Очарованная
Шрифт:
Так это брак? Он не похож на тихий, уравновешенный и слаженный брак моих родителей. Когда я и Дэниел вместе, мы кричим и спорим, боремся, презираем, а потом схватываем друг друга, падаем на кровать, занимаемся любовью с напряженной страстью, которая имеет с ненавистью столько же общего, сколько и с любовью. И после я еще раз вижу его красоту, не просто физическую, а именно внутреннюю его сладость, совершенство. Я люблю и оцениваю это, даже если это так резко отличается от того, что внутри меня.
Между нами есть моменты спокойствия и мягкости, на протяжении которых мы держим друг друга за руки и сладко целуемся. Потом свою голову поднимает Эмирэнт, или его зовут учения, и мы опять стаем двумя злыми связанными котами в мешке, брошенными в реку: отчаянными, когтистыми, борющимся, просто пытающимся выжить, не смотря на цену. И он уходит, а я с головой погружаюсь в Эмирэнт, и я знаю, что не смогу уступить этому. Но потом я начинаю скучать по Дэниелу, и он возвращается, и все опять идет по кругу.
Так это брак? Да, это мой брак.
Я не знаю, сколько лежала рядом с Хантером. В конце концов даже его дыхание выдало, что он спит. Я не думала, что он простил меня, хотя я сказала ему, что люблю его, и он поцеловал меня. Наверное, я непостоянная, после расставания с Кэлом полюбила кого-то так быстро. Неужели я подвергаю себя еще одной боли? Любит ли меня Хантер? Мне кажется, что да. Но даже если у нас есть будущее, я просто не представляю себе, куда нас заведут эти отношения, и как долго они будут продолжаться. Эти вопросы должны были подождать: пришло время, уже прошедшее, приготовится к тат-меанма брачу.
Бесшумно двигаясь, я выбралась из объятий Хантера и покинула комнату. Держа туфли в одной руке, я спустилась вниз. Скай была на кухне, читала газету и пила с кружки что-то горячее и парующее. Она посмотрела на меня ожидающе.
– Я объясню все позже, - сказала я ей, чувствуя себя очень утомленной.
– Уже поздно, - сказала она через минуту.
– Почти пять часов. Я приготовлю тебе специальный чай.
Она сделала мне большую кружку, и я послушно стала пить. На вкус он был как смесь лакрицы, дерева, ромашки и еще многого того, что я не разобрала.
– Что этот чай делает?
– спросила я, выпив всю кружку.
– Ну… - начала Скай.
Я выяснила это еще до того, как она закончила. Секретом травяного чая было то, что он очищал организм, очень просто завершая последствия голодовки и питья воды. Я скрючилась от боли, когда почувствовала спазмы в животе. Скай, пытаясь не ухмыльнуться, показала мне на ванную.
Между приступами, кхэм, опорожнения, я медитировала и говорила со Скай. Я рассказала ей о том, что случилось с Кэлом, и она выслушала меня с удивляющим состраданием. Я задавалась вопросом - и надеялась - что мое связующее заклятие закончило свое действие, и он уже не стоял на кладбище в холоде. По крайней мере, оно должно было. Где он сейчас? И насколько злой? Почувствовал ли он, что моя любовь к нему умерла, так как я это чувствую?
По этому поводу Скай спросила меня:
– Как ты себя чувствуешь?
– Пустой, - уныло сказала я, и она рассмеялась.
– Позже ты будешь этому рада, - ответила она.
– Поверь мне. Я видела людей, что делали брач не очистив организм и без голодания, и они искренне сожалели об этом.
Я втянула носом воздух:
– Что это?
– Лазанья, - призналась Скай.
– Уже почти семь.
– О, Иисус, - застонала я, чувствуя себя пустой, голодной и истощенной.
– Возьми, - живо сказала Скай, протягивая мне сверток выцветшего зеленого полотна.
– Это тебе. Я приготовила тебе наверху ванную и положила туда некоторые очистительные травы и масла и еще что-то. Ты будешь чувствовать себя лучше, когда хорошо вымокнешь. После оденешь это на себя, на голое тело. На тебе не должно быть ничего: ни нижнего белья, ни драгоценностей, ни лака на ногтях, даже ничего в волосах. Хорошо?
Я кивнула и направилась по сходам наверх. В ванной на втором этаже был Хантер, вешающий жесткое, неотбеленное полотенце. Я уже принимала раньше ванну в его доме, но сейчас это было как-то странно лично - особенно так скоро после того, как мы с ним целовались на его кровати. Я почувствовала, что краснею, и он посмотрел на меня нечитабельным взглядом и покинул комнату, закрыв за собой дверь.
Ванная выглядела красиво, очень романтично, с выключенным светом и горящими повсюду свечами. Над водой в плоскодонной ванне поднимался пар, а в самой воде, наполненной розмарином и эвкалиптом, плавали лепестки фиалок. Я выбралась со своей одежды и блаженно опустилась в горячую воду. Я не знаю, как долго лежала там, с закрытыми глазами, вдыхая ароматный пар и чувствуя, как уходит напряжение. На дне ванной было довольно-таки много рассыпанных кристаллов соли, и я протерла ею кожу, зная, что это поможет мне очистится и рассеет негативную энергию.
Я почувствовала, как приближалась Скай, и вскоре она постучала в дверь и сказала:
– Тебе осталось десять минут. Элис скоро будет здесь.
Я быстро схватила домашнее мыло и мочалку и вымыла себя. Потом я помыла свою голову. Я включила воду и ополоснулась, после чего сильно вытерлась жестким полотенцем, пока не была полностью сухой. Я чувствовала себя божественно: вымытой, светлой, чистой, почти неземной. Ужасные события прошедшего дня отступили, и я чувствовала, что готова ко всему, как будто я могла передвинуть все звезды на небе всего одним лишь махом руки.
Я распутала свои длинные, влажные волосы деревянной расческой, которую нашла, и надела зеленую мантию. Наконец я босиком спустилась вниз и обнаружила, что Элис, Скай и Хантер ждут меня в комнате кругов. Я неуверенно остановилась в дверном проходе, и моей первой мыслью было то, что Хантер знает, что под мантией я обнажена. Но его лицо не выдавало этого, и Элис направилась ко мне с протянутыми руками, и мы обнялись. Она была одета в бледно-лиловую мантию, очень похожую на мою, ее седые волосы единожды были распущены и ниспадали к середине ее спины. Она была похожа на сирену, и я была так признательна ей за то, что она делала.