Очень серьезная организация
Шрифт:
Гайдукова доставили практически волоком в самый дальний конец, туда, где были укреплены щиты с мишенями. Двое вновь прибывших орлов, которых Леон в служебных целях наделил псевдонимами Пьер и Анри, перебросили веревку через скобу, вмурованную в потолок, и как бы подвесили «клиента». Но не за шею, как висельника, а за туловище, затянув на талии проштрафившегося охранника «беседочный» узел.
Тем временем Вадим, у которого через плечо была переброшена сумка с кое-каким снаряжением, достал из нее все необходимое для дальнейшего действа. Он сначала выложил на двух низких, чуть повыше колена, столах у 20-метрового рубежа пару неснаряженных пистолетов «ПМ», по одному на каждый стол. А затем, когда вернулись Пьер и Анри, положил рядом с «макарками» по обойме. И все это происходило под мельтешение лучей бошевских фонарей, но в полном молчании – картинка, надо сказать, не для слабонервных.
Впрочем, таковых здесь, кажется, и не было. Даже если Роману или омоновцу что-то и не нравилось из того, что происходило в последние сутки на базе, они это свое недовольство никак не проявляли. И то верно. Своя рубашка ближе к телу.
Да и что тут поделаешь, если э т и все вооружены, если они опытные, явно поднаторевшие в таких вот делах люди. Против силы не попрешь.
Вадим приказал этим двум подойти к рубежу, но с командой «изготовиться к стрельбе» он пока не спешил. В правой руке у рыжего была портативная камера, предназначенная для ночной съемки. Вадим включил ее и некоторое время снимал поочередно этих двух, а также «живую мишень». Картинка получалась живая и весьма драматичная: Гайдуков отчаянно дергался на привязи, пытаясь освободиться, и это обстоятельство как нельзя лучше подходило для снимаемой здесь «фильмы».
Роман и омоновец стояли у рубежа вольно, не притрагиваясь к стволам. Поди-ка разберись, что у этих мужиков в голове… Каждому из них в спину упирался луч фонаря. Пьер и Анри не просто освещали «стрелков», но и, держась в нескольких шагах позади, обнажив стволы, держали их самих на мушке, караулили каждое их движение…
– Если вы будете во всем мне подчиняться, – сказал Леон, – я гарантирую вам хорошую работу и серьезный контракт. Я с вами двумя уже имел предварительную беседу, так что вы в курсе моих требований. Они, в сущности, просты: если командир сказал «убей его!» или «убей их!», вы это сделаете. Там, куда вас пошлют вскоре, для того чтобы выжить и выслужить новое гражданство, а возможно, и пенсию, придется убивать. Потому что если вы расслабитесь, если вы начнете задавать вопросы, то убьют вас. Или покалечат на всю жизнь. Там не будет гражданского суда, только – военно-полевой. За неисполнение приказа – расстрел на месте. Отныне и до того момента, пока у вас появится другой командир, вы будете исполнять мои приказы, а также приказы моего заместителя. Сейчас вы пройдете первый тест на профпригодность. – Он вдруг повысил голос. – Не вашего ума дело, за что я решил казнить этого человека! Решение принято. А задача у вас будет такая – привести приговор в исполнение! Прямо сейчас! Все, Вадим, теперь можешь подавать команду…
Рыжий, не выпуская из руки камеру, – он по-прежнему снимал все происходящее на видео – вполголоса скомандовал «заряжай!»… «Изготовиться к стрельбе!»… И, не дожидаясь ответных докладов от стрелков, рявкнул: «Огонь!!!»
Несколько секунд в тире царила гнетущая тишина.
– Блядь… – процедил Тимоха, выцеливая живую мишень.
– Т-твою мать!.. – почти неслышно пробормотал Роман.
Им предстояло убить человека, с которым они совсем еще недавно делили кров, хлеб и суточное дежурство на троих.
Казалось, ничего не произойдет. Но уже в следующий миг, показавшийся кое-кому бесконечным, в тире слитно загрохотали выстрелы обоих «макаровых»…
Леон остался доволен тем, как пара «местных», которых он намеревался включить в свою команду, прошли этот нелегкий – он-то понимал, чего это стоило каждому из них, – тест на профпригодность.
– Вадим, Гайдукова – в подвал и под замок! – скомандовал он. – Роман, заступишь опять на вахту, с шести утра и до полудня – время для отдыха. Остальным – подъем в шесть утра! Мы сюда не спать посланы! Вопросы?
Тимоха, который все еще не мог прийти в себя, вытаращил на него глаза.
– Так это чё, командир? Мы холостыми, что ли, в него палили?! Я же точняк в него целился! А ему – ни хера… никакого вреда! И еще, слышь… ругается?!
Из противоположного конца тира действительно временами доносился мат.
– Живой, кажется? – Леон усмехнулся краешком губ. – Вадим, ты никак холостыми обоймы снарядил? Как же так?
– Виноват, чиф, – ответил тот, ухмыльнувшись. – Видать, коробки с патронами перепутал…
– Добро, заканчивайте тут без меня, – сказал Леон, адресуясь заму. – А я пойду прогуляюсь маленько…
…Леон первым выбрался из переоборудованного под тир хранилища на свежий ночной воздух. Он посмотрел на светящийся в темноте циферблат – ровно час ночи. Пройдя чуть вперед, по направлению к зданию бывшей школы, он достал из кармана жилетки сотовый: пришла пора сделать контрольный звонок представителю заказчика.
Ответили на втором гудке – человек, которого он знал многие годы, этой ночью тоже не спал.
– Ну как там у вас обстановка? – поинтересовались на другом конце линии. – Все ли тебя устраивает, Леон?
– Обстановка рабочая. Место в целом вполне подходящее. Твои люди, Лемминг, уже включились в работу. С двумя местными я в принципе договорился. С третьим вот только проблема…
– У меня был Петрович, так что я в курсе.
– Надо решать как-то с этой… Ну, ты понимаешь, о ком я? Иначе нам придется отсюда съехать… а этого мне делать бы не хотелось. Конечно, она, может, ни во что и не врубилась… Но на хрена нам рисковать? Вдруг сболтнет что-то… да не в те уши!
– Ситуация под контролем, Леон. Спокойно занимайтесь своим делом… мы эту тему вскоре снимем. Сами решим, не волнуйся. Кстати. Мы тут вовремя пару «кончиков» оборвали. Ну, ты понимаешь, да? Ладно, Леон. Это, конечно, не телефонный разговор. Просто ты должен понимать, что все очень, очень серьезно. Поэтому мы тоже должны держать ушки на макушке.
– Понимаю, не маленький.
– Приятно было с тобой побеседовать. Если что, звони, я всегда на связи.
Глава 9
КЛЕТКА ДЛЯ ГЛУХАРЯ
Помещение, в котором вот уже примерно сутки содержали Мокрушина, более всего походило на сурдокамеру. Размеры пять на три метра, высота потолка как у стандартной комнаты, около двух с половиной метров. Стены, пол, внутренняя сторона герметичной двери и даже потолок отделаны пористым полимерным материалом веселенького кремового цвета. Круглосуточное освещение – хорошо еще, что не слишком яркое. В противоположном от входа углу имелась крохотная кабинка, где вместо унитаза в пол вмурована «улитка» с дырой посередине – смыв производится автоматически. Раковины в помещении нет. В стене, повыше толчка, есть «пипка». Нажимаешь ее, и из отверстия в стене бьет струйка воды – стекая в подставленные пригоршней руки или в тот же вмурованный в пол и проложенный резиной по контуру толчок. В помещении нет ничего, чем можно было бы нанести себе увечья. Либо, что вообще недопустимо, покончить с собой. Даже полотенце здесь крохотное, размером чуть более носового платка. Чтобы его нельзя было разорвать, скрутить в жгуты, связать и затем на нем повеситься…