Обвиняется в убийстве
Шрифт:
"Он сказал, что хочет быть моим другом и что ему нужна работа", — сказал Каллен, повернувшись к присяжным и изобразив на лице нечто похожее на улыбку. Затем, в течение последующих трех месяцев, Каллен отказывался отвечать на звонки Маккрори. Но даже несмотря на то, что Каллен сменил номер телефона, тот продолжал ему названивать. Наконец 1 мая Каллен согласился встретиться с Маккрори на автомобильной стоянке у кафе "Кокоуз". "Он сказал, что сидит без денег и без работы, — продолжал Каллен, — жена его — проститутка, а ему самому приходится заниматься сводничеством. Затем он расплакался и предложил мне свою помощь в деле о разводе, если я дам ему работу".
В июне Маккрори уже работал коммивояжером
— Присцилле и еще об одном человеке? — быстро поправил его Хейнс.
— Да.
Каллен вспомнил, что в июне встречался с Маккрори дважды. Оба раза Маккрори говорил, что жизни Каллена угрожает опасность. Он также сказал, что продолжает "видеться с Присциллой Дэвис". Маккрори утверждал, что у него есть информация, полученная от старых друзей, согласно которой "Присцилла собирается сделать что-то такое, что будет потом приписано мне". Во время одной из встреч Маккрори, по словам Каллена, показал ему пистолет с глушителем и предложил "подарить" ему такой же.
13 июля, продолжал Каллен, Маккрори дал ему 25000 долларов и попросил положить их к себе в сейф. Каллен отрицал утверждение Маккрори, будто он посылал того в Лас-Вегас для обмена 50000 долларов. Каллен сказал, что вообще не знал, что Маккрори был там, до тех пор, пока тот не дал ему 25000 долларов, которые, как он заявил, он там выиграл. После встречи 13 июля Каллен не виделся с Маккрори до 11 августа. 10 августа он имел "странный" телефонный разговор с человеком, назвавшимся агентом ФБР Джимом Акри.
"Тот сказал, что, по имевшимся у него сведениям, Маккрори замешан в заговоре с целью вымогательства. И добавил: "Нам кажется, что жертвой заговора являетесь вы. Мы хотим, чтобы вы ему подыграли. Только так нам удастся его поймать. Делайте все, что он вам будет советовать"". На следующий день позвонил Маккрори и попросил еще раз встретиться с ним у кафе "Кокоуз".
Затем Каллен сообщил еще об одной странной и неожиданной детали, которая станет играть ключевую Роль в его дальнейшем рассказе. На встречу с ним 11 августа Маккрори явился с портативным магнитофоном "Норелко". Четыре обвинителя слушали откровения Каллена, затаив дыхание. В зале воцарилась такая тишина, что и муха не могла пролететь незамеченной. Один присяжный, клевавший до этого носом, тут же встряхнулся и стал внимательно слушать. Каллен сообщил, что, как ему сказали, Присцилла наняла кого-то, чтобы "прикончить" его. Если бы ему удалось это доказать, продолжал он, это оказало бы ему неоценимую помощь во время бракоразводного процесса. Маккрори сказал, что наемные убийцы могут выступить с показаниями, но только в том случае, если будут уверены, что Каллен их не обманет. Пленка с записью разговора могла бы стать своего рода гарантией: если на ней будут записаны изобличающие Каллена высказывания, то эти люди смогут заставить его выполнить условия сделки. Именно поэтому Каллен и согласился сделать магнитозапись. К тому же он полагал, что тем самым поможет ФБР поймать Маккрори в ловушку.
"Я поступал так, — сказал Каллен, — как мне подсказал агент ФБР. Маккрори сам говорил большую часть времени о том, что я хочу убить Присциллу, судью Эйдсона и Беверли Басе, а я лишь поддакивал ему. При этом я уводил его от разговора о Присцилле. Я не говорил, сколько денег готов заплатить, поскольку это могло бы повредить мне".
После встречи 11 августа, продолжал Каллен, он набрал номер телефона, который ему дал агент Акри, и рассказал обо всем, что произошло. По словам Каллена, человек на другом конце провода, которого он принял за Акри, сказал ему: "Очень хорошо. Продолжайте игру. Мы скоро с вами свяжемся".
Примерно через неделю Маккрори позвонил снова и договорился об очередной встрече у кафе "Кокоуз". При этом Маккрори якобы заявил, что им нужно будет сделать еще одну запись, поскольку та, которую они сделали 11 августа, "оказалась неудачной". Каллен вновь согласился подыгрывать. Встреча состоялась 18 августа, то есть в тот день, когда агенты ФБР сделали свою первую запись при помощи магнитофона, прикрепленного к телу Маккрори. Они сидели в машине и разговаривали о различных планах убийства, сказал далее Дэвис, а Маккрори в это время держал в руках свой портативный магнитофон "Норелко". Говорили они примерно о том же, что и 11 августа, добавил он.
"Маккрори сказал, что, для того чтобы его люди мне поверили, я должен говорить больше. Он сказал, что, если спросит меня о сумме, я должен назвать 25000 или что-то в этом роде". Можно было предположить, что, прежде чем была сделана запись этого разговора, его участники должны были обменяться какими-то предварительными замечаниями, а может быть, и обсудить запись разговора 11 августа, чтобы выявить те места, где Каллен должен был подправить свои замечания. Если это действительно имело место, то весь предварительный разговор должен был быть записан на втором магнитофоне, спрятанном под сорочкой у Маккрори. Как это ни странно, обвинение почему-то так и не выяснило этот момент. Объяснение, возможно, и было, а возможно, и нет. Никто не объяснил, почему агенты ФБР не нашли магнитофон "Норелко", когда обыскивали Маккрори и его машину до и после его встречи с Калленом 18 августа.
История с этим загадочным магнитофоном была, однако, не единственным новым поворотом в деле о заговоре. Каллен рассказал еще об одном неожиданном моменте, который оказался самым важным из всех показаний, полученных защитой. Каллен заявил, что обещал Маккрори вернуть его 25000 долларов в любое время. Поэтому, когда 20 августа Маккрори позвонил ему по телефону в три часа ночи, Каллен сказал: "Вся информация у меня в конторе", подразумевая под словом "информация" те 25000 долларов. Через 6 часов после этого звонка Каллен вновь встретился с Маккрори у кафе "Кокоуз". И здесь Каллен сделал поразительное заявление: в то утро Маккрори показал ему не фотографию тела судьи Эйдсона, а пару мини-кассет, на которых был записан их предыдущий разговор. Затем Каллен сообщил еще кое-что интересное. Он сказал, что Маккрори расстегнул сорочку и показал на что-то у себя на груди.
"Он не сказал, что это, — продолжал Каллен, — но я и так понял. Было похоже, что это подслушивающее Устройство". Поэтому, сказал Каллен, ему пришлось продолжить игру и отвечать на вопросы Маккрори об Убийстве. В конце первого дня показаний Каллена Дэвиса Джек Стрикленд встал, недоуменно покачивая головой и всем своим видом показывая, что никак не может разобраться в этом странном нагромождении совершенно противоречивых заявлений. "Мой 8-летний мальчишка и тот придумывает более складные истории. Мне как-то трудно уследить даже за общей канвой его рассуждений. Все это пустые разговоры". Фил Бэрлсон настойчиво просил репортеров попытаться "понять, что хотел установить Каллен". Ну, и что же он хотел? "Он хотел выяснить, кто же совершил убийства в особняке", — ответил Фил Бэрлсон. Услышав об этом, Толли Уилсон сказал: "Это уже что-то новое. До этого Каллен и пальцем не пошевельнул, чтобы выяснить, кто убил Андрию. Да ему и не нужно было ничего делать — ведь он и так все знал".