Оборотень на диете или я ушла, и все наелись
Шрифт:
Эшли не двигалась и хмуро смотрела на мой подбородок.
– Якорь мне в бухту – простонала она – Что у тебя с губой?
О Господи, я совсем забыл. Вчера я подрался с Ником. Мы здорово накостыляли друг другу. Пересказывать Эшли подробности мне не хотелось.
– Э-э, Эш, мы вчера немного повздорили с Фуртадо – промямлил я. Эшли нахмурилась еще больше. Сейчас начнется. И как вдолбить в ее голову, что наши с ней отношения значат для меня гораздо больше, чем с моей командой. И, что в мои мечты не входят остаться навсегда с командой, столь теплых
– Зачем? Я же тебя просила – возмущенно пропыхтела, Эшли.
– Эш, это чисто мужские разборки. Ты не причем –
– Ох-х, Кел, зачем ты врешь? Тебе сильно больно? – совершенно непоследовательно спросила Эшли.
– Да, не волнуйся, Нику досталось больше – насмешливо сказал я, стараясь спрятать нотку гордости в голосе.
Вместо ответа, Эшли встала на цыпочки и лизнула уголок моей губы, там, где была ранка. И сразу стала упрямо вырываться, покраснев как алый мак. Мои руки подпрыгнули и запутались в ее волосах на спине. Я наклонил голову, чтобы заглянуть ей в глаза. И что она так стесняется?
– Кел, прости. Я веду себя как животное. Тебе наверно неприятно. Мне не нравиться, когда тебе больно. Особенно из-за меня. Не делай так больше – куда-то в ворот моей рубашки проговорила Эшли.
Я слегка отстранил Эшли от себя, и поймав ее взгляд, сказал:
– Как же мне не делать так больше, если ты так беспокоишься обо мне. Это выше моих сил. Мне нравится, когда ты животное.
Эшли закатила глаза. Кики топнула ногой
– Мы поедем, в конце концов, или нет? Вы, что в машине ругаться не можете? Я на урок опоздаю из-за этой вашей любви Нашли место!. – с детским негодованием отчитала нас девочка.
Эшли отскочила от меня, зарделась огнем и заторопилась к машине. Я с трудом подавил смешок, младшая сестра за словом в карман не лезла, как и старшая. Ох, и достанется же кому-нибудь такой подарок.
– Спокойно, Кик, не пыхти. Мы успеем – проговорил я, услужливо, открывая дверцу перед девочкой.
Дорога прошла в молчании. Мне приходилось спешить. Но плохо получалось. Легкий ветерок, продувающий салон из открытого окна, колыхал складки синего платья. И я как сопливый малолетка, не мог оторвать глаза от декольте и постоянно отвлекался.
Когда мы приехали, Кики выскочила из машины, даже не попрощавшись, а Эшли замешкалась. Она придвинулась ко мне поближе и погладила кожу за ухом. Ее прикосновение заставило меня вздрогнуть, настолько остро я откликался на малейшую ласку с ее стороны.
– Кел, я хотела сказать спасибо за прошлую ночь. Ты очень помог мне – тихо с нежностью в голосе сказала она.
– Не за что. Я всегда рад. Только, Эшли, может, ты скажешь, что с тобой происходит? Я хочу помочь. Я тебя пойму, честно – я смотрел на нее. Эшли качала головой.
– Ты такой хороший – сказала она и ее губы опустились на мои. Все вопросы и тревожные мысли вылетели из моей головы моментально. Поцелуй вышел горячим, так люди пьют воду, после жаркого дня в пустыне.
– Эш, ты пойдешь со мной на свидание? – сказал я, нежно целуя ее
Эшли, рассеянно гладила мои волосы, на моем вопросе ее рука замерла.
– Кел, не думаю, что это хорошая идея. Я боюсь – растерянно пробормотала она.
– Чего ты боишься? Что за глупости, Эшли – мои губы блуждали по ее лицу – Ну, пожалуйста. Пожалуйста. Там в парке есть уеденная роща, качели и поваленное дерево. Мы будем одни, сможем поговорить, посмеяться. Все, что ты захочешь. Пожалуйста, не надо бояться. Я обещаю, что руки и губы буду держать в узде.
Эш, криво усмехнулась, глянув на мою руку на своем плече:
– Ага, пусти волка в овчарню – насмешливо пропела она.
Я полез губами за ее ухо. Отступать я не собирался. Даже, если придется пропустить целый урок, я получу ее согласие.
– Эш, я обещаю – прошептал я.
Эшли снова покачала головой и к моему великому удивлению согласилась:
– Хорошо, только давай недолго. А то Мари посадит меня под арест. И пойдем уже, через минуту урок. Не люблю опаздывать – деловито сказала она.
Настроение подпрыгнуло до высшей точки. Согласна! Большего пока и желать не нужно.
Мы вылезли из машины. Я вяло подумал: хорошо, что я ради понта затонировал все окна в машине, не то б мои одноклассники могли наблюдать милую сцену. Эшли застонала:
– Мать моя женщина и прочие родственники, чего они все там стоят и пялятся? – крайне раздражительным тоном сказала она.
– Вообще-то они пришли сюда учиться, как и ты. Эш, ты чего?
– Ничего – она задумчиво на меня посмотрела – Скажи мне, было ли у тебя в жизни такое, когда ты носишь внутри себя тяжелую гирю, она очень тяжелая, и ты не можешь никому рассказать? И эта тяжесть настолько сильно придавливает тебя, что ты начинаешь срываться на людях.
О чем она говорит?
– Нет, не было – потрясенно ответил я.
Эшли покачала головой, тяжело вздохнула и тихо произнесла:
– Нет, и не надо. Только не тобой, Кел – она погладила мою ладонь – Мне пора увидимся на перемене.
И убежала. Я расстроенный остался стоять на месте. Что за тяжесть давит ей на плечи? Откуда столько тоски в ее голосе? Она должна смеяться и радоваться, а не сжиматься под грузом проблем. Сегодня же вечером все у нее выпытаю. Мне хотелось разделить с ней эту ношу. Нет, даже не так, забрать насовсем. Я ведь люблю ее.
Эшли
Первым был урок биологии. Мисс Сидон, почтенная старая дева, потрясая седыми буклями, уже начала заунывно бубанить про строение земноводных. Перспектива препарирования жабы не слишком радовала. А то, что саму мисс Сидон из-за непропорционально большого рта за глаза называли мисс Жаба, попахивало чернухой. Я ходила у нее в любимицах. Старушка сильно сдала в последнее время. И в преддверии законной пенсии, очень любила свалить на меня дополнительные занятия с нерадивыми учениками. Я никогда ей не отказывала, и частенько оставалась после уроков, в так называемом классе наказаний, помогать зубрить биологию отстающим шалопаям.