Обреченная невеста
Шрифт:
Эти пьянящие, многозначительные слова весь вечер шептал самый ослепительный мужчина из тех, что присутствовали в зале. Как они вскружили голову простодушной Флер Родни! Но после ухода гостей она поговорила с матерью о вечере и спросила:
– В лорде Чевиоте есть что-то такое, что вызывает у меня неприязнь. Как ты думаешь, что это?
Элен ответила не сразу. По ее мнению, Чевиот, несмотря на свою внешность и титул, был слишком неистовым, слишком грубым для ее дочери, которую она и Гарри так долго защищали от злого мира.
– Мне лично он не нравится, моя дорогая, и если ты не хочешь, тебе не надо больше встречаться с ним, – сказала мать.
Но Гарри Родни думал иначе. Он заинтересовался Чевиотом. С Рождества Гарри дважды гостил в Кедлингтон-Хаус как участник большого стрелкового праздника. Элен, конечно, была приглашена, но она отказалась поехать. Она предпочла остаться в Пилларсе со своей дочерью.
Когда Элен упомянула о слухах, будто Чевиот – плохой человек, Гарри рассмеялся и погладил ее по голове.
– Дорогая моя, он мужчина, и неженатый. Нельзя же ожидать, чтобы он жил, как святой. Такое ли безупречное прошлое у Гарри Родни, что он может позволить себе обвинять других?
– Если Гарри в молодости и был небезупречен, то он по крайней мере всегда был добрым. Кому же знать это, как не мне? – ответила Элен. – Но по-моему, Чевиот не знает милосердия.
– Моя любовь, не забивай свою прелестную головку мыслями о нем.
– Но он влюблен в нашу дочь, – вздохнула Элен, – и прилагает все усилия, чтобы встретиться с ней.
И Гарри снова просто и весело рассмеялся. Этот смех Элен особенно любила в нем.
– Какому же мужчине может не понравиться наша Флер? Чевиот зря старается, она не выйдет за него замуж.
– А ты бы хотел этого? Гарри подергал мочку уха.
– Н-нет, – помолчав, сказал он. – Я бы не хотел. Он, как ты говоришь, слишком искушенный… и, наверное, слишком старый для нее. Пусть она выйдет замуж за какого-нибудь простого юношу. Это будет лучше всего.
Элен удовлетворилась этим и больше не думала о хозяине Кедлингтон-Хаус. Однако потом она поговорила о нем с кузиной Долли, и маленькая сплетница сообщила ей еще кое-какие подробности о великолепном бароне, представив его не в очень выгодном свете.
– Ходят слухи, что одна девушка благородного происхождения недавно утопилась из-за того, что он предал ее, – сказала она. – Романтично, правда? Но мне бы очень хотелось поговорить с ним. Он такой красивый и такой озорной! Говорят, что в его доме есть башня с привидениями, где было совершено даже преступление, – она хихикнула. Но эти сведения отнюдь не улучшили мнения Элен о лорде Чевиоте.
Дочитав последний абзац длинного письма Долли, Элен открыла дверь и позвала дочь:
– Флер! Поди к маме на минутку.
Кэтрин, услышав голос леди Родни, поднялась и сказала, что ей пора идти. Ее мама прислала за ней мисс Спенсер в двухместной карете, запряженной парой коней; она должна идти.
– Приходи завтра, дорогая Кэт, и мы закончим наше рукоделие, – сказала Флер, целуя подругу в щеку.
В будуаре своей матери девушка нежно посмотрела на печальное, но удивительно красивое лицо этой пожилой женщины. На нем отражались следы глубоких страданий, но мать никогда не говорила об этом, а Флер никогда не задавала ей вопросов. Она лишь могла смутно догадываться, что ее мать в прошлом была очень несчастна. Однажды отец сказал ей:
– Никогда не обижай маму, моя Флер, потому что у нее была трагедия, которую ты в силу своей молодости еще не можешь понять. Она перенесла много тяжелых испытаний. Теперь и ты, и я должны заботиться о том, чтобы ни слезинки больше не упало из ее глаз.
Элен обняла дочь одной рукой и начала читать ей письмо кузины Долли:
– «Может быть, вам будет интересно узнать, моя дражайшая Элен, что вчера Арчибальд и я катались на лошадях в Роу, и, как вы думаете, кого мы там встретили? Самого Чевиота! Он галопом подъехал к нам и поздоровался. Он стал еще красивее, чем раньше. На нем были черный фрак и белые бриджи. А говорил он о вашей маленькой Флер…»
Элен сделала паузу и вопросительно взглянула на дочь, которая слегка покраснела. Элен продолжала:
– «Кажется, он находит ее такой привлекательной, что горит желанием снова увидеть. Он спрашивал, не могу ли я уговорить ее приехать и погостить у моих девочек…»
Флер внимательно слушала, пока мать читала письмо, но затем выбралась из-под руки, обнимавшей ее, и задумчиво потрогала блестящие листья маленькой пальмы, которая стояла в углу комнаты.
– Ну, моя дорогая, – сказала Элен, – что ты скажешь по этому поводу?
– Пусть будет так, как хочешь ты, мама. Если папа хочет, чтобы барон пришел на мой праздник, пусть приходит.
В этот момент послышался стук лошадиных копыт. Мать и дочь обменялись радостными взглядами.
– Приехал твой отец, – сказала Элен.
Они вместе спустились по красивой винтовой лестнице в зал, который теперь был гораздо больших размеров, чем был в тот день, когда Элен впервые вошла в него. В дверь вошел Гарри Родни.
Он поцеловал свою прелестную жену и дочь.
– Как поживает моя крошка? – спросил он, потянув дочь за шелковистый локон, который падал на ее плечо.
Флер с простотой, свойственной молодым девушкам, сразу заговорила о проблеме, которая беспокоила ее.
– Мама и я хотели кое о чем спросить у тебя, папа.
– О чем, моя крошка?
– Мама тебе скажет.
– Это касается гостей, которых мы приглашаем на праздник, – сказала Элен.
– Да, – сказал Гарри, – это будет прекрасный день, когда наша Флер станет светской женщиной! – он в шутку по-рыцарски поклонился дочери.
Флер весело рассмеялась.
– Не думаю, что когда-нибудь стану такой, папа. Я не хочу этого. Право же, не хочу оставлять тебя, маму и наш дом.