Обручев

на главную

Жанры

Поделиться:
Шрифт:

ВСТУПЛЕНИЕ

Нашему современнику, советскому человеку, легче, наверно, перенестись мыслью в восемнадцатое столетие, ко двору французских королей, в быт, столь блистательно описанный многими прославленными авторами, в Италию времен Возрождения, даже в средневековую Германию, чем в Россию семидесятых годов. Это наша страна, но совсем иная. У многих городов те же названия, что и теперь, но это другие города. Другие люди, другая одежда, даже другая речь... Это Россия без семилетнего плана, без колхозов и бригад коммунистического труда. В той России не было девятьсот пятого года, не было

Ленского расстрела, не было Октября и Великой Отечественной войны. И в соседних странах ничто не напоминает настоящее время.

Нам предстоит путешествие в Россию семидесятых годов. Могучий ветер прошедшего подхватит нас и понесет на своих широких крыльях. Понесет не вперед, а назад, в глубь десятилетий. А мощный прожектор истории будет освещать наш путь. Что он выхватит из мрака? Бескрайние снежные просторы Сибири, где живут еще предания о декабристах и пока только немногие энтузиасты пророчат краю великое будущее?.. Но мы летим дальше, дальше!

Урал, где со времен первых заводчиков Демидовых люди плавят руду и живут в великой бедности?.. Дальше!

Унылые крестьянские наделы Средней России, слабенькие огоньки лучин в подслеповатых окошках?.. Дальше!

Великолепные дворцы и серые окраины Санкт-Петербурга? Толпа на залитом огнями Невском и безлюдье на тускло освещенных улицах застав? На чердаках и в тесных клетушках длинноволосые Раскольниковы обдумывают смысл жизни, а в особом присутствии сената только что закончен «Процесс 50», судимых за «хождение в народ». Еще не полностью отменена судебная гласность, обвиняемые публично высказывают свои убеждения, и «имеющие уши» внимают речи ткача Петра Алексеева и о «мускулистой руке рабочего» и «разлетающемся в прах» ярме деспотизма. А впереди, близко уже, новый «Процесс 193-х» и новые дерзкие речи... Но дальше, Дальше, на запад!

Пески и ракиты прибалтийских низменностей... И вот большой город, колокольни, стройные шпили костелов... Вильно! Здесь недавно бушевали восстания, но сейчас тихо.

Прожектор мечется из улицы в улицу, от дома к дому и, наконец, заливает потоком света невысокое окно. Что там? Какая героическая, полная значения картина представится нам?

Нет, все мирно, все обыкновенно. Большая висячая лампа накрывает световым шатром большой стол. А за столом мальчик склонился над потрепанной книгой. Книга — Жюль Верн.

Старик Жюль Верн, которого знатоки литературы не принимают всерьез как писателя... Первый учитель многих русских мальчиков, читающих книги при свете керосиновой висячей лампы в городах Российской империи. Жгучее любопытство, мечты о неведомых землях, жажда подвигов... Мальчики вырастают, становятся сельскими учителями, врачами, учеными, пропагандистами в рабочих кружках... Они будут ездить в Париж на ученые конгрессы и удивлять мир мощью русской науки. Они будут шагать по Владимирке в рядах ссыльных в снежную Сибирь...

Известнейший геолог, профессор, впоследствии академик, Владимир Афанасьевич Обручев всю свою жизнь при случае будет поминать добрым и благодарным словом автора тех книг, что приносили ему столько радости в детские годы.

Но это будет потом, еще очень и очень нескоро. А пока перед нами мальчик за большим столом читает книгу.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА

ПЕРВАЯ

Мальчишек радостный народ...

Пушкин

Дочитав главу, Адя не спешит приниматься за следующую. Ему нравится немножко помедлить в предвкушении тех чудес, что сейчас перед ним откроются. Как хорошо, что в доме сегодня тихо и никто не мешает читать! Старший брат Саша ушел к товарищу готовить уроки, младший Коля — с сестрами в детской. Отец шуршит бумагами в кабинете, а мама одевается у себя в комнате. Сейчас выйдет нарядная, оживленная. Адя любит видеть ее такой. Мама кажется ему очень красивой — статная, высокий белый лоб, легкий румянец, серьезные серо-голубые глаза...

А Полина Карловна, закончив туалет, смотрит на себя в овальное зеркало и едва замечает все то, что так нравится Аде. Ее радует другое — скромное темное платье сидит безукоризненно, воротничок и рукавчики ослепительно свежи, каштановые волосы причесаны аккуратно, волосок к волоску.

— Афанасий Александрович, ты готов?

— Сейчас, — глухо доносится из кабинета,

Это «сейчас» может продлиться довольно долго. Мужу трудно отрываться от дела. Теперь он занят составлением книжных списков. Книги подбираются для солдатской библиотеки. И здесь, как во всем, сказывается редкая доброта и благородство Афанасия Александровича. Какой офицер будет заботиться о книгах для солдат? Зачем нужно, чтобы «нижние чины» знали о жизни больше, нежели им положено? К чему давать им книги о военном деле? Их обязанность — выполнять приказания начальства, только и всего.

Муж ее думает иначе. Ему кажется, что человек только тогда хорошо выполняет свою работу, когда понимает, для чего она нужна. И Афанасий Александрович тысячу раз прав! Полина Карловна всегда старается внушить детям сознание правильности, целесообразности того, что она от них требует. Кажется, ее воспитание приносит хорошие плоды. Девочки еще малы, но и они уже кое-что понимают, а мальчики прекрасно разбираются в своих обязанностях. Мама заставляет их все делать самим, не обращаться к прислуге? Ну да, они не должны расти барчуками, белоручками. Ведь офицерского жалованья отца едва хватает для такой большой семьи. Сегодня Полина Карловна заставляет их говорить по-французски, а завтра в доме будет слышна только немецкая речь. Надоедает? Да, но хорошее знание языков необходимо современному человеку, без этого он не может считаться образованным...

Мальчики это понимают. Все трое. А особенно Владимир.

Владимир, Володя, Владя, Адя... Это короткое имя привилось в семье. Может быть, она неправильно поступает, когда кривит душой перед мужем, покрывая маленькие Адины погрешности?

Вот вчера вечером... Мальчик сидел за книгами в «общей» комнате. На столе лежал учебник геометрии, но под ним скрывалось что-то другое. Потом она проверила, это был «Кожаный чулок» Купера. Последнее время Купер стал соперничать со старым

любимцем — Жюлем Верном. Адя раскраснелся, глаза у него блестели... Афанасий Александрович одобрительно поглядывал на сына из-за своей газеты. Он думал, что мальчик увлекся математикой.

[6.2 рейтинг книги]
Комментарии:
Популярные книги

Кодекс Охотника. Книга IV

Винокуров Юрий
4. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга IV

An ordinary sex life

Астердис
Любовные романы:
современные любовные романы
love action
5.00
рейтинг книги
An ordinary sex life

Чужая дочь

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Чужая дочь

Защитник

Кораблев Родион
11. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Защитник

Неестественный отбор.Трилогия

Грант Эдгар
Неестественный отбор
Детективы:
триллеры
6.40
рейтинг книги
Неестественный отбор.Трилогия

Метаморфозы Катрин

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
8.26
рейтинг книги
Метаморфозы Катрин

Сирота

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.71
рейтинг книги
Сирота

Хозяйка Междуречья

Алеева Елена
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Хозяйка Междуречья

В теле пацана 4

Павлов Игорь Васильевич
4. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана 4

Ротмистр Гордеев 2

Дашко Дмитрий
2. Ротмистр Гордеев
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Ротмистр Гордеев 2

Неожиданный наследник

Яманов Александр
1. Царь Иоанн Кровавый
Приключения:
исторические приключения
5.00
рейтинг книги
Неожиданный наследник

Курсант: назад в СССР 2

Дамиров Рафаэль
2. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.33
рейтинг книги
Курсант: назад в СССР 2

Сердце Дракона. Двадцатый том. Часть 2

Клеванский Кирилл Сергеевич
Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Двадцатый том. Часть 2

Треск штанов

Ланцов Михаил Алексеевич
6. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Треск штанов