Очарование иллюзий
Шрифт:
«А если молодому герцогу не понравится невеста?» — подумала Девина, но вспомнила, что во всех странах браки между богатыми и знатными людьми заключаются подобным образом. Нэнси-Мэй получит титул герцогини, а молодой Милнторп с помощью ее денег поправит дела в своих обширных поместьях. «Интересно, смогут ли деньги сделать Нэнси-Мэй счастливой?»
За последнюю неделю Девина очень привязалась к мисс Вандерхольц — образованной, хорошо воспитанной девушке с жизнерадостным, легким характером. Нэнси-Мэй также очень симпатизировала Девине и была довольна, что сумела убедить миссис Вандерхольц нанять в компаньонки молодую девушку, ее ровесницу.
— Моя дочь всегда имела все самое лучшее, — как-то гордо заявила миссис Вандерхольц Девине, когда они остались вдвоем. — Нэнси-Мэй не только очень богатая молодая девушка, но и незаурядная личность. Подобное сочетание редко встречается у девушек ее круга.
Девина не стала возражать миссис Вандерхольц, но про себя подумала, что личность, подобная Нэнси-Мэй — с твердым характером и чувством собственного достоинства, — не стала бы выходить замуж за нелюбимого человека.
«Возможно, она поддалась настойчивым уговорам матери, — размышляла Девина. — Понятно, что ей хочется на время вырваться из привычного круга и почувствовать себя взрослой и самостоятельной. Конечно, не исключено, что в недалеком будущем ее ждут разочарования, но я уже об этом не узнаю. Как только корабль прибудет в Саутгемптон, я получу свои честно заработанные деньги и распрощаюсь с Нэнси-Мэй навсегда».
Когда Девина переехала жить в особняк на Пятой авеню, Нэнси-Мэй предупредила ее, что миссис Вандерхольц не потерпит рядом с дочерью молодую привлекательную компаньонку. Первое время хозяйка мало обращала внимания на Девину, но потом стала критически оглядывать ее красивое лицо и стройную фигуру. Девушка очень боялась, что в последний момент ей все-таки откажут от места, и старалась тщательно выполнять все поручения, выглядеть скромно и реже попадаться хозяйке на глаза.
— Вчера на приеме ваш дядя похвалил миссис Вандерхольц за то, что ей удалось нанять такую симпатичную компаньонку, — говорила Девина Нэнси-Мэй. — Я так испугалась! А вдруг миссис Вандерхольц меня выгонит?
— Я надеюсь, что этого не случится, — озабоченно отвечала Нэнси-Мэй.
— Помните, вы сами говорили, что ваша мама не потерпит рядом с вами молодую привлекательную девушку!
— Тебе надо изменить свою внешность! — воскликнула Нэнси-Мэй. — Сделай простую гладкую прическу, надень очки… Ты должна обязательно сопровождать меня в Англию!
Девина улыбнулась.
— Рада это слышать, — сказала она. — Я тоже мечтаю поехать с вами в Англию. Просто не представляю, что со мной будет, если миссис Вандерхольц изменит свое решение!
— Я сегодня же скажу маме, что делаю большие успехи на занятиях, но, чтобы овладеть всеми премудростями английского этикета, требуется еще несколько дней.
Девина просияла.
— Спасибо вам, — сказала она. — Я буду просто счастлива, если вы действительно внимательно отнесетесь к нашим занятиям.
— А разве я тебя невнимательно слушаю? — возразила Нэнси-Мэй. — Откровенно говоря, весь этот английский этикет мне уже надоел! Может, мне выйти замуж не за герцога, а за какого-нибудь фермера и чувствовать себя свободной?
— Вряд ли вы почувствуете свободу, занимаясь весь день хозяйством, — засмеялась Девина.
Нэнси- Мэй поморщилась:
— Конечно, ты права, но от всех этих условностей — кто первым садится за стол, кто встает — можно просто сдвинуться!
— Настоящие англичане так не выражаются, — заметила Девина.
— Ну и пусть! Бее это чепуха! — воскликнула Нэнси-Мэй, и обе девушки весело рассмеялись,
В последние дни перед поездкой Девину не покидало чувство тревоги, и только лишь когда экипаж Вандерхольцев отправился в порт, она успокоилась и поверила, что действительно скоро вернется в Англию. Девина представляла, как будет рассказывать знакомым о своей жизни в доме миллионеров и о необычайном путешествии на лайнере «Мавритания».
Девина добиралась в Америку на маленьком неудобном судне, владелец которого, Морган, возглавлял одну из крупнейших пароходных компаний. Ему принадлежало много судов — современных комфортабельных лайнеров и старых, отживших свой век пароходов. Всю дорогу Девина вспоминала Чарльза Диккенса, который, совершив с женой в первый раз путешествие через Атлантику, жаловался на плохие условия и полное отсутствие комфорта. Перед поездкой ему показали фотографию его будущей каюты — она выглядела удобной и просторной. В действительности, войдя в каюту, Диккенс увидел только очень узкую нижнюю полку, а над ней — «неприступную» верхнюю. Диккенс писал, что, наверное, удобнее лежать в гробу, чем на этих полках. Каюта Девины на этом судне была такой же маленькой и узкой, и они с соседкой старались находиться в ней поочередно.
Теперь ее ожидало путешествие на роскошном лайнере «Мавритания», который миссис Вандерхольц высокопарно называла «плавучим дворцом».
Перед отплытием девушка выслушала массу наставлений, приказов и просьб. Вместе с ними отправлялись в плавание жена британского посла леди Тейлор, и миссис Вандерхольц, опасаясь, что поведение Нэнси-Мэй может оказаться некорректным, требовала от Девины пристального внимания к дочери и постоянной опеки.
— Я узнала, — говорила она, — что на «Мавритании» пассажиры первого класса должны обязательно переодеваться к обеду. Таковы правила.
— Я буду напоминать Нэнси-Мэй об этом каждый раз, мэм, — отвечала Девина.
— Когда Нэнси-Мэй захочет прогуляться, обязательно сопровождайте ее. Во время обеда вы должны сидеть рядом с ней и леди Тейлор, а на палубе — в кресле, поодаль.
Девина согласно кивала.
— Мистер Вандерхольц хорошо знаком с капитаном и казначеем. Он попросит их уделять вам особое внимание. Вы, мисс Каслтон, еще очень молоды, и я опрометчиво поступила, взяв вас на столь ответственную должность.