Обреченные светить
Шрифт:
Под взгляд кары попалась пустая стена, у которой лежала коробка. Она подошла ближе. В коробке были рамки, гвозди, кнопки, нитки – все для картин и фотографий. Каре захотелось повесить что-то, что-то напоминающее об этом моменте. Она полезла в рюкзак, все еще висевший на спине. В нем, в отсеке для бумаг и книг, лежал детский рисунок, подаренный Реной, умершей от вируса еще в пути к Ливерпулю. Кара достала его, а вместе с ним что-то маленькое тоже вылезло. Оно упало на деревянный паркет рядом с рюкзаком.
Для Кары более имел важность рисунок, чем какой-то мусор, поэтому она повесила
Кара засмеялась и расплакалась. Она села на пол, прислонившись к стене, закрыв лицо руками, будто не хотела, чтобы Рейф на фотографии видел ее слезы. Она не сможет найти его, снова быть вместе постоянно. На душе стало пусто и холодно, будто всю радость забрали, а вместо нее вставили жгучий холод каменных стен. Она совершенно одна, изолирована от всего мира, как дракон в башне принцессы, которую должен охранять до конца дней. И кто придет спасти ее? Уж точно не принц на белом коне. Уж точно не Рейф. Она для него просто еще одна спасенная им душа.
5 глава. Ответы на все вопросы
Кара проснулась от солнечного света, струившегося из незакрытого окна. Она разрыдалась и уснула там же, на полу у этой фотографии. Она вложила ее в паспорт британского гражданства, который она даже не посмотрела, положила его в рюкзак, заранее выложив все лишнее.
Кара хотела погулять по городу. В будний день не должно быть слишком много людей на улицах в общественных и достопримечательных местах, поэтому это был прекрасный день для прогулки. Было девять часов утра.
Кара проспала ровно сутки.
Она вышла из комнаты, где ее тут же встретила та самая женщина с прокуренным голосом. У нее в руках был поднос, накрытый тканью.
– Ой, доброе утро! – сказала Кара в спешке.
– Доброе утро, мисс Ридз. Вы куда так рано?
– В город. Хочу посмотреть на него не из автобуса или корабля, – сказала она, не останавливая свой ход.
– Подождите, мисс Ридз, – Кара остановилась и повернулась лицом к женщине, держа ногу в воздухе. – Автобус довезет вас и других жителей нашего комплекса в город через час. А пока вы можете позавтракать, надеть новую одежду, а то добрые жители Ливерпуля вызовут вам скорую из-за крови на вашей майке.
– Ах, да… просто я не меняла майку со смерти моей подруги Рены. А она при смерти замарала мне ее своей кровью.
– Мне жаль. Я принесла вам завтрак.
– Отлично. Мне не помешает собеседник.
– У меня работа, простите, мисс Ридз.
– С-жаль. Собеседник бы мне не помешал, учитывая мою отечность.
– Отечность? – женщина удивилась.
– Я плакала и уснула на полу. По-моему, это должно быть видно.
– Вы сама свежесть в человеческом обличии.
– Спасибо, миссис… – Кара искала глазами бейдж.
– Мисс Гартнер.
– Удачного дня, мисс Гартнер.
Завтрак был таким же, как на корабле: маффин, оладьи, фруктовый салат и кофе. У большого окна стояло кресло-мешок. Кара аккуратно села в него и спокойно ела в тишине, наблюдая за оживлением города у подножия холма.
Через полчаса умиротворенную тишину нарушили первые дети, ранние птенцы этого гнездышка. Кара оставила поднос на тумбе у входа в комнату, а сама решила переодеться. В шкафу было много одежды. В большинстве это были всевозможные платья и юбки, но на одной полке Кара все-таки нашла чистые штаны, майку и толстовку. Плащ она надела свой и берцы, они нравились ей своим объемом.
До отправления автобуса было еще десять минут. Кара нашла зеркало, а у него косметичку. Она аккуратно нанесла брови на свое лицо и заметила, что отечности нет. Кара расчесала волосы и была готова выходить, но вспомнила свое видение. Кара захотела опробовать то, что видела. Она представила, как ее рука становится металлической, закрыв глаза. Кара ничего не почувствовала и взглянула на руку, слегка приоткрыв глаз. Ничего не поменялось. Ее кисть все еще была обычной плотью. Попробовав еще несколько раз, ничего не вышло, и Кара, огорченная свое поражением и напрасным видением, отправилась к автобусу.
На парковке стоял автобус с надписью «В город». В нем уже сидели люди, и оставалось последнее двойное место позади водителя. Кара все думала о своем видении, заходя в автобус, он неожиданно двинулся, она схватилась рукой за поручень, ударившись все равно боком о дверь. Кара села у окна и погрузилась в мысли.
Автобус отправился в путь. Дорога ушла с холма и сразу заплыла в город. Ливерпуль являлся городом технологий, футбола и изысканной еды. Повсюду были рестораны, кафе, рынки, магазины, бутики, пекарни, так и призывающие, чтобы к ним зашли и забыли о голоде, который был у них по ту сторону океана. Рядом с каждым рестораном был спортивный магазин, больше было футбольных, или магазин техники.
Для Кары это было вновь и казалось довольно странным, что нет ни одного агитационного плаката на борьбу с вирусом в Америке, хотя на ее взгляд это было куда важнее еды или чего-либо еще. Вирус, конечно, не повод носить траурную одежду каждый день, но хотя бы был бы плакат плача по умершим тысячам! И того нет.
Это изрядно огорчило Кару, но не уничтожило ее любопытство и желание узнать город. По улицам ходили люди грустные и веселые, чопорные и скромные, наряженные, как елка, и одетые просто, в компании друзей и одни, с цветными волосами, натуральным цветом, белыми или даже без волос. Город разносторонний, красивый и достойный быть родиной одной из лидирующих футбольных команд мира.
Вскоре автобус остановился и открыл двери на какой-то очень людной улице. Кара встала, но сильно наклонилась в правую сторону из-за неожиданного перевеса правой руки. Она посмотрела на нее и ужаснулась. Видение оказалось реальностью. Кара посмотрела на другую руку, на ней было пять пальцев, а значит, это происходит наяву. Ее рука была покрыта металлическими пятнами, как у леопарда, только пятна были серебристого цвета. Она провела пальцем по стеклу. Раздался душераздирающий звук скрежета стекла. От ее пальца осталась царапина.