Очи чёрные
Шрифт:
– У Андрея, - прохрипела бабушка.
– Едь скорее, а то поздно будет.
Заплаканная Наташа шла домой. Жалко бабушку. Она хоть и ругалась часто, но добрая была.
– Померла бабка?
Наташа вздрогнула, так ее оклик напугал.
– Колюня?!
– Ничего, Наташка! Теперь мы заживем! Скоро!
– он ее за плечи обнял и встряхнул немножко.
– Колюня, милый, не подходи ко мне, - отстранилась Наташа.
– Точно, - согласился Колюня, лихорадочно блестя глазами, - рано еще. Чтоб люди
Наташа посмотрела на него, как на умалишенного.
Татьяна встретила ее зареванная.
– Да скажи же ты, наконец, Наташе, - возмутился Павел на жену.
– Андрей...
– она заплакала.
– Что случилось?
– Наташе казалось, что сегодняшний день ей приснился.
Что происходит?
Вместо Татьяны ответил Павел:
– Его в шахте засыпало. Я не знаю подробностей. Андрей Иванович зачем-то на шахту нанялся работать. Сообщили только, что он при смерти.
Наташа села и засмеялась. Татьяна испуганно смотрела на нее. Когда Наташа захлебываться начала от смеха, Павел догадался что с ней истерика и брызнул в лицо водой.
Она вскочила и начала собираться. Где это находится? Ага. Доберусь. Сала шматок? Взяла. Что еще надо? Деньги, конечно же. Нет, не надо со мной ехать! Ничего не забыла?
– Ты куда? Под Рождество?
– вышла свекровь.
– Андрей, наверно, скоро приедет.
– Он не приедет, - не выдержала Татьяна и зарыдала.
– Он заболел, - обняла свекровь Наташа и бросила строгий взгляд на Татьяну.
– Ничего страшного. Я его привезу.
Наташа взяла грех на душу - не осталась на бабушкины похороны. Бабушка сама ей велела спешить. Простит.
Отпевать бабушку должны были в новой церкви. Вот ведь как жизнь поворачивает. Они все смеялись, кто там венчаться будет, а первая треба вышла - отпевание. Бабушкино...
Сочельник Наташа провела в дороге. Так случилось, что и в храм Божий ночью попала. Поняла, что в праздник никто ее не повезет, зашла согреться и подождать попутчиков.
Пения не слышала. Твердила про себя: "Господи, только бы живой, Господи, только бы живой. Любого выхожу, абы живой".
Больше всего ее почему-то печалило, что не поцеловала Андрея на прощание. Она его окликнула, он обернулся, она перекрестила и не поцеловала. Слезы душили Наташу.
Служба шла к концу. Молодые супруги с младенцем засобирались домой. Наташа попросилась к ним в сани. До поселка они ее не довезли. Свернули раньше.
– Не могу помочь, - кивнул на задремавшую жену муж, - ребенок маленький, утомились. Но тут недалеко. Прямая дорога. Вот он, Рудыч.
Наташа поблагодарила и быстро зашагала в сторону темного терикона. Светало.
"Только бы живой, только бы живой".
В больничном бараке не смотря на раннее утро и праздничный день сидел заспанный
– Андрей Иванович? А его тут уже нет.
Пол зашатался под ногами, а в голове зашумело. Наташа не сразу поняла, что ей еще говорят.
– У нас завал произошел. Андрей Иванович в другую смену работал. Вызвался людей откапывать и простыл - в шахте жарко, а на поверхности мороз. Вроде и не серьезно, а все никак не выздоровеет. Как бы не помер.
"Андрея не засыпало!"
– Где он?
– выдохнула.
– Он угол в пятом доме снимает. Отправили его туда. У нас места нету.
Наташа бегом побежала искать пятый дом.
– Андрей Иванович, к тебе жена приехала, - отдернула занавеску хозяйка.
Одни глаза на осунувшемся лице. Исхудал. Зарос бородою.
И голос изменился. Не рокотал.
– Наташа?
Наташа проглотила комок в горле.
– Сегодня Рождество?
– спросил слабо.
Наташа кивнула, прошептала:
– Рождество, Андрюша.
– Ничего, - сказал он, - я тебя освобожу. Уже скоро уйду.
Наташа скинула котомку, опустилась на колени у его топчана:
– Куда это ты собрался, Андрей Иванович?
– Помирать, - спокойно ответил.
– Не отпущу!
– она обхватила руками его голову, прижала к груди, к мокрому от снега тулупу.
– Я тебя больше никуда не отпущу, Андрюша.
Поцеловала его в щеку. В губы поцеловала.
– Колкий.
– Борода?
– Нет, борода у тебя мяконькая, - погладила по щеке Наташа.
– Губы колкие. Порепалися.
И еще раз поцеловала. Подскочила, сняла тулуп.
– Где тут у вас вода, печка?
– звонко спросила у хозяйки.
Днем Андрею стало хуже.
– Ты меня узнала? Ты меня узнала?
– метался он в бреду.
– Узнала. Муж мой, - успокаивала его Наташа, поила отваром.
Травы бабушка еще сушила, хорошо, догадалась их взять. Ветки смородиновые наломала у хозяйки в огороде. Бабушка научила ее так делать.
Андрей заснул, наконец, спокойно. Наташа почувствовала усталость, она вторые сутки на ногах. Села на стул рядом и сама задремала.
Очнулась - Андрей смотрит на нее. Она засуетилась. Поменяла мокрую рубаху на сухую. Постелю бы поменять. Ничего, простяня не сильно влажная.
– Ты пей, пей.
У него зубы стукнули об кружку. Глотнул.
– Как там наши, Наташа?
– Хорошо, все хорошо.
Не будет она его сейчас расстраивать. Потом про бабушку расскажет. Наташа украдкой вытерла слезу.
– Татьяна с Павлом мирно живут?
Наташа кивнула, мирно.
– Племяшкой не собираются порадовать?
– Я не знаю, не успела спросить. Я к тебе спешила.
Наташа взяла его за руку. Рука висела безжизненно.
– Разве я тебе нужен, - еле слышно сказал Андрей.