Обычная история
Шрифт:
– Командировки? Поездки за рубеж?
– поинтересовался Олег.
– Командировки в хозяйства, а за границу я не езжу.
– А Света?
– продолжил расспросы Олег.
– Что, запал на Свету?
– усмехнулась Таня.
– Я видела, как ты ей ножки целовал.
– Ножки у нее действительно красивые, - размышлял о чем-то Олег.
– Эй, хочешь ею заняться?
– обиделась Таня.
– Танюша, мне с тобой хорошо, - сделал он ударение на слове "с тобой".
– А разве ты не хотел бы с ней переспать?
– упрямилась Таня.
– Спать с ней? Да ты что... Она страстная, но холодная. Нет, с ней я бы не хотел...
– продолжая думать о чем-то своем, ответил Олег.
– Так говоришь, она за границу выезжает? А тебя, что, не пускают? Романы
– провокационно усмехнулся Олег.
– Вот. Правильно Света говорила, что нельзя признаваться, что мы переводчики. Почему все считают, что все переводчицы непременно шлюхи?!
– возмутилась Таня. Мы же не из подворотни на работу пришли, мы обе с высшим образованием!
– зачем-то добавила она.
– А за связь с иностранцами можно и работу потерять. У нас всего лишь за джинсы, которые переводчица взяла у иностранных специалистов, ее с работы турнули. А, между прочим, она старше всех была среди переводчиц, самая опытная и три языка знала, а все равно погнали. Взяли меня, с одним языком, сразу после института. А ты говоришь "романы", - окончательно обиделась Таня.
– Танюша, остынь, я не хотел тебя обидеть, просто переводчицы часто именно так себя и ведут, как о них думают окружающие. Будем считать, что ты исключение. А с нашими, не иностранными специалистами, романы были?
– хитро прищурился Олег.
– Ты, кажется, глубоко женат?
– парировала Таня.
– Все, извини. Тема закрыта.
– Погоди, Олег, а что ты имел в виду, когда сказал, что Света страстная, но холодная?
– Танюша, со Светой будь осторожнее. Лишнего при ней не болтай.
– Ты что имеешь в виду?!
– возмутилась Таня.
– Ты хочешь сказать, что она... "стучит"?
– Не сомневайся, видно невооруженным взглядом.
– Нет, нет, этого не может быть! Мы дружим с ней не первый год!
– Таня, если тебе неприятно, не будем об этом говорить.
– А почему она страстная, но холодная?
– вернулась к вышесказанному Таня.
– Давай об этом как-нибудь потом. Танюша, у тебя руки совсем холодные, - Олег распахнул пальто, взял Танины руки и прижал их к своей груди.
Таня вздрогнула, словно через руки потекла в ее тело огромная энергия тепла и любви. Она прижалась к нему, и им показалось, что сейчас по ним, как по наружной рекламе, побегут голубые неоновые волны, уносящие их вдаль от реальности. Поцелуй сорвал их с мокрых холодных дорожек и понес назад, в маленькую, уютную комнату Олега.
Счастливое безумие едва не оставило их без ужина... После ужина Таня не стала заходить к себе в номер, тем более, что Света пересела в дальний конец стола, поближе к Елене. На Таню она не взглянула, на ее приветствие не ответила. Зато с Леной она весело шутила и учила ее есть рыбу с помощью ножа и вилки.
Олег с Татьяной вышли на балкон, закурили. Таня рассказывала Олегу забавные случаи, происходившие с иностранцами во время работы, Олег рассказывал соответствующие моменту анекдоты. Потом Таня расспрашивала Олега о его работе, он увлекался, говорил о своих планах, об интересных направлениях своего института. Ушла она за полночь, тихо пробралась к своей кровати, разделась и шмыгнула под одеяло.
Утром Светлана проснулась первая, а Таня счастливо потянулась, повернулась на другой бок и вновь заснула. Проснулась от резкого категоричного заявления Светы:
– Раз мы в комнате живем вдвоем, будь добра, возвращайся не позже одиннадцати.
– А если я не уложусь до одиннадцати?
– весело спросила Таня.
– Тогда уложишься в другом месте, - съязвила Светлана.
Татьяна чуть было не предложила Свете поменяться номерами с Олегом, но в последнюю секунду прикусила язык. Это означало бы начало открытых военных действий, а воевать Тане совсем не хотелось. Напротив, хотелось обнять весь мир и заряжать всех своим оптимизмом.
Светлана вышла из номера, изо всех сил пытаясь не хлопнуть дверью. Горло перехватывала боль и обида. Почему этой шлюшке все так легко дается? Как она может так открыто радоваться тому, что какой-то плюгавый кобель у всех на виду имеет ее, как последнюю сучку?! «Использует» и бросит, а она, брошенная, будет рыдать у Светы на плече и жалеть об очередном унижении. Правда, справедливости ради, надо признать, что плакала Таня редко, а мужиков меняла часто. Сядет в лужу, посмеется над собой, отряхнет грязь, почистит перышки и пускается в новую авантюру. "Дрянь! А мне каждая встреча дается с таким мучением! Так хочется любви, а ее, настоящей, все нет! Так хочется "ласковой песни и хорошей большой любви", но, не имея в наличии ни того, ни другого, приходится довольствоваться своим стыдом и болью. Провожу одну ночь (если ночь!), а потом год замаливаю грех, чтобы потом опять препротивно сорваться и... по кругу... Нет-нет и срываемся... в «нужничок-с». И никто из мужчин не пожалел..." Грустные мысли вернули ее к Вадиму. "Чертовски хорош, мерзавец! Высокий, статный в свои сорок три; открытые серые глаза под густыми правильными дугами бровей, словно заглядывали в душу. Полный чувственный рот манил; ровный, с небольшой горбинкой, нос слегка раздувался в минуты страсти... Умный, сильный, волевой..." Светлана вспомнила их последнюю встречу, постыдные, откровенные ласки и горячий, крепкий поцелуй в губы. Она закусила губу, не чувствуя соленого привкуса крови во рту, покачнулась и прислонилась к стене. "Вадим, родной, какого черта тебя вызвали в Москву именно сейчас, когда мы должны были быть вместе?!" Эта мысль разрывала Светлане сердце, сверлила мозг и отнимала ноги. Колени подгибались, но в это время на площадку к лифту вышла Елена. Она увидела, что Свете нехорошо, подошла, схватила ее под руку и уже хотела звать кого-нибудь на помощь, но Светлана очнулась, глубоко вздохнула и отстранилась:
– Все в порядке. Мне уже хорошо. Так, сердце слегка прихватило, - успокаивала она не то Лену, не то себя.
Этот завтрак прошел в молчании.
Таня и Олег ели с аппетитом, предчувствуя, что силы им понадобятся. После завтрака почти все уехали в Сочи, за покупками. Таня, взглянув на Олега и увидев его подтверждающий кивок, пошла прямо к нему в номер.
...Чудо повторилось. Это было неправдоподобно хорошо! Татьяна лежала под одеялом, чувствуя, как по телу продолжают перекатываться волны угасающей страсти и, не в силах согнать с губ счастливую улыбку, наблюдала за Олегом, который, запахнув на себе махровый халат, курил на балконе. Курил он очень забавно: держа сигарету в повернутой кверху ладони, он словно вдыхал дым с самой ладони, едва прикасаясь к сигарете губами. Дверь на балкон была открыта, чистый морской воздух с примесью дыма от крепких болгарских сигарет бодрил и охлаждал разгоряченное Танино лицо. Докурив сигарету, Олег вошел в комнату, снял с дивана плед и положил его поверх легкого шерстяного одеяла, под которым лежала Таня. Затем он тщательно подоткнул одеяло со всех сторон, погладил Таню, как маленького ребенка, по волосам и, улыбаясь, сказал:
– Ты мое чудо! Мне так с тобой хорошо!
– и вдруг разоткровенничался: - Даже с девушкой, которую я безумно любил, и из-за которой чуть было не ушел из семьи, мне не было так хорошо, как с тобой!
– Олег, расскажи мне о ней, - как-то просто по-дружески попросила Таня.
– Ты не обидишься?
– так же спокойно спросил Олег.
– Нет. Мне, правда, интересно. Как ее звали?
– Почему "звали"? Она и сейчас жива и в полном порядке.
Вздохнув, он помолчал несколько секунд, возвращаясь мыслями в прошлое, и начал рассказывать:
– У нее красивое звучное имя Инесса. Стройная, изящная, как статуэтка, с длинными ровными ногами, черными кудрями в мелкий завиток и пронзительно синими глазами на нежно-белом лице. Нежнейшая кожа, к которой даже прикасаться страшно, настолько она тонкая и гладкая... Сочные губы... единственное, что хочется трогать и целовать не отрываясь... Я совсем потерял из-за нее голову... Ничего с собой поделать не мог... При одном ее виде забывал, где я и что вокруг происходит...
Он замолчал, вновь и вновь наслаждаясь тем видением, которое возникло у него в сознании, и, похоже, опять выпал из реальности.