Очень смертельное оружие
Шрифт:
– Никакой он не поэт, – оскалился Сианон. – Этот человек – опасный убийца. А я привык уничтожать убийц. Считаю до трех. А потом или ты отойдешь, или я тебя пристрелю.
– Раз…… два……
Губы Ляо выразительно искривились, готовясь произнести слово «три», а я все еще мучительно решала, будет ли у меня шанс уцелеть, если я надумаю и дальше проявить героизм. «Будь у героев время подумать, героизма вовсе бы не было», вспомнилась мне фраза Питера Устинова. Нет, в герои я явно не гожусь. Пусть киллер и охотник за убийцами рвут друг друга на части,
– Три!
Адасов с силой толкнул меня в бок, так что я кубарем отлетела к стене. В комнате грохнул выстрел. Почти мгновенно с ним вспыхнул ослепительный белый свет. Барабанные перепонки буквально разорвал оглушительный звук взрыва. Воздух стал горячим и колким, как жало гремучей змеи. Я мучительно задохнулась, а потом потеряла сознание.
Мне казалось, что я, как в детстве, катаюсь в парке аттракционов на гигантских качелях. Вокруг царила полная темнота. Наверное, это происходило ночью. Я чувствовала только движение – вниз-вверх, взад-вперед. По мере того как я приходила в себя, размах качелей становился все меньше, сменившись мягким покачиванием, как в весельной лодке, плывущей по тихой реке.
Я приоткрыла глаза, но темнота не исчезла. Неужели я ослепла? Или мне продолжает сниться кошмар? Лучше бы это был кошмар.
Пошевелив руками, я поняла, что они были связаны за спиной. Это движение вызвало боль в шее. Похоже, связывали меня профессионалы. Чтобы я не могла, вывернувшись, перевести руки вперед, их дополнительно подвязали к шее и к согнутым в коленях тоже связанным ногам. Из такого положения даже Гудини не освободился бы! Кому же, интересно, понадобилось так стараться ради меня?
Рядом послышался тихий хрип, перешедший в кашель. Кто-то зашевелился на полу рядом со мной. Судя по звукам, он был связан так же, как и я. Хорошо хоть кляп мне в рот не запихали!
– Кто здесь? – спросила я по-английски.
– Козлы шариатские, мать их так, – по-русски донеслось из темноты.
– Марик? Это ты?
– И ты здесь? Мы с тобой становимся просто неразлучны.
– А где Ляо?
– Какой еще Ляо?
– Я имею в виду Сукиебуси.
– То есть типа, который собирался пристрелить меня?
– Не тебя. Он ошибся и принял тебя за другого.
– За кого, интересно? Что это вообще за придурок?
– Мой знакомый. А что произошло?
– Ничего особенного. Просто в момент, когда твой приятель решил в меня выстрелить, в комнату влетела газовая граната, а за ней ворвались люди в противогазах. Я отключился, а когда очнулся, услышал твой голос.
– Ляо! – позвала я. – Ты здесь?
Никто не откликнулся.
– Похоже, тут только мы двое, – заметил Адасов. – Затаи ненадолго дыхание.
Я замерла, стараясь не дышать и старательно вслушиваясь в
– Кроме нас, здесь никого нет, – сказал киллер. – Если бы был кто-то еще, я бы почувствовал.
– А где мы? – поинтересовалась я.
– Судя по всему, на каком-то корабле. Возможно, на «Абу Захиде».
– Почему ты так думаешь?
– Мне показалось, что один из парней в противогазе крикнул что-то по-арабски, хотя я мог ошибиться.
– А зачем арабам нас похищать? У них что, на тебя зуб?
– Понятия не имею. Даже Аллах не знает, что творится в голове у арабов. – Марик задергался в тщетной надежде освободиться от веревок. – А за кого, интересно, меня принял твой знакомый? Может, арабы совершили ту же ошибку?
– Не исключено, – вздохнула я. – За этим человеком многие охотятся.
– Нельзя ли поконкретнее?
– Вообще-то я обещала никому не говорить……
– Я что, должен тебя уговаривать? Ты хоть соображаешь, в каком положении мы оказались?
– Ходят слухи, что все вокруг охотятся за каким-то русским специалистом по бомбам.
– Ты имеешь в виду Семена Тетерина?
– А ты откуда знаешь? Ты тоже его ищешь?
– В данный момент я ищу только одно: возможность выбраться из этой чертовой западни. Во-первых, будет непросто доказать Бен Нияду, что он ошибся, а во-вторых, он убьет нас в любом случае. Ты сможешь перегрызть мои веревки?
– Совсем спятил? – возмутилась я. – На ощупь это прочные нейлоновые канаты. Я, между прочим, не бобр. Твоя идея – сам и грызи, а у меня зубы слабые.
– Ладно, попробую перегрызть твои.
– У тебя в кармане, случайно, не завалялась зажигалка? – с надеждой поинтересовалась я. – В фильмах герои обычно освобождаются от пут при помощи зажигалки.
– Эти сучьи дети Аллаха с меня вообще всю одежду сняли. И обувь тоже, так что на зажигалку не рассчитывай.
– Ты что, голый? – уточнила я.
– В трусах. Надеюсь, тебя это не шокирует?
– А меня почему-то не раздели.
– Потому что были уверены, что ты для них не представляешь опасности. Профессионал при необходимости даже собственную одежду может превратить в оружие.
Пошевелившись, я почувствовала, как что-то упирается мне в бедро. Значит, арабы считали, что я безопасна!
– Господи! Какая же я дура! – радостно воскликнула я.
– Впервые встречаю женщину, которая охотно признает этот бесспорный факт, – съязвил Шакал.
– Я не в этом смысле. Просто я только что вспомнила, что у меня под юбкой спрятан рентджонг. И еще у меня там сотовый телефон. Эти идиоты меня даже не обыскали. Хоть какая-то польза от исламского мужского шовинизма!
– Ты всегда таскаешь под юбкой рентджонг и сотовый телефон? – поинтересовался киллер.
– Только когда у меня на платье нет карманов, – пояснила я. – Ты сможешь вытащить нож, не порезав меня?
– Если ты не залепишь мне пощечину за то, что я залез тебе под юбку, – усмехнулся Адасов.