Оборотень на диете или я ушла, и все наелись
Шрифт:
Братья Стайронс, Роланд и Стив, были мои подопечные. Как я с ними не билась, вдолбить в их кучерявые головы строение клетки, функции цитоплазмы и многое другое у меня не получалось. Они милашки и всегда относились к моим стараниям с большим уважением, но у меня сложилось стойкое впечатление, что у них в голове были сквозные дыры, в одну сторону влетало, в другую сторону вылетало. Один эпизодик, до сих пор вызывает у меня улыбку. Я битый час втолковывала Роланду Стайронсу о строении инфузории туфельки, а когда попросила его рассказать, что он понял. То Роланд ни в
Урок я слушала в пол уха. Как хорошо, что учеба заканчивается, во всяком случаи для меня, и сегодня последний экзамен. Весь урок я боролась с приступами раздражения. Оно проходило по мне, как рябь по озерной воде от колкого ледяного бриза. Все: шуршание открытой книги, чей-то нечаянный взгляд, стук открываемой двери, невинный возглас, тихое жужжание процессора, будило во мне непонятный приступ холодного РАЗДРАЖЕНИЯ, который тупой болью отзывался в голове. Мое лицо кривилось и подергивалось, хотелось встать и закричать: «Вы можете все заткнуться!!!!»
«Соберись, Эшли. Сосредоточься. Они ни в чем, ни виноваты. Этим людям невдомек твои проблемы. Они просто учатся, как все нормальные дети. Никто не должен пострадать из-за твоего зверя».
Уговоры помогали плохо. Я то и дело нервно раздирала кожу на руках, словно у меня часотка. До конца урока я досидела с трудом, и с огромным облегчением услышала звонок.
Когда я направилась на выход, Пол Крешем преградил мне дорогу. Раздражение вспыхнуло яркой вспышкой. Кого черта ему надо?! Белобрысый долговязый парень, в миг, стал для меня, красной тряпкой для быка.
– Чего тебе? – грубо спросила я, нервно раздирая рукой шею.
Пол колебался, и это еще более усугубляло мое состояние в худшую сторону.
– М-мм, Эшли, ты знаешь, что Ник и Кел вчера подрались из-за тебя?
– И что ты решил мне отомстить. Слава графа Монте-Кристо не дает тебе покоя? – сарказм в моем голосе, ядовитым шипением окатил растерянного парня.
– Кого графа? Эш, ты неправильно поняла.
Я прикусила губу. История Эдмона Дантеса для парня явно осталась загадкой.
«Ну, не все же читают Дюма, Эшли. Ты, например, на коньках ни то, что кататься не умеешь, а даже не простоишь и минуты» - подумала я, в попытке приструнить свое беспричинное раздражение.
– Ладно, выкладывай – смилостивилась я.
Пол потоптался на месте в нерешительности, а потом выдал следующее:
– Эш, после драки Ник с Чейзом опять заключили пари. Ну, поспорили, что Ник отобьет тебя у Кела за две недели. Это неправильно. Ты хорошая и добрая. И я думаю, ты должна знать.
Ба – бах, в моей голове взорвались не один, а с десяток раскаленных пузырей. Глаза залил багровый цвет. Меня затрясло от ярости. Тело передернулось.
– Ну, и на сколько, они поспорили в этот раз?
– На двадцать баксов – сконфуженно пробормотал Пол.
Лучше бы он этого не говорил. В виски забила барабанная дробь. Из глаз посыпались искры. Одна единственная мысль, огромным медведем ярилась в голове. Я убью его!!!
Я сжала мертвой хваткой запястье Пола:
– О па, Америка – Европа, значит, мои ставки возросли. И куда деваться от распирающей гордости? Пол, где он? – еще сильнее сжимая запястье, прошипела я.
– Ай, Эшли, больно. Успокойся – Пол смотрел на меня испуганно.
Моя хватка не ослабевала. Я практически выламывала ему руку. И откуда, только силы взялись?
– Где он? – как можно, спокойней я повторила вопрос.
– В раздевалке наверно, у них только закончилась физкультура – Полу наконец-то удалось вырвать руку. Я оттолкнула его и ринулась в указанном направлении. Пол что-то кричал мне в след, но я не слышала. Кровавая пелена застилала мне глаза. Челюсти плотно сжались.
«Эшли, остановись» - приказала я самой себе, но тело не слушалось, ноги сами собой несли меня к Нику.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ДОЛГ ПЛАТЕЖОМ КРАСЕН
Мужчины умеют ненавидеть;
женщины – только испытывать
отвращение. Последнее
гораздо страшнее – А. Ренье.
На секунду, меня позабавил бабий визг, который издали мальчишки, прикрывая причинные места, когда я влетела в раздевалку.
Затем я стала рыскать глазами по тесной комнате, уже не обращая внимания на возмущенные возгласы, пока не нашла Ника у дальнего шкафчика. Он стоял рядом с пресловутым Чейзом. У обоих мальчишек из одежды были только полотенца, небрежно намотанные вокруг бедер.
– О, Ники, солнышко! – сказала я, медленно приближаясь к нему – Я прослышала, что ты хочешь возобновить наши отношения. Это правда?
Ник растянул губы в улыбочке:
– Бемби, а я смотрю, тебе уже не терпится? Так не терпится, что ты в раздевалку прибежала? Конечно, детка, мы можем начать прямо здесь.
Повсюду раздался похотливый гогот распаленных подростков.
– Конечно, любимый, почему бы и не здесь – мой голос лился слаще меда – Давай, начнем все с чистого листа. Правильно? Только перед этим надо отдать долги. Маленькие должки, милый.
– Должок? – растерянно спросил Ник, а потом вновь воспрянул и со смешком проговорил – Я тебе ничего не должен. Ты от меня получила все, что хотела. Не так ли, Эш?
Снова раздались одобряющие смешки.
– Ну, что ты милый, речь идет не твоих долгах, а о моих. Ты так много сделал для меня, что сейчас получишь сполна – жестко проговорила я, и одним махом сорвала полотенце со стоящего рядом Чейза, быстро сворачивая его в жгут.
– Эш, смеш… – не успел договорить Ник, так, как я хлестнула его по лицу.