Обольстительная самозванка
Шрифт:
Кейра внезапно покачала головой.
— В ту ночь шел сильный дождь, — сказала она. — Зачем мистеру Скотту было ехать в такую погоду только для того, чтоб отвезти яйца? Должно быть, мистер Холлингбрук вспомнил не тот вечер.
— Это вполне возможно, — согласился Деклан. — Но не меняет его убеждения в том, что его друг был незаслуженно осужден и несправедливо повешен.
— А разве мистер Холлингбрук не рассказывал все это на суде?
— Конечно, он пытался, — подтвердил Деклан, — но никто ему не поверил. В конце концов, он человек со странностями.
— Все это бессмысленно.
Деклан тоже встал.
— Это не вечеринка, Кейра. Ты не можешь решить уехать домой и все бросить только потому, что устала танцевать.
Она метнула на него испепеляющий взгляд.
— Я ничего не бросаю. Я просто делаю то, что должна, чтобы продержать Эшвуд на плаву до возвращения Лили. Я не могу гоняться за призраками — видит Бог, у меня и без того хлопот полон рот с подготовкой праздника, с восстановлением мельницы и этой проклятой судебной тяжбой.
Она хотела пройти мимо него, но Деклан схватил ее за руку.
— Отпусти меня.
Кейра попыталась вырваться, но он просто прижал ее спиной к столу, лишив свободы действий.
— Послушай меня. Я не позволю тебе уйти в сторону. Все слишком серьезно, пойми это.
Если б не его бездонные голубые глаза, Кейра усомнилась бы, что это тот же самый человек.
— Что вызвало в тебе эту внезапную перемену? — удивленно вопросила она.
— Лили когда-то проявила ко мне бесконечную доброту, и я сделаю все для нее. Но главное, я не выношу несправедливости. Сам пострадал от нее, меня несправедливо обвинили в тайном сговоре с шестнадцатилетней девчонкой, как ты помнишь. Ты перевернула этот камень, Кейра, а теперь тебе придется под него заглянуть.
— Отпусти меня, — повторила она. Кейра чувствовала себя пойманной в ловушку, хрупкой, такой маленькой по сравнению с ним, уязвимой перед его гневом. Ощущала и что-то еще, гораздо более пугающее — бурный восторг удовольствия, трепет возбуждения, настолько глубокий, что ей трудно стало дышать. Кейра толкнула его со всей силы. Он не дрогнул, не двинулся с места. — Ты не можешь указывать мне, что делать и чего не делать, Деклан!
Глаза его горели решимостью.
— Если я не могу воззвать к твоему чувству справедливости, то заставлю тебя поступить справедливо.
Кейра рассмеялась:
— Ты считаешь, что можешь подчинить меня своей воле?
— Надеюсь, — сказал он с чуть заметной лукавой улыбкой и наклонился ближе к ней, вынуждая ее отклониться назад.
Пульс девушки бешено заколотился.
— Я могу закричать, и сюда сбежится весь дом. Ты этого хочешь?
— Не будь такой жестокой, дорогая, — ответил он, опуская взгляд на ее губы.
Лицо Кейры вспыхнуло.
— Варвар, — пробормотала она.
— Пусть так. — Взгляд его теперь обжигал, воспламенял ее. Девушка почувствовала пульсацию ненасытного, всепоглощающего желания. — Я видел, как ты смотришь на меня, — пробормотал Деклан. — И знаю, какие мысли бродят в этой хорошенькой головке. Ты хочешь меня, Кейра, и не боишься дать это понять. — Он положил руку ей на поясницу и прижал к столу.
Она протестующе вскрикнула и уперлась руками в его грудь, но Деклан схватил ее за запястье и легко удержал. Он целовал ее так горячо, что она не могла не откликнуться на его страстный порыв.
Кейра чувствовала его возбуждение, ощущала прилив удовольствия, поднимающийся в ее теле. Садовые ножницы свалились со стола, за ними карандаши Люси. Казалось, она не может найти в себе силы отвернуть голову. Возбуждение, опаляющее желание захватили ее целиком.
Деклан издал хриплый звук, звук чистейшего наслаждения.
Все уроки нравственного поведения, все предостережения вылетели из головы Кейры. Она с пылкой готовностью встречала его язык, смешивала их дыхания, смело прижималась к доказательству его возбуждения. Его запах — пряный, мужской — лесным пожаром растекался по жилам. Когда он взял ее лицо в ладони, покрывая его поцелуями, Кейра изогнулась навстречу ему, скользнула руками вокруг его пояса. Деклан застонал и раздвинул ее бедра своими.
Наслаждение этого поцелуя, эротический запах и вкус губ зрелого, Сильного мужчины лишили Кейру возможности сопротивляться. Ладонь Деклана нырнула за корсаж платья, лаская кожу, скользя по соску, и Кейра испугалась, что лишится чувств от желания и, хуже того, добровольно, с готовностью тут же отдастся ему.
Он опустил голову, чтобы поцеловать выпуклость груди над лифом. Кейра ахнула от наслаждения и оперлась о стол, чувствуя, как тело ее готовится принять его. Нестерпимое желание стало эротической сладкой болью. Тело Кейры опасно откликнулось — ей и в самом деле захотелось почувствовать Деклана в себе, испытать все то, что погубит ее окончательно.
В тот яркий солнечный день Кейра и вправду могла потерять голову, не услышь она голоса в коридоре. Девушка ахнула, схватила его руками за голову и оттолкнула.
— Мадам? — звала ее миссис Торп.
— Не отвечай, — пробормотал Деклан, покусывая ее губы.
Но шаги экономки неумолимо приближались. Кейра оттолкнула Деклана и отскочила от стола, потом присела, чтобы подобрать ножницы и карандаши, при этом нервно поправляя лиф.
Он подошел сзади, обвил ее руками за талию. Прижался губами к шее.
— Идем со мной, — прошептал он. — Скорее! Не медли, не раздумывай…
— Матерь Божья! — тихо воскликнула она, оттолкнула его руки и отошла на всякий случай подальше. Кейра оглянулась на него через плечо, увидела горящее в его глазах желание, выпуклость в брюках. Она не могла говорить, не могла вымолвить ни звука…
— Вот вы где, — провозгласила экономка, появляясь в дверях.
Деклан отвернулся. Кейра судорожно стиснула ножницы.
— Слушаю вас, миссис Торп.
— Люси сказала, что пришла миссис Огл, мадам, — сообщила миссис Торп. — Принести чаю?
Деклан презрительно фыркнул, Кейра шагнула вперед.
— Добрый день, леди Эшвуд. — Миссис Огл вплыла в комнату вслед за экономкой.
— Миссис Огл! Какой… сюрприз, — вымолвила Кейра. Судя по шокированному выражению на лице ее гостьи, для нее не осталось незамеченным, что произошло в этой комнате всего минуту назад, и Кейра смущенно провела пальцами по волосам, тщетно пытаясь привести прическу в порядок.