Обратный отсчет
Шрифт:
Войдя к себе в кабинет, она набрала номер Кэрролла. Он сразу ответил.
— Запуск, вероятно, перенесут на завтра. Из-за сильного ветра в стратосфере. В пять часов будет совещание, на котором рассмотрят прогнозы метеорологов. Как Люк?
— У нас возникла проблема. Мы его потеряли.
У Элспет замерло сердце.
— Что?
— Он улизнул от моих парней.
— Помоги нам, Господи, — сказала она.
1941
Люк возвратился в Кембридж-Хаус только под утро. Проскользнув в общежитие с заднего хода, по служебной лестнице добрался до своей комнаты, разделся и рухнул на кровать. Проснулся он оттого, что Энтони тряс его за плечи.
— Вставай!
— Сколько времени? — пробормотал Люк, с трудом открывая глаза.
— Час дня, и внизу тебя ждет Элспет.
Услышав ее имя, он вспомнил. Он больше ее не любит. Он влюбился в Вилли. И испортил жизнь всем: себе, Элспет, Вилли, Энтони.
Люк вылез из постели, натянул брюки, свитер и теннисные туфли и, пошатываясь со сна, побрел вниз.
Элспет ждала его в холле, дальше которого девушек в мужское общежитие не пускали. Это была просторная комната с камином и мягкими креслами. Элспет, в шерстяном фиолетовом платье и шляпе с широкими полями, выглядела, как всегда, сногсшибательно. Увидев его, она рассмеялась:
— Ты похож на маленького мальчика, который никак не может проснуться.
Он поцеловал ее в щеку и сел в кресло.
— Дорога до Ньюпорта оказалась очень длинной.
— Я вижу, ты забыл, что пригласил меня на обед, — сказала Элспет, будто не заметив напоминания о вчерашнем вечере.
Люк посмотрел на нее. Он ее не любил и чувствовал себя негодяем. Но надо что-то ответить.
— Может, отменим этот обед? Я еще даже не брился.
По ее лицу пробежала тень, и он понял: она заметила, что в их отношениях что-то изменилось, однако ее голос звучал беззаботно:
— Конечно.
— Мне жаль, что ты зря нарядилась, — сказал он.
— Вовсе не зря. Я увиделась с тобой. И твои соседи, насколько я заметила, оценили мой туалет по достоинству.
Она встала.
— В любом случае профессор Деркхем с женой устраивают прием. Пойду туда.
Люк поднялся и помог ей надеть пальто.
— Мы можем встретиться позднее.
— Это было бы чудесно, — радостно согласилась Элспет. — Зайди за мной в шесть.
В свою комнату он вернулся совершенно удрученный.
— О вчерашнем никто ничего не говорил? — спросил он у Энтони.
— Все тихо.
— Вилли хорошая девчонка.
— Ты тоже понял, какая она замечательная? — Энтони прямо-таки светился от гордости.
Люк не знал, что ему делать.
— В чем дело? — спросил Энтони.
Люк решил сказать ему половину правды:
— Я больше не люблю Элспет. Думаю, нам надо расстаться.
Энтони был потрясен.
— Очень жаль. Вы такая великолепная пара.
— Я чувствую себя подонком.
— Ты что, делал ей предложение? — спросил Энтони, удивленно подняв брови.
— Нет. Но мы обсуждали, сколько детей хотели бы иметь.
— Ерунда, главное — вы не помолвлены.
— Наверно, ты прав. И все равно у меня такое ощущение, словно я совершил гнусный поступок.
В дверь постучали, и в комнату вошел человек, которого Люк никогда раньше не видел. В руке у мужчины было два конверта, и у Люка сразу возникло недоброе предчувствие.
— Декан по работе со студентами попросил меня отдать эти уведомления вам лично. — Он вручил каждому по конверту и ушел.
Энтони вскрыл свой конверт.
— Проклятие!
Люк тоже достал и прочел лежавшую в конверте записку: в три часа его просили зайти в кабинет декана.
Такие приглашения никогда не предвещали ничего хорошего. Кто-то донес декану Райдеру, что вчера ночью в общежитии была девушка. Энтони это грозило исключением из университета.
В дверь снова постучали. Это был Джефф Пиджин, их добродушный, круглолицый сосед из комнаты напротив.
— К вам что, заходил помощник декана? Слушай, Энтони, я никому не говорил, что видел тебя здесь с девушкой.
— Кто ж тогда настучал? Единственный известный доносчик — Дженкинс, но он уехал на выходные.
— Он не уехал. У него изменились планы.
— Значит, это он. Я задушу сукина сына собственными руками. — Энтони кипел от злости.
— Интересно, Элспет и Вилли тоже вызвали? — сказал Люк.
— Если Дженкинс знает их фамилии, он наверняка и их заложил, — заметил Пиджин. — Ему б только выслужиться перед начальством.
— Элспет не о чем волноваться. Ее здесь не было, — напомнил Люк. — А вот Вилли могут исключить из колледжа. И тогда она потеряет свою стипендию.
— Мне сейчас не до Вилли, — отмахнулся Энтони.
Люк был поражен. Ведь это из-за Энтони ей теперь грозит отчисление, а значит, считал Люк, элементарная порядочность требует, чтобы он в первую очередь думал о ней, а не о себе. В то же время Люк нашел повод снова увидеться с Вилли и ничего не мог с собой поделать. Перебарывая чувство вины перед товарищем, он предложил: