Очищение. Том 1. Организм. Психика. Тело. Сознание
Шрифт:
Глава 4. Прикладная наука
Я не стану делать полного исследования того, что делают прикладники. Но даже выборочного описания их работ достаточно для того, чтобы стало очевидно, что так называемая Прикладная оздоровительная наука – это в изрядной мере шарлатанство.
Война Богов. И вовсе не в том смысле, в каком частенько их обвиняет Академическая Наука, утверждающая, что прикладники строят свою работу на обмане и за ними нет никакой действительности. Академической Науке, или просто Науке с большой буквы, это нужно затем, чтобы иметь право уничтожать конкурентов. Так она затравливала Месмера с его магнетическим флюидом, Дианетику и все виды экстрасенсорики и парапсихологии. Затравливала просто потому, что не хотела, чтобы они ей мешали, а не потому, что исследовала их предметы и убедилась,
Прикладная Наука шарлатанит не в том смысле, что за ней ничего нет в действительности. Я много лет изучаю различные виды прикладных наук и могу с уверенностью сказать: там определенно есть то, что стоит и даже следует изучать и использовать. Она шарлатанит как раз в обратном смысле тому, который обычно подозревается. Обычный шарлатан придумывает какую-то яркую ложь и начинает убеждать людей в ее существовании, обставляя множеством мелких и утонченных деталей, чтобы придать всему делу видимость основательности.
Прикладники оздоровления как раз наоборот, по дару или в силу стечения каких-то необычайных обстоятельств, нащупывают некое необычайное проявление действительности, на которое не обратила внимания Наука. Это откровение так увлекает их, что они тут же бросаются его использовать, придумав, как дикарь микроскопу, первое пришедшее на ум применение. Например, забивать гвозди или лечить людей. Микроскоп одинаково хорошо подходит и для того, и для другого, как вы знаете. А вот для вопроса: а что же в действительности я нашел? – у них не остается ни сил ни времени.
Тем не менее, все они, будучи людьми в какой-то мере современными, то есть научно мировоззрящими, чувствуют, что к их откровению надо бы приписать какое-то научное обоснование. И приписывают, что могут. Поскольку в действительности они не ученые ни по факту принадлежности к научному сообществу, то есть по культуре, ни по складу ума, то приписывают они не научное, а простонаучное обоснование. То есть попросту приляпывают то, что им кажется научным из их детства, чаще всего устаревшие взгляды Физиологии времен ее существования в рамках механической Физики. То есть тех времен, когда Физиология осознавала себя как сильное и беспощадное сообщество революционеров, но еще не осознала саму себя как науку, ищущую не власти, а истины. Тогда Механическая Физиология пыталась выступать основополагающей Наукой для всех Наук о человеке. Этакой диктаторшей и хозяйкой всех законов человеческого существования. Вот это «научное» обоснование и пытаются притянуть к своим прозрениям прикладники.
Война Богов. Использование Механической Физиологии автоматически отсекает возможность дать действительное физиологическое объяснение обнаруженного явления там, где это требуется. Это с одной стороны. С другой, оно же не впускает другие науки, например, психологию, потому что все Науки заключены в Механической Физиологии, а значит, не нужны! Иными словами, Сверхнаука Мехфизиология – это чистой воды мракобесие времен научной революции. И современные физиологи, наверное, только трясут в недоумении головами, когда читают ранних физиологов имперского пошиба.
Но то, что происходило в Физиологии, – не так уж страшно, – обычный рост и становление Науки как общественного явления. Страшно то, что этот рост сделал с культурой, то есть общественным сознанием. Прикладник оздоровления, нащупав свое призвание в какой-то необычной способности, очень быстро понимает: культура нашего общества такова, что ему не позволят помогать другим и зарабатывать себе на жизнь использованием этой способности, если он ее научно не обоснует. Он быстро перебирает то, что имеется у него на складах памяти, и обнаруживает, что самыми подходящими для обоснования являются осколки школьных знаний по физиологии. И тут же применяет их.
Но это осколки знаний по Механической Физиологии. И самое плохое в них то, что прикладник не помнит по-настоящему физиологии, но помнит, как ее надо подавать. В итоге он уже на основе этих знаний выстраивает общий образ своего обоснования, и только добирает в него уточнения из дополнительной литературы по физиологии.
Изучай он физиологию сегодня, возможно, весь образ сложился бы совсем иначе, и он начал бы рассказ совсем с другого. Но он же знает, как говорить сильно: сильно – это когда начинают в физике с Ньютоновской механики, а в психологии – с нервной системы!
Например, с чего надо начать книгу с многообещающим
Вот так рождается шарлатанство прикладников. Они постоянно заняты тем, чтобы обмануть Науку и показать ей, что их не надо уничтожать за то, что они делают. Мол, мы свои, околонаучные, не бейте нас! В итоге наука о теле так и не возникает, потому что нет настоящего исследования – ведь ты если и исследуешь, так не то, что нашел, а то, как к этому применить чужую науку. А она к твоему предмету пристегивается с трудом, она же разрабатывалась для другого предмета. Но вот люди оказываются обманутыми в полной мере и с полным правом могут считать тебя шарлатаном и обманщиком.
Самое же страшное здесь то, что множество действительных находок теряются из-за этого прогибания перед Страшной Наукой прошлого. Они не только не исследуются, они даже не описываются, как следует. И если кто-то читал всерьез литературу по целительству и экстрасенсорике, то не мог не заметить, что она вся бедна, примитивна и повторяет несколько исходно заимствованных друг у друга мыслей. Это не потому, что не о чем рассказать, – это потому, что все прикладники люди хитрые и знают, что говорить надо то, что уже прошло цензуру и дозволено. И им не важно, где истина, им главное, чтобы им позволили работать. А для работы хватает и того, что сказано.
На деле же жизнь таких прикладников полна искрометных находок и озарений. Если однажды они найдут свой язык и позволят себе заговорить о том, что им удается, мы увидим, что наш мир совсем иной, он прекрасный и яростный, и кто-то прямо рядом со мной живет в нем, пока я делаю Науку…
Кстати, и для Науки это тоже будет полезно, если она хочет проснуться.
Слой 2. Госпожа Механическая Физиология не сдается
Война Богов. Физиологическое понимание тела как организма было модным и правящим целое столетие. Такие раны быстро не заживают, и даже сейчас, когда Физиология стала равна самой себе, а значит, стала вполне уважаемой и, главное, точной и нужной наукой, все еще находятся мечтатели, которым не дает покоя былая слава Мехфизиологии. Большей частью это люди недалекие в научном смысле, и их теории устаревают еще до рождения. Да и нельзя бесконечно объявлять себя объясняющей наукой и при этом, по сути, не давать действительных объяснений. Без них люди и в самом деле начинают ощущать себя шарлатанами, что, кстати, объясняет спад интереса к Физиологии у студентов. Физиология теперь Наука второго сорта.
Причина этого, я думаю, в первую очередь, в том, что обещанных успехов слишком долго не было. Сознательно или подсознательно люди почувствовали, что Физиология отнюдь не столь магична, как она саму себя расхваливала. Кроме того, объяснения, заимствованные модными современными прикладными науками из Механической Физиологии, слишком отчетливо ощущались наукообразными затычками.
Все это повело к тому, что Физиология успокоилась и начала заново и основательно изучать саму себя. В этом явно ощущается прирост качества. Это с одной стороны. А с другой, и это тоже качественное движение, появились попытки создать гораздо более глубокую теорию Физиологии. Теорию, увязывающую Физиологию уже не с Механической Физикой, а с Физикой современной, Квантовой, в первую очередь. Я называю такие теории Метафизикой Физиологии. В них Физиология обретает столь недостававшую ей философичность и с ней облик настоящей и надежной Науки.
Облик надежности не есть надежность. Попробую это показать на примере.
Глава 1. Метафизика физиологии. Карманов
Сейчас все чаще появляются работы, которые как бы сожалеют о том, что Физиология шла на захват научного Олимпа слишком грубо, не заботясь о неуязвимости и тонком философском обосновании своих заявок. Именно такой Метафизикой Физиологии представляется мне работа талантливого русского философа, двигающего прогресс из Амстердама, Константина Карманова. Работа эта называется сложно – «Логика идеального» – и сама по себе является непростой. В сущности, это вершинное и очень глубокое произведение. К тому же написанное одаренным автором, так что рассуждения его убеждают и вызывают доверие.