Обольстительница
Шрифт:
Сидни стиснула зубы и замолчала. На время.
Глава 23
Райза ненавидела ночную тишину. Ее преследовали воспоминания о пережитом, она вновь и вновь переживала его в своих снах. Ничего нельзя изменить, вот что хуже всего. Она по-прежнему остается преданной янки. Всей душой верит, что основная мощь Соединенных Штатов заключается именно в их единстве. И так же твердо убеждена, что ни один человек не должен принадлежать другому, и ни один человек не имеет права распоряжаться другим. Это право дано только Богу.
Однако она никогда бы не предала никого из конфедератов – ни своего мужа, ни друзей и знакомых.
Иногда
Зима подходила к концу. Отец теперь гораздо реже приезжал в город. Кампания Райзы по вызволению моряков из тюрьмы продвигалась к успешному завершению. В результате неустанной охоты за влиятельными чиновниками Райза добилась обещания, что моряков из Флориды отпустят на свободу, как только будут завершены необходимые формальности и подготовлены соответствующие документы. Райза наняла адвоката, неутомимо доказывавшего в суде несправедливость заключения в тюрьму людей, которые столько раз отпускали на свободу своих противников, не причиняя им абсолютно никакого вреда. Моряки-янки, которым врач с «Леди Варины» оказал гораздо лучшую помощь, чем их собственный доктор, написали по ее просьбе петицию. Таким образом, Райзе почти удалось добиться освобождения команды Джерома.
Она чувствовала, что до смерти устала от жизни в Вашингтоне, от общения с добропорядочными молодыми дамами и их скучных собраний, в то время как вокруг шла война. Ей начало казаться, что она сходит с ума. И не существовало средства, способного облегчить ее страдания. Порой она часами стояла перед старой капитолийской тюрьмой, умирая от желания увидеть Джерома. Интересно, какую месть замыслил ее муж? Отец сказал, что Джером не хочет видеть ни ее, ни ребенка.
Она решила снова вернуться к работе в госпитале. Помогать раненым и больным солдатам. Что угодно, только бы отвлечься от переживаний, сводящих с ума.
Конечно, маленький Джейми занимал огромное место в ее жизни. Порой, держа его на руках, Райза чувствовала, что ничто другое не имеет значения. Это был самый чудесный ребенок, когда-либо существовавший на свете. А какие у него яркие, живые глаза. И волосы, такие густые, темно-каштановые, с каждым днем они становятся еще гуще.
Энгус встретил приезд Райзы с младенцем в лагерь без особой радости. Он боялся за нее и внука. В любой момент они могли оказаться лицом к лицу с врагом, известным своими молниеносными атаками. И кроме того, они на чужой территории, в Виргинии. Однако у него не хватило духу отправить ее обратно. Конечно, он кричал на дочь, но очень скоро на смену гневу пришли мысли о том, что боев сейчас нет, все спокойно, а он не очень занят, поскольку лишь обучает новобранцев военному делу. Позже они заменят собой тысячи убитых, и к тому времени должны привыкнуть к армейской дисциплине, чтобы не сломаться.
Райза снова стала работать медсестрой в полевом госпитале. Писала письма для больных солдат, тоскующих по дому – болезни свалили их с ног прежде, чем это сделали вражеские пули, – читала раненым или тем, кто не умел читать. Из разговоров у костра она узнала, что планируется кавалерийское наступление против армии генерала Ли. Значит, отцу и его солдатам очень скоро предстоит идти в бой…
Тот день она провела с доктором Лемюэлем Эрнандесом, человеком, стремившимся не только спасать людям жизнь, но и избавлять их от возможных страданий в будущем. Он делал операции по методике, известной как резекция. Она заключалась в том, что вырезалась поврежденная часть ноги или руки, после чего конечность вновь пришивалась к телу. В случае успеха такой операции человек не лишался части тела, а оставался с укороченной ногой или рукой, прихрамывал, но тем не менее ходил на своих собственных ногах. Во время сражений такие операции проводить было практически невозможно из-за большого количества раненых и нехватки времени. Однако доктор Эрнандес стремился использовать свою методику при любой возможности. Безгранично преданный своему делу врач, возраст которого приближался к шестидесяти, по достоинству оценил выдержку и мастерство Райзы. Она стала ему необходима, давая возможность полностью сосредоточиться на операции. Работать он мог часами, не отвлекаясь даже на то, чтобы выпить глоток воды. Он был ей благодарен за помощь, а она испытывала настоящее счастье, работая с ним. Кроме того, у нее теперь не оставалось времени на горькие мысли. Ни на какие мысли вообще.
Райза вернулась в свою палатку после изнурительной многочасовой работы. Реба – краснокожая женщина, нанятая отцом, расхаживала по палатке с отчаянно кричавшим Джейми на руках.
– В чем дело? Что случилось? Может, он ушибся? Райза взяла ребенка из рук Ребы. Та выпрямилась – высокая, стройная. Фыркнула с негодованием:
– Мисс Райза, ребенок хочет есть. Вы сказали мне, что будете кормить его сами. Вот теперь он и кричит, а как же иначе! Ушибся! Только не у меня, мэм! Нет уж!
– Извини, Реба.
Райза засмеялась от восторга, глядя на малыша.
– Да уж, этот парень спуску никому не даст. А если проголодается… уж так кричит, так кричит…
Райза поспешно расстегивала пуговки на платье, торопясь поскорее дать младенцу грудь. В первый же миг, как только он приник к ее груди, ее охватило пронзительное ощущение единения с ним, которое всегда возникало в такие минуты. Некоторое время она не чувствовала ничего, кроме безграничной любви к своему малышу.
– Извини, Реба, сегодня было много операций.
– Золотко мое, передо мной вам извиняться нечего. Не забывайте только, что у вашего ребенка очень сильная воля и мощные легкие. Вот и все. Принести вам что-нибудь поесть? Или лучше подождем, пока он заснет?
– Да нет, мне ничего не нужно.
– С таким ребенком вам нужно много сил. Сегодня есть тушеное мясо. Кто-то из мальчиков добыл оленя. Я принесу еду и оставлю вас в покое. Вода для мытья еще теплая. Чистая ночная сорочка на кровати.
– Спасибо тебе, Реба.
Джейми быстро насытился и заснул. Должно быть, устал от крика. Райза, утомленная до крайности, обрадовалась этому. Только теперь она почувствовала, как сильно проголодалась. Быстро съела тушеное мясо, оставленное Ребой.
– Миссис Маккензи! Мэм! – послышался крик рядом с палаткой.
Райза поставила тарелку, откинула полог палатки и вышла. Перед ней стоял майор Элинн, один из офицеров отца. Неловким движением отдал честь. Райза ответила тем же, не переставая удивляться, почему это майор Элинн всегда приветствует ее таким образом.
– Мэм, до нас дошли слухи, что капитан Маккензи бежал из тюрьмы.
Райза замерла. Мороз прошел по коже. Слухи… Так бежал он или нет? Можно только молить Бога о том, чтобы Джером остался жив. Это ведь смертельный риск. Чтобы добраться к своим, ему нужно пересечь линию фронта. Что будет, если его заметят? Просто убьют, и все?