыл дверь.
– Кабинет?
– спросила я, оглянувшись несколько раз позади себя, так как мне показалось, что...
– Но, ведь, твой кабинет был напротив. Мне приснилось?
Этан рассмеялся.
– Тебе не приснилось!
– поцеловал меня в лоб и открыл дверь напротив.
Его кабинет находился всё там же.
Я потёрла кулаками ещё сонные глаза, пытаясь пробудиться от этого странного сновидения. Он завел меня внутрь.
– Это кабинет… Твой кабинет. Для того, чтобы ты могла писать.
– сказал он.
Я стала осматриваться: большой, письменный стол, компьютер, полки с русскими книгами, которые Этан приобрел в Москве, вид из окна на широкую улицу и здания с классическими парижскими фасадами.
– Этан, я....
– начала я фразу, но он прервал меня.
– Не говори ничего, позволь мне сначала сказать все, что я хочу.
Он прижал меня к стене своим телом, нежно поцеловал и продолжил: - Переезжай ко мне. Я хочу видеть тебя каждый день, будить тебя по утрам. Не отвечай прямо сейчас. Вернись в Москву, подумай. Я буду ждать твоего ответа. Я оставлю твой кабинет – кабинет, в котором ты сможешь писать или продолжать учиться. Тебе не придется ни о чем беспокоиться.
Я не дала мгновенного ответа, ведь, Париж - я была влюблена в этот город, но Москва - Москва была моей семьёй, моей историей, частью меня.
Я подарила Этану незабываемое утро и пообещала обдумать его предложение.
На следующий день мы вновь находились в здании парижского аэропорта, ожидая посадки на мой московский рейс, который должен был доставить меня домой под Новый Год.
Этан долго ничего не говорил, лишь держал мою руку в своей. Его глаза были наполнены грустью, волнением, ожиданием. А затем он крепко обнял меня.
– Пообещай, что ты подумаешь...
– вновь сказал он и его сердце забилось с такой силой, что казалось - выпрыгнет из груди.
Он крепко сжал мои ладони в своих.
– Я обещаю, Этан. Я подумаю.
– произнесла я и попрощалась с ним долгим и нежным поцелуем.
Я села в самолет и расслабилась, вспомнив о Москве и о моих друзьях, с которыми мне не терпелось поделиться новыми впечатлениями о моей романтической поездке в Париж... Но странное, новое чувство посетило меня - будто от меня оторвали что-то ценное, необходимое, что-то дорогое и такое родное.
“Этан!” - мой голос раздался в моём подсознании.
Я достала из кармана телефон.
"Я уже скучаю по тебе…" - успела написать и отправить сообщение до того, как появилась надпись "Please turn off your cell phones".
ГЛАВА 27.
Есть мужчины, чьи прикосновения незабываемы. Сколько бы времени не прошло, след прикосновений, запечатленный ими на твоем теле, остается частью тебя - воспоминанием, которое тело хранит глубоко в своих клетках, в своей чувственности, в своих ощущениях.
Одним из таких мужчин был для меня Амал. К сожалению, он также был той связью, которая не могла продолжать своё существование. Возрастающие с каждым днем чувства, которые я испытывала к Этану, заставляли меня принять решение и отдалиться от свободных отношений с другими мужчинами.
Вскоре после моего возвращения в Москву, я назначила встречу Амалу. Встречу, от которой мое сердце болело, и которую я предпочла бы никогда не назначать, исчезнуть безболезненно, не оставив следа. Но это было бы так нечестно...
Мы встретились за обедом в пиццерии. Он предстал передо мной: гордый, красивый, с прожигающим меня взглядом.
Как же я скучала по этому неукротимому взгляду, наполняющему меня страстью, желанием. Его губы нежно дотронулись до моих, и галантным, свойственным ему жестом, он пригласил меня к столику.
Амал знал, что у меня к нему был серьезный разговор. Мой чувственный взгляд выдавал мои терзания.
Он взял мою руку. Мои глаза увлажнились. Голова кружилась, переполненная бесконечными мыслями. Если бы только в тот момент я могла выразить эти мысли словами…