Обратный отсчет
Шрифт:
В недрах «Бирюсы» оказалась не одна, а целых три фляжки с разведенным спиртом, всевозможные домашние разносолы и к тому же бутылка десертной «Лидии». Это приятно удивило Александра, который до сих пор так и не удосужился сюда заглянуть.
— Не слабо живешь! — присвистнул от удивления Седой.
Трезвость в течение целого дня, да еще и после вчерашнего, далась ему нелегко. Это было заметно и по тому, как подрагивали его руки, пока он раскладывал закуски по тарелкам, сервируя импровизированное застолье. «Шпагу» перелили в графин, из серванта появились хрустальные рюмки,
Первую выпили под «Обручальное кольцо» Стаса Намина. Седой сказал тост: за то, что партконференция, хвала Аллаху, закончилась благополучно, и теперь госпиталь может зажить нормальной жизнью.
После того как неизбежный «шторм» отступил и Петренко поднялся для второй, появилась Афродита, сияя белозубой улыбкой: ей наконец-то удалось избавиться от надоедливого военкора.
3. Волжская ночь
Афродите налили вина, себе — «шпаги». Выпили за Хантера и всех раненых, кто лечился сейчас в окружном госпитале. Все они, как сообщил Седой, мало-помалу выздоравливают, летальных исходов, слава богу, нет и не предвидится.
Третий тост, поминальный, — за тех, кого с нами больше нет, пили по-афгански: стоя и не чокаясь, а уж четвертый был поднят за то, чтобы ни за кого из присутствующих как можно дольше не пили третью.
К пятой дело дошло до женщин в целом и до Афродиты в частности.
Александр опрокинул рюмку с особым удовольствием — и тут же поймал пристальный взгляд девушки. Афродита молча, одними глазами, указала на подполковника — тот стремительно опьянел. Судя по его виду, Седому пора было подышать свежим воздухом, а присутствие Афродиты, которая как будто никуда не собиралась, подсказывало старшему лейтенанту, что сегодня не следует особо увлекаться спиртным.
Наскоро закусив, Хантер предложил выпить «на коня». Эта старая казачья команда давным-давно превратилась у людей военных в тост, завершающий застолье. При этом он ухитрился наполнить свою рюмку и рюмку Седого минеральной водой, чего окончательно захмелевший подполковник даже не заметил.
Афродита сбегала в ординаторскую и вызвала по телефону такси к госпитальному КПП, а затем позвала дежурную сестру. Подхватив свое нетвердо передвигающееся начальство под руки, девушки потянули его к выходу из корпуса, а Хантер остался в палате, навести порядок.
Хмель еще гудел в крови, стучало в висках, и он распахнул окно настежь, чтобы свежий ветер остудил разгоряченную голову. Неожиданно раздался громовой раскат, темноту прорезала вспышка молнии, и по листьям лип зашумел ливень, извещая, что весна закончилась.
Махнув рукой на уборку, Хантер выключил свет и встал у окна, опираясь на подоконник…
Тьма снаружи была неплотной, струи теплого дождя хлестали водопадом, кроны лип волновались совсем рядом с окном. В свете фонаря у приемного отделения виднелись лужи и ручьи дождевой воды, сбегавшие по пандусу. Брызги залетали и в палату, освежая Сашкино лицо.
Внезапно вспомнилось давнее ощущение — брызги, летевшие из кяриза близ высоты Кранты: тогда Болгарин гранатами глушил «духов», перед тем как
Смертная тоска клещами стиснула сердце, стало холодно и тревожно. Руки сами сжались в кулаки: сейчас бы автомат — и в бой…
От этих мыслей его отвлекли две девичьи фигурки: Афродита с дежурной сестрой с веселым визгом мчались босиком через двор, с туфельками в руках, прикрывая прически полами халатов и мелькая голыми икрами. Несмотря на потоки дождя и обманчивую игру света и теней, даже отсюда было видно, какие у Афродиты стройные и легкие ножки.
Всю тяжесть военных воспоминаний как корова языком слизала, и старший лейтенант вернулся к реальности. А вскоре в «генеральскую» влетела запыхавшаяся Афродита, мокрая и счастливая.
Сашка молча схватил ее в объятия, стиснул и отыскал в темноте губы девушки. Голова закружилась, он пошатнулся, попытался поймать равновесие, не выпуская из объятий Афродиту, и оба, не отрываясь друг от друга, постепенно перемещались по комнате, словно в странном танце, с треском избавляясь от одежды и предметов снаряжения, которые, что вешки на снегу, отмечали молодежный путь к лежбищу. Заключительным аккордом, загремев, пали Сашкины костыли.
Афродита вздрогнула.
— Погоди, я хотя бы дверь закрою! — шепнула она и светлой тенью метнулась к выходу.
Дверь захлопнулась, но обратно девушка не вернулась.
Гроза продолжала неистовствовать. Прошло пять минут, десять — Афродиты не было. В недоумении Хантер на ощупь нашарил у кровати костыли и проскакал сначала к окну, чтобы затворить створки, а затем направился к выходу из «генеральской».
Ключ торчал в замке изнутри. Где же Галка?
Оглядевшись, заметил, что из-под двери ванной выбивается полоска света. Оттуда слышался приглушенный шум воды.
Хантер потянул дверь к себе — и невольно зажмурился. В ванне, полной до краев снежно-белой пены, таинственно улыбалась девушка — словно та самая античная богиня, что подарила ей прозвище.
— Что-то ты не торопишься! — насмешливо заметила она, выставляя из пены соблазнительно-загорелую коленку, брызгая на Сашку пеной. — Боишься размокнуть? Ну же, давай, — иди к своей Афродите!
— А как же?.. — растерялся Александр, косясь на свой гипс.
— Чепуха! — Афродита поднялась из пены и перешагнула через край ванны. — Влезай, а я тебе помогу. Ногу твою мы аккуратно закутаем в целлофановую пленку и устроим на бортике — вот так!
Теплая вода приняла, как материнское лоно. Афродита наклонилась и поцеловала его, слегка прикусив нижнюю губу, а затем и сама погрузилась в воду — благо, размеры ванны позволяли. Устроившись рядом, она прижалась к нему и тихонько засмеялась:
— Вот теперь, по-моему, все нормально!
Вместо того чтобы расслабиться, Хантер чувствовал все нарастающее напряжение. Присутствие девушки, ее чудесная нагота, возбуждали его. Он был бы совсем не прочь заняться любовью с Афродитой прямо здесь, немедленно, но «забетонированная», блин, нога не давала даже повернуться, не то что устраивать водные феерии… Создатели Камасутры явно не предусмотрели участие одного из партнеров с гипсом на ноге!