Обычная злая сказка
Шрифт:
– Спасибо на добром слове!
– Юноша откровенно забавлялся.
– Ты как всегда умудрилась поднять мне настроение, наговорив кучу гадостей. Честное слово, если мы все-таки победим, я сделаю все, чтобы оставить тебя при дворе. Тогда уж точно мне не придется беспокоиться о том, что мне говорят не всю правду. Ты ведь останешься со мной?
– Посмотрим, может и останусь.
– Уклончиво ответила Снеара, глядя на веселящегося принца. Он был прав, жрица действительно говорила ему правду, но не всю. Некоторые вещи лучше не знать никому. Например, то, что если бы она хотела закончить свою фразу, то должна была бы добавить еще несколько слов: "если не смогу умереть".
Отсутствие эмоции оказалось просто бесценным при попытках найти выход из положения,
Тенира хмуро наблюдала за парочкой на обрыве, что-то увлеченно обсуждающей, и тихо ругалась сквозь стиснутые зубы. Ее ученица была самой глупой упрямицей из всех кого она когда-либо знала. Ну почему проклятая девчонка не может поверить ей на слово? Неужели ей еще недостаточно боли? Обязательно нужно на собственном опыте узнать каково это укладывать на погребальный костер дорогого тебе человека и при этом прекрасно понимать, что даже такое утешение как неизбежная встреча в мире мертвых не для тебя! Жрица мрачно кивнула в ответ на почтительное приветствие какого-то солдата и зашагала к реке, чтобы проверить ее на отсутствие всяческих опасных тварей до того, как люди начнут брать из нее воду. Хоть какое-то разнообразие. Обычно она выполняла обязанности телохранителя принца, и ей это успело изрядно надоесть. Пусть пока за ним приглядывает Снеара, все равно рядом сидит.
Женщина опять покосилась на подростков, умудрившихся выбрать место для беседы на самом краю обрыва, и раздраженно покачала головой. Ей не хотелось думать о том, какие еще испытания ждут грустную наивную девочку, по капризу судьбы ставшую ее ученицей. И так казалось, что богини или боги родного мира Снеары разгневались на нее не на шутку, позволив произойти такому несчастью. И Тенира не могла ничего исправить, вот что самое страшное. Только попытаться как-то сгладить последствия, но и то не до конца. Все-таки обычно жрицами становились по собственному выбору, зная, на что они идут, и при этом имея все необходимые душеные качества для роли меча богини. А в случае с этой девочкой ей просто пришлось ломать характер и волю ребенка, чтобы превратить ее хотя бы в сносную воительницу. О действительно значительных успехах не приходилось даже мечтать. В конце концов, девчонка наполовину целительница о какой воинской доблести вообще может идти речь?!
Хотя следовало признать, что в том городке Глосаше Снеара держалась неплохо, даже смогла спасти какого-то бедолагу. Жрица криво улыбнулась, опуская руку в воду и сосредотачиваясь на своих ощущениях. Она признавала, что изменения, произошедшие в ее ученице, ей нравились, но они вызывали и настороженность. Очень скоро должно было наступить время перелома, когда девчонка в полной мере осознает, что она больше не похожа на остальных людей, которые будут жить, стариться, умирать у нее на глазах, а она останется прежней. Навсегда пятнадцатилетней, навечно одинокой.
Тенира устало вздохнула, пытаясь отогнать опасения
Убедившись, что в реке нет ничего опаснее быстрого течения, женщина вытащила руку из воды и тщательно обтерла ее о свою тунику. В сложившейся ситуации скользкая от влаги ладонь на рукояти меча вполне могла стоить кому-нибудь жизни. Если в очередной раз нападет какая-нибудь темная тварь. Тенира отвернулась от реки и зашагала назад в лагерь, не обращая внимания на столпившихся невдалеке солдат с флягами и котелками, которые терпеливо ожидали, пока она признает единственный источник воды в округе безопасным. Ее мысли были заняты совершенно другим. Этот поход на столицу будил не слишком приятные воспоминания, которые казалось, навечно были похоронены в глубинах ее памяти. Воспоминания о том времени, когда жизнь для нее была просто волшебной сказкой с обязательным счастливым концом
Картины далекого прошлого заставляли стискивать до боли кулаки и молиться о полном забвении. Потому, что вслед за ними приходили эпизоды, навсегда превратившие юную Тению Соэрри в суровую неразговорчивую Тениру, жрицу Энары, которая если и считала свое существование сказкой, то никогда не верила в то, что эта сказка может быть хотя бы справедливой, не говоря уже о том, чтобы считать ее доброй. А ведь когда-то любимая младшая дочь кьера Соэрри была абсолютно уверена в том, что окружающий ее мир именно добрый и справедливый. В их семье очень почитали священных близнецов и считали своим долгом по возможности бороться с проявлениями темных сил, тогда еще в изобилии встречавшихся в Сиали. Кьер Соэрри приходясь родственником правящему в то время королю, славился своим благородством, благочестивостью и смелостью. Достойный представитель королевского рода, хоть и не имеющий права на трон, пользовался благосклонностью своего венценосного родственника, не раз ставившего его в пример другим кьерам.
Тения гордилась своим отцом и старшими братьями, казалось в полной мере унаследовавшими все его положительные качества. И была просто счастлива, когда любимые люди с радостью одобрили ее выбор. Выбор судьбы меча богини, служения Эларе, которое могло бы хоть немного сделать девушку достойной таких родных. Даже тяжелые тренировки и то, что она была обречена на вечный бой с силами тьмы, не пугали Тению, ведь она происходила из семьи, посвятившей свою жизнь защите других людей от порождений мрака. Это было счастьем. И внезапно превратилось в кошмар.
Не прошло и года с момента принесения ее клятвы, как в Сиали вспыхнуло восстание. Недавно присоединенные к королевству земли попытались вернуть свою независимость. При этом повстанцы почему-то не ограничились тем, что разбили войска, как они выражались захватчиков на своей территории, а двинулись на столицу. Это было странно. Зачем вместо того, чтобы приложить все силы для защиты своих земель пытаться захватить чужие, которые все равно не удастся удержать? Но не это привлекло внимание наставницы юной Тениры. В конце концов, люди в то время воевали постоянно и жрицы предпочитали не вмешиваться в их склоки. Самым непонятным в этом восстании было то, что бунтовщики открыто нарушали закон богинь об использовании черной магии, словно не понимая, что за это их все равно уничтожат, даже если они смогут победить королевские войска.