Оборотни носят «Прада»
Шрифт:
— Я люблю ее больше всего в целом мире. — Ускорив темп, Эйден засунул руку в карман и открыл «Бугатти». — Я люблю ее достаточно, чтобы оставить. Такой ответ тебя устроит?
Когда Эйден сел на водительское сидение, Габриэль схватился за дверцу машины.
— Ты сумасшедший, раз позволил ей уйти, — сказал Габриэль. — Но, если ты уверен, что именно этого ты хочешь, я не буду тебя останавливать.
— Хорошо. — Эйден завел двигатель. — А теперь убирайся с моего пути.
— Минутку. Еще один вопрос, — сказал Габриэль. — Раз уж ты не будешь
Ярость заполнила вены Эйдена.
— Держись от нее подальше или мы больше не будем членами одной стаи, — прорычал он, его глаза заволокло кровавой пеленой. — Ты меня слышишь, предатель?
— Значит, ты не хочешь ее себе, но и другим не позволишь с ней быть? — кивнул Габриэль, словно и не слышал угрозы Эйдена. — О, она проживет долгую и счастливую жизнь, все отлично. Долгую и одинокую, если ты, конечно, ничего не хочешь добавить.
Его связь с Мелиной никогда не исчезнет. Он не мог отдать ее. Не сейчас, никогда.
Никогда, тем более другому мужчине.
Эйден умирал внутри, сердце разрывалось от одиночества.
Он даже не мог представить Мелину с кем-то другим…
В конце концов, она найдет кого-то вроде Габриэля или другого оборотня в стае. Это неизбежно. Они не будут предназначены друг другу и не разделят ту же связь и химию, что между ними, но кто-то заполнит пустоту. Займет пустое место в ее постели и сердце.
Эйден в определенной степени доверял членам стаи, но это не касалось жизни Мелины, или ее сердца. Если что-то произойдет, и они тронут хоть волосок на ее голове, он разорвет их на части.
Никто не способен защитить ее, кроме него…
Если он проведет с ней еще хоть немного времени — даже несколько минут, целуя губы в форме сердечка, намотав на руку гриву шелковисто-черных волос — он будет хранить эти воспоминания вечно.
Он никогда не пожалеет об этом даже на миг.
Эйден протянул руку своему другу.
— Знаю, звучит странно, но спасибо.
— Рад, что смог прояснить тебе кое-что, — ухмыляясь, как сожравший канарейку кот, пожал его руку Габриэль. — Я опасался, что придется пойти на отчаянные меры, чтобы ты увидел очевидное. Вы идеальная пара. Да и она единственная, кто может мириться с твоим дерьмом.
Эйдена накрыла волна облегчения, когда он понял, что Габриэль шутил о том, чтобы ухаживать за Мелиной.
— Сукин сын, — смеясь, Эйден хлопнул Габриэля по руке. — Твой трюк сработал.
— Некоторые назвали бы это «шедевром». — Габриэль повернулся, собираясь вернуться в вестибюль. — Ты знал, что сегодня в музее де Янг [14] мероприятие… покерный турнир при полном параде. Будут транслировать по кабельному телевиденью. Минимальная ставка десять тысяч долларов. Если ты правильно разыграешь свои карты, сможешь вернуть свою пару.
14
Музей
— Мне нравится ход твоих мыслей. — Эйден задумался, хотя сомнения остались. После того, как плохо он обошелся с Мелиной, вернется ли она? Сможет ли простить его? — У тебя есть пара?
— Ах, ты же меня знаешь, — усмехнулся Габриэль. — Я слишком нерешительный, чтобы выбрать одну навсегда.
Когда-нибудь появится женщина, которая покажет Габриэлю истинный смысл предназначенной пары. Только тогда он познает настоящее удовлетворение, когда будет любить одну единственную женщину и знать, что она его на остаток вечности.
Именно это подарила Эйдену Мелина.
Глава 28
Миновав стоявших на входе в ее жилой комплекс охранников, Эйден зашел в фойе. Яркие солнечные лучи пробивались сквозь панорамные окна, выходящие на улицу, освещая стены и красную ковровую дорожку на лестнице. Он прошел по узкому коридору к ее квартире и постучал в дверь. Он ждал, постукивая ногой и прикусив губу. Засунул руки в карманы. Потом вытащил их и провел ладонями по брюкам. Просканировал коридор, посмотрев в одну сторону, потом в другую.
— Секунду, — раздался за дверью голос Мелины.
Его сердце екнуло.
И тогда Эйден услышал всхлип. Что-то шелестело за дверью. Она плакала…
— Проклятье. — Вина накрыла его с головой, в горле пересохло; его разрывало на части. Положив руку на дверь, он опустил голову.
— Мелина? Это я.
Как он мог так с ней обойтись?
— Иду. — Ее голос казался напряженным. Она плакала весь день?
Замок щелкнул, и дверь открылась. У Мелины были красные глаза и бледные щеки, но подбородок приподнят вверх, показывая, что она сильная женщина.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, сложив руки на груди.
— Мелина. — Эйден протянул руку, чтобы погладить ее щеку.
Она увернулась, не позволив прикоснуться к своему лицу.
— Что ты хочешь?
Дотронуться до тебя, держать в своих объятиях, стереть поцелуем твои слезы.
Он с трудом сглотнул и посмотрел в эти нежные карие глаза. Она была так прекрасна. Ангельски невинна… только в ней горел огонь. Ярость, исходящая от ее духа, искра, не дающая ему погаснуть.
— Эйден, — Мелина наклонилась, заглядывая ему в глаза, — ты собираешься говорить или будешь просто стоять у моей двери?
Он не мог подобрать слов, его мысли спутались.
— Потому что, если так пойдет и дальше, — сказала она, — я могу дать тебе стул.
У нее была сильная воля, даже в такой ситуации, как сейчас. Предложить ему место в коридоре, а не пригласить внутрь, было вопиющим оскорблением для Альфы ее новой стаи. Но Мелине было плевать. В любой ситуации она стояла на своем.