Очищение
Шрифт:
— Всё, что позволит тебе избежать неприятностей, но не расстроит все планы. Руководствуйся здравым смыслом, Билл. Каждый раз, когда возникнет инцидент, а мы уверены, что их будет множество, мы хотим быть в состоянии поднять крик, что именно федералы сорвали перемирие. В какой-то момент возникнет вопрос об их эвакуации из Портленда в соответствии с условиями соглашения или договора, которые будут выработаны на переговорах в Лонгвью. Все наши части должны быть готовы силой поддержать любое решение нового правительства в этом вопросе. Может наступить время, когда они откажутся уходить, или мы просто устанем ждать, и вы будете призваны обеспечить территориальную целостность республики.
— Нашей страны…, - прошептала Кристина, и её глаза блеснули от слёз. — Я всё ещё не могу поверить в это…, если бы он только дожил до этого дня, всего несколько месяцев.
— Знаешь, Крис, моя новая должность шеф-повара и мойщика бутылок даёт мне достаточно прав в Астории, — сказал Зак. — Что ты думаешь о названии «Локхарт авеню» вместо «Морского бульвара»?
На следующее пасмурное, но тёплое утро Зак въехал на этот самый Морской бульвар Астории на своём знаменитом «Линкоре». Позади него катили шесть грузовиков с вооружёнными добровольцами, которые высаживались и направлялись на соответствующие позиции вдоль береговой линии, в центре города и в некоторых зданиях, которые реквизировались новой властью. Средняя школа должна была стать казармой и учебным центром новой национальной армии, которая, как сказали Заку, будет называться «Силы обороны Северо-Запада». Он надеялся, что будут предприняты дополнительные усилия, чтобы занятия в школе начались в сентябре. На верху Колонны Астория должны были быть установлены пост наблюдения и передатчик системы связи, а на всех мостах в устье реки Колумбия и залива Янгс размещена охрана на случай саботажа.
На улицах было тихо: транспорт вытянулся вдоль обочин, чтобы пропустить колонну Добрармии, а местные пешеходы просто стояли и с молчаливым любопытством наблюдали, как Зак и последний грузовик повстанцев останавливаются перед зданием суда округа Клэтсоп. Не чувствовалось, что это событие имеет большое историческое значение.
Шериф Тэд Лир одиноко стоял на тротуаре и ждал их.
Зак в своей широкополой шляпе с пером на голове и со знаменитым винчестером в руке выбрался из «хаммера».
— Привет, Тэд, — сказал он Лиру. И кивнул на здание суда. — Есть кто внутри?
— Пара секретарей да обслуга, — ответил Лир. — Не очень многие работают, с тех пор как несколько лет назад вы вышибли всех адвокатов и судей, но эти люди «удерживают крепость», если можно так выразиться.
— А как твоё управление? — спросил Хэтфилд, глядя на Лира. — С кем-нибудь у нас будут хлопоты?
— Я вызвал их всех прошлым вечером после президентской речи и поговорил, — ответил Лир. — С ними и с остатками полицейского управления после того, как ты застрелил Сэма Холла. Я сказал им, что остаюсь, но если кто хочет уйти, то я им желаю всего наилучшего и божьей милости. Несколько человек сдали жетоны и дома пакуют свои пожитки. Я, наверно, мог бы заранее назвать их имена. Некоторые из них боятся, что ты отплатишь им за прошлые грехи. Не то, чтобы ты сам, но некоторые из твоих людей несколько раз были в нашей тюрьме, и, скорее всего, ненавидят некоторых из моих заместителей и полицейских полицейского управления Астории. Или меня.
— Не особо, — успокоил его Зак. — Ты всегда был справедливым. И никогда не был тупым громилой или главным вышибателем мозгов в Торговой палате, вроде части местных полицаев на Северо-Западе. Как Сэм Холл. Это его и убило.
— Невелика потеря. Я никогда не любил гнилых полицейских, да ещё оказалось, что он был одним из тех, кто призвал к вторжению правительственных громил в мой округ. Другие, кто уезжает, просто слишком старые псы для обучения новым трюкам. Остальные остаются. А ты как, Зак? — задал вопрос Лир. — Собираешься теперь стать кем-то вроде средневекового тирана и украсить улицы головами всех, кто когда-нибудь тебя обидел?
— Я намерен защищать эту область Республики, Тэд, и постараться, чтобы американцы никогда сюда не вернулись, — ответил Хэтфилд.
— Ты же сам был когда-то американцем, — съязвил Лир.
— Да, был, — кивнул Зак. — И обнаружил, что предпочитаю вместо этого быть белым человеком. Отвечая на твой вопрос, Тэд, скажу, что у нас было много законов при жизни нескольких прошлых поколений. Чертовски много законов и недостаточно справедливости. Теперь здесь будет справедливость, может довольно грубая, но надеюсь, не настолько плохая, как думают люди. Не здесь, в любом случае.
Помнишь нашу короткую встречу на открытой трибуне в Астория Хай однажды вечером несколько лет назад? Не забыл, что я ответил тебе о том, что к чему мы стремимся? Вот, мы этого добились. Люди, которых нужно наказать, и люди, которым нечего здесь делать, теперь в основном, тем или иным способом убрались. Нет нужды в каких-то массовых казнях. Как в других местах, городах?
Зак пожал плечами.
— Это не будет приятным. Но сейчас я хочу, чтобы люди здесь знали, что они не только не должны нас бояться, но могут уважать и доверять нам. Нельзя завоевать сердца и умы, творя месть без разбора, и я не позволю, чтобы это здесь произошло.
— А как насчёт станции Береговой охраны в Уоррентоне? — спросил Лир.
— Да, трудная задача, — согласился Хэтфилд. — Ты знаком с командиром Ратклиффом?
— Ну да, довольно хорошо, — подтвердил Лир.
— Красно-бело-синий фанатик? — спросил Хэтфилд.
— Верный долгу, — ответил Лир.
— Захочет ли он говорить со мной?
— Я могу позвонить ему и узнать, — предложил Лир. — Кстати, я всё ещё шериф?
— Конечно.
Хэтфилд вернулся к «хаммеру» и достал свёрнутый трёхцветный флаг СевероЗапада. Повесил винтовку на плечо и пошёл через улицу к историческому зданию почты Астории. Лир пошёл за ним. Флагшток был пуст: «звёздно-полосатый» давно там не поднимался по молчаливому соглашению с начальником почты. Хэтфилд в тишине развернул сине-бело-зелёный флаг, прицепил его к ушкам флагштока и поднял флаг нового государства в небо. Ветер расправил ткань, и все увидели, как наполненный триколор взмыл в небо. Раздались редкие аплодисменты зрителей и несколько приветствий и криков повстанцев Добрармии.
Лир посмотрел на Хэтфилда со странным выражением.
— Вы сумасшедшие черти, — сказал он тихо. — Вы добились своего. Вы, правда, своего добились.
— Точно, — согласился Хэтфилд.
— Кстати, Джулия звонила как раз перед тем, как я вышел из дома сегодня утром.
— Как она? — спросил Зак.
— Она в порядке. Сказала, что смотрела выступление «Зануды» вчера вечером, не спала всю ночь, раздумывая и молясь, и решила бросить свою работу там, в Лос-Анджелесе, и вернуться домой навсегда. Немедленно.
— Я рад слышать это, — серьёзно ответил Хэтфилд. — Надеюсь, она понимает, что тяжёлые времена ещё не закончились? Что всё это ещё может обернуться плохо, очень плохо?
— Да, она понимает, — подтвердил Лир.
Хэтфилд вздохнул.
— Теперь, я думаю, мне нужен какой-нибудь кабинет. Ты знаешь здание суда. Что посоветуешь?
— Ну, если ты в ироничном настрое, всегда есть офис старой комиссии по многообразию округа Клэтсоп, на втором этаже, — с усмешкой предложил Тэд. — Мексиканка, которая когда-то сидела там, похоже, уже некоторое время не выходит на работу.