Обстоятельства смерти господина N
Шрифт:
В новом районе Кхун Са сразу открыл лаборатории и обещал Томпсону быть аккуратным в поставках, но уход с насиженного места не прошел для него даром.
О’Брайен велел отыскать Хенкинса и попросить его немедленно приехать в посольство. Из полиции подозрительно долго не было никаких известий об Олдмонте. Он куда-то исчез или полиция хитрит?
Дуайт Хенкинс перевез четырех агентовз на квартиру, которую снимала резидентура. Все было обставлено достаточно аккуратно: из гостиницы они уезжали поодиночке, каждый просил вызвать такси до аэропорта. Человек Хенкинса забирал их из аэропорта — там в туалете они переодевались, клали свои чемоданчики в сумки, которые получили в сложенном виде, словом, выходили из здания аэропорта совсем другими людьми. Четверо американцев с их документами улетели в тот день в разные концы земного шара. Вообще говоря, техническим обеспечением
Вот о двух других членах группы он не мог сказать ничего хорошего. Они были профессионалами, но война во Вьетнаме не прошла для них бесследно. Они сильно пили и, как подозревал Хенкинс, потребляли наркотики в огромных количествах.
Было и еще одно различие между выходцами из Австралии Тоубом и Оуэном, с одной стороны, и Джемом и Тони, которых вербовщики извлекли из ЮАР — с другой. Хенкинс, безусловно, симпатизировал стопроцентным англосаксам Тоубу и Оуэну и пренебрежительно относился к потомкам буров, в чьих жилах-как знать — могла оказаться примесь африканской крови. Тони, курсанту военного училища, помогли бежать из Претории после того, как он спьяну пристрелил из автомата трех негров. Преступление, по юаровским понятиям, не очень страшное, но карьера будущего офицера была испорчена. Сотрудничество с ЦРУ показалось неплохим шансом начать новую жизнь. Джем был убежденным фашистом, членом ультраправой организации “Африканерское движение сопротивления”, для него политика Претории была слишком либеральной. Свои политические взгляды он унаследовал от отца, который в юности покланялся Гитлеру.
Хенкинс с детства привык, что между хорошими и плохими людьми, между ковбоями и индейцами всегда идет борьба и всегда кого-то приходится убивать. Он хорошо помнил тот день, когда в первый раз разрядил пистолет в живого человека. Это было во Вьетнаме. Они ликвидировали людей, связанных с партизанами. Хенкинс выстрелил в голову человека, сидевшего на земле со связанными за спиной руками, и удивился, до чего простым оказалось это дело. Потом Хенкинс в составе группы специальных операций обучал таиландские отряды, которые вместе с “зелеными беретами” участвовали в карательных экспедициях на вьетнамской территории. Вот эта-то опасная и неблагодарная работа быстро приелась Хенкинсу, да и потери были велики.
Тоуб, Оуэн, Тони и Джем успешно прошли программу школы “зеленых беретов”. В глазах Хенкинса это их неплохо характеризовало. Более половины кандидатов, изъявивших желание пройти нелегкий курс обучения, требующий большой выносливости, не в состоянии его осилить или по окончании курса признаются недостаточно квалифицированными, чтобы быть зачисленными в специальные силы. Все четверо прошли испытания. Они помогли выследить в Боливии Че Гевару.
Такая бравада была глубоко неприятна Хенкинсу. Сам он всегда находил идеологическое оправдание собственным поступкам, ведь он чувствовал себя благородным ковбоем, убивающим жестокого индейца: оставь того в живых — натворит бед. Будь его воля, Хенкинс отстранил бы Тони и Джема от операции. Но состав группы утверждался Лэнгли, на его плечи же легли малоприятные функции рядового “фонарщика”. Поэтому, получив приказание О’Брайена приехать в посольство, он с удовольствием покинул конспиративную квартиру. Уходя, он заглянул в комнату, где обосновались агенты. Они сидели вокруг большого овального стола и чистили оружие. Лица показались Хенкинсу бледными. Вероятно, из-за люминесцентного освещения.
На первом этаже Олдмонт света не включал, поэтому неизвестные двигались на ощупь. Нэд Олдмонт прижался к стене. Его пистолет остался в машине, в комнате он не держал оружия. Шаги были совсем близко. Значит, они уже нашли лестницу на второй этаж. Расположение комнат в доме они, судя по всему, не знали — потеряли несколько минут, пока шарили в гостиной и спальнях. Чуть скрипнула нижняя расшатанная ступенька. Больше медлить было нельзя. Олдмонт рванул электропроводку — дом старый, провода шли по стене — свет в комнате потух. И тут же внизу сверкнули вспышки — нервы не выдержали, подумал Олдмонт. Он встал у двери, ожидая, кто же появится оттуда. Несколько секунд было тихо, потом вспыхнул фонарик, узкий луч побежал по комнате. Загремели шаги, в три приема человек преодолел высокую лестницу. Олдмонт заметил тень и сбоку ударил, нападавший не удержался на ногах и полетел вниз; оттуда захлопали выстрелы. С деревянного потолка полетели щепки, разлетелось зеркало в углу, жалобно звякнула люстра.
Олдмонт лихорадочно соображал, что делать дальше. Выстрелы гремели безостановочно (на секунду мелькнула мысль: “Полиции они явно не боятся”), теперь по лестнице взбирались двое. Олдмонт стремительно присел. Они выстрелили несколько раз, целясь туда, где, по их предположению, стоял Олдмонт. Пули просвистели у него над головой. Ослепленные вспышками, нападавшие не заметили, как Олдмонт бросился на них. Получив по голове тяжелым стулом, один из них выронил оружие. Олдмонт бросился за пистолетом. Второй выстрелил. Пуля обожгла бедро, но пистолет был уже в руках Олдмонта.
Через минуту возле Олдмонта валялись два трупа, но его правая рука повисла как плеть. Руку прострелил третий нападавший, Олдмонт не успел левой рукой перехватить пистолет и молча смотрел на своего противника.
О’Брайен выключил радио, сообщившее, что лучшей таиландской актрисой года названа Чаруни Суксават, исполнительница главной роли в фильме “Тайна”. Среди актеров обладателем такого же титула стал Пия ТаКупрат, сыгравший главную роль в фильме “Бог — покровитель деревни Бангпун”.
— Я только сейчас узнал, что вы стреляли в Олдмонта, — раздраженно сказал О’Брайен, как только Хенкинс вошел в его кабинет. — Вы что, с ума сошли? Забыли, за что вам деньги платят? Чувствуете себя еще “охотником за скальпами”?
“Охотникам за скальпами” в ЦРУ поручали убийства и прочие грязные операции, от которых освобождают заграничные резидентуры, чтобы их не компрометировать. “Охотники” действуют в одиночку, без прикрытия, чтобы в случае провала не потянуть за собой других сотрудников управления. Хенкинс действительно несколько лет был “охотником за скальпами”, и в резидентуре ему постоянно давали понять, что он работник второго сорта: результат постоянного взаимного недоброжелательства между сотрудниками директората разведки и директората операций.
— Я же получил от вас приказ нейтрализовать Олдмонта, — хладнокровно возразил Хенкинс. — Но он слишком большой хитрец, чтобы его можно было взять голыми руками.
— Вы играете в гольф? — спросил О’Брайен.
— Нет, — отрезал Хенкинс.
Он поджал губы, словно его оскорбили в лучших чувствах. О’Брайен вздохнул.
— Основной принцип игры в гольф гласит, что никогда нельзя упускать мяч из поля зрения, — Хенкинс не мог понять, иронизирует О’Брайен или говорит всерьез. — Мяч в этой игре — Хоукс. Я пытался вам это объяснить, жаль, что вы не поняли, Дуайт. Хоукса нужно немедленно доставить к Олдмонту.