Очерки истории цивилизации
Шрифт:
Многим в те темные века казалось, что свет знания и все то, что делает жизнь привлекательной, исчезает навсегда.
Было ли большинству населения в этих условиях запустения и нестабильности хуже, чем при изнурительных порядках имперской системы, сейчас невозможно сказать. Вероятно, в разных местах были свои особенности, правление жестоких самозванцев в одном регионе и относительно терпимые условия в другом, голод в одном году и богатый урожай в следующем. Грабители теперь были на каждом шагу, но исчезли сборщики налогов и кредиторы. Короли, подобные тем, что правили Франкским и Готским королевствами, были поистине королями-призраками для большинства своих так называемых подданных. Жизнь отдельных областей замкнулась в собственных границах, торговля и сообщение между ними почти прекратились. Большие и не очень территории попадали под власть какой-нибудь энергичной личности, которая провозглашала себя графом
В пришедших в упадок зловонных городах, больших и малых, ремесленники, согнувшиеся над своей работой, обслуживали нужды окрестных земледельцев, стараясь заручиться поддержкой и защитой кого-либо из местной знати.
Исключительно важная роль в работе по восстановлению общественной структуры, которая велась в VI и VII вв. после катастрофического упадка IV и V вв., была взята на себя христианскими монашескими орденами, которые начали появляться в Западном мире.
Монастыри существовали в мире и до христианства. Еще до Иисуса из Назарета, в трудный для иудейского народа период, существовала секта ессеев, которые жили своими общинами отдельно от остальных, придерживаясь суровых правил уединения, чистоты и самоотвержения. Буддизм также создал обособленные общины, в которых люди, уйдя от мира с его суетой и торгашеством, могли жить религиозным поклонением.
Сама история Будды, как мы рассказывали ее, говорит о том, что подобные представления были широко распространены в Индии задолго до буддизма и что в конечном итоге Будда отказался от крайностей аскетизма. Довольно рано в истории христианства возникло сходное движение, отказавшееся от мирского соперничества и повседневной жизни людей. Особенно в Египте великое множество мужчин и женщин уходило в пустыню. Там они жили в пещерах или расщелинах скал уединенной жизнью молитвы и созерцания, в полной нищете, питаясь случайным подаянием тех, кого привлекала их святость. Эти жизни так и остались бы незамеченными историками — они по самой своей природе оторваны от истории, если бы не то изменение, которое эта монашеская тенденция претерпела среди более энергичных и практичных европейцев.
Одна из центральных фигур в истории развития монашества в Европе — святой Бенедикт, который жил между 480 и 547 гг.
Он родился в Сполето в Италии и был способным молодым человеком из хорошей семьи. Тень времени лежала на нем, и так же, как когда-то Будда, он обратился к религиозной жизни, поначалу предавшись суровой аскезе. В пятидесяти милях от Рима находится городок Субиако — там, в отрогах Апеннин, среди густой растительности, лежал в развалинах дворец, построенный еще при императоре Нероне. Дворец, выстроенный в дни навсегда ушедшего процветания, возвышался над искусственным озером, образованным запруженными водами реки. Бенедикт решил обосноваться в этом месте. В одной из пещер на высоком утесе, возвышавшемся над потоком, он устроил себе келью — в настолько недоступном месте, что еду для него спускал на веревке преданный последователь. Три года Бенедикт провел в этой пещере. Лишь слава о нем распространялась по округе — так же, как и слава Будды за тысячу лет до него при подобных обстоятельствах.
Как и в случае с Буддой, жизнь св. Бенедикта изобилует историями о его подвигах и чудесах, придуманных недалекими и легковерными учениками. Впоследствии, как мы видим, он больше не занимается самоистязанием, но руководит объединением из двенадцати монастырей, в которых нашло приют множество людей. К св. Бенедикту отправляют молодежь на воспитание, весь характер его жизни изменился.
Из Субиако он перебрался южнее, на Монте-Кассино, одиноко стоящую прекрасную гору в окружении величественных возвышенностей, на полпути между Римом и Неаполем. Интересно отметить, что там, в VI в. н. э. он обнаружил храм Аполлона и священную рощу, а вся округа по-прежнему продолжала совершать обряды в этом святилище. Первыми трудами Бенедикта на новом месте были труды миссионерские: много сил он потратил, чтобы убедить простодушных язычников разрушить свой храм и срубить свою рощу.
Монастырь, который он заложил на Монте-Кассино, стал знаменитым и влиятельным еще при жизни своего основателя. В рассказах о жизни в этом монастыре еще различима подлинная духовность Бенедикта, хотя к ней оказались примешаны домыслы падких на чудеса монахов — об изгнанных демонах, учениках, ходивших по воде, и мертвых детях, воскрешенных
Не менее важным моментом, отличающим бенедиктинский монашеский устав, был акцент на необходимости тяжелого физического труда. Через напластование легенд слышен отголосок тех трений, которые у него были с учениками и послушниками из патрициев. Не делая ни для кого исключения, Бенедикт принуждал их к труду, разрушая их иллюзии о беззаботной простоте и прислуге из собратьев низшего класса, которые те питали относительно монастырской жизни.
И третьей примечательной стороной личности Бенедикта было его политическое значение. Он хотел примирить готов и римлян. Тотила, [49] его готский король, обращался к нему за советом и находился под огромным влиянием Бенедикта. Когда Тотила отобрал Неаполь у греков, готы не стали подвергать его жителей насилию, и даже с пленными солдатами их обращение было человечным. Когда Велизарий, полководец Юстиниана, за десять лет до того овладел этим городом, он отпраздновал свой триумф всеобщей резней.
49
Тотила, король остготов; дважды (в 546 и 550) захватывал Рим, но в итоге потерпел поражение от византийцев.
Монашеская организация Бенедикта была очень значительным начинанием Западного мира. Одним из его выдающихся последователей был Папа Григорий Великий (540–604), первый монах, который стал Папой (590). Он был одним из наиболее одаренных и энергичных Пап, отправлял успешные миссии к необращенным народам, в частности к англосаксам. Папа Григорий правил в Риме как независимый король, набирал армии, заключал договоры. Именно под его влиянием бенедиктинский устав приняло почти все латинское монашество.
Тесно связано с этими двумя именами в истории становления монашества, которое от эгоистического аскетизма перешло к облагораживанию общества, также имя Кассиодора (490–583). Он был значительно старше Папы Григория и на десять лет моложе Бенедикта. Подобно им, Кассиодор принадлежал к патрицианской семье, переселившейся в Италию из Сирии. Он сделал заметную карьеру при дворе готских королей. Когда между 545 и 553 гг., падение готских королей и великая чума расчистили путь нашествию варваров-лангобардов, Кассиодор нашел прибежище в монашестве. Он основал монастырь в своем поместье и приучал монахов к труду совершенно так же, как это делал Бенедикт. Следовали или нет при этом его монахи бенедиктинскому уставу, который примерно в это же время складывался в Монте-Кассино, мы не знаем. Но неоспоримым остается влияние Кассиодора на развитие этого великого ордена тружеников, учителей и ученых. Очевидно, что он сам был глубоко потрясен всеобщим упадком образования и возможной утратой всей учености и древней литературы. Он руководил трудами своих собратьев по сохранению и восстановлению старых рукописей. Он собирал древние манускрипты, которые переписывались в его монастыре. Он изготовлял солнечные и водяные часы и подобные им устройства — это был последний луч экспериментальной науки в сгущавшейся тьме. Кассиодор также написал историю готских королей. Что еще важнее, Кассиодор написал школьные учебники по искусствам и грамматике. Вероятно, он оказал еще большее влияние, чем святой Бенедикт, на превращение монашества в мощный инструмент восстановления социального порядка в Западном мире.
Распространение монастырей бенедиктинского типа в VII и VIII вв. было очень значительным. Повсюду мы встречам их как центры просвещения, где восстанавливали и поддерживали стандарты земледелия, сохраняли некое подобие элементарного образования, распространяли полезные ремесла, переписывали и сохраняли книги, являя обществу образец социального устройства. Восемь веков, начиная с этого времени, европейская монашеская система сохраняла ростки цивилизации в мире, который, в противном случае, погрузился бы в хаос. Тесно связанными с монастырями бенедиктинцев были школы, из которых позднее выросли средневековые университеты. Школы римского мира к тому времени уже полностью исчезли в общем социальном распаде. Это было время, когда очень немногие священники в Британии или Галлии могли читать Евангелия или свои служебные книги. Только постепенно ученость возвращалась в мир. Но когда она была восстановлена, это была уже не принудительная работа ученого раба, но религиозное служение особого класса преданных этому занятию людей.