Очищение
Шрифт:
– Вы их не лечите? – спросил Андрей.
– А вы знаете лекарство от наркомании? Я вам обещаю нобелевку за него! – Весело сказал Веккер.
– Толик, не издевайся над Андреем. Тебе меня мало потешаться? – сказала Вика, подпирая кулачком щеку.
– Я не издеваюсь. – Не прекращая улыбаться, сказал Веккер. Обращаясь к Андрею, он спросил: – Вы уже надумали, чем хотите здесь заниматься?
– Честно говоря, пока нет. – покачал головой Андрей.
– А не хотите в школу пойти? Поработаете в школе, наберетесь впечатлений. Вы же писатель. Вам непременно нужны новые впечатления. Вы без них хиреете!
– А кем? Я же не педагог. – Удивился усмехаясь Андрей.
– Ну, у нас тут педагогов вообще мало. И, слава богу,
– Труд освобождает… – как-то странно проговорил Андрей, но Веккер уловил мысль.
– Вы о девизе над одним из концентрационных лагерей нацистов? Ну, не знаю. Давайте я еще ляпну тогда до кучи: «Каждому свое». Вы ведь тоже подхватили эту херню не на переливании крови и не на операции по удалению аппендицита. Я ваше дело плотно изучал, пока ждал вас.
Улыбка Веккера стала раздражать Андрея. Гуимплен какой-то, думал он брезгливо про Толика. Но, видя, как Вика, улыбаясь, рассматривает лицо Веккера, Андрей смягчился. Эта девушка ему многим помогла, когда привезла сюда. А он не был неблагодарным человеком. Если она к этому чудаку так хорошо относится, он не станет ее расстраивать и ссорится с Веккером.
– Да, не на переливании крови. По дурости. – Согласился Андрей кивнув.
– Тут все по дурости. – Беззаботно сказал Веккер. – По своей или чужой…
– И даже вы? – Насмешливо спросил Андрей.
– А я здоров. – Положив локти на стол, сказал Толик.
Андрей был изумлен. Он недоверчиво посмотрел на Вику и словно попросил у нее подтверждения. Но Толик видя все эмоции на лице Андрея, просто достал из нагрудного кармана свою карточку медицинского контроля. Многое бы отдал Андрей, чтобы у него никогда не забирали эту карту. Многое. Но в запуганной стране даже за большие деньги было нельзя купить подобную пластиковую карту. А за подделки не сюда бы отправили, а на север. В обезлюдившие города. Там даже Периметров не было. Все равно хрен сбежишь.
– А что вы тут делаете тогда? – прямо спросил Андрей.
Толик пожал плечами и ответил:
– К Вике приезжаем часто. Она же здесь уже полтора года. Год училась на спецкурсе ускоренном, теперь тут работает, если задания не за пределами периметра и зоны отчуждения. Помимо этого я, так скажем, наблюдаю. У местных сил оперативных глаз замыливается быстро, да и они несколько мягко иногда реагируют на проступки. Если реагируют вообще. Недавно подрались двое тут… инструкция ведь четкая – нарушение требований пребывания – выписка на север. Там тоже нужны люди. Но их просто разняли, разогнали по домам и умолчали о происшествии. Когда я получил оперативные данные, уже ничего сделать не мог. Ну да ладно, пусть живут. – Поглядев на Вику, Толик спросил: – Тебе не пора, красавица?
Она словно очарованная смотрела на Веккера и, не отрывая взгляда, покачала головой.
– У тебя вид влюбленной кошки! – засмеялся Толик.
– Ну, ты же знаешь, что я от тебя без ума! – подыграла Вика ему и поднялась. Оправила форму и сказала: – Ну, ладно, я, правда, поеду. Андрей, вы не теряйтесь, я вернусь сегодня вечером или максимум через пару дней. Там ситуация сложная. Найду вас, и вы научите меня в бильярд играть. А то эти вот… сами не умеют толком.
На выходе, одев форменные туфли и кепи, она повернулась к мужчинам и спросила:
– Ну, как я вам?
– У тебя вид мелкой уголовницы, когда козырек глаза закрывает! – усмехнулся Толик, и девушка поправила кепи. Тогда Веккер кивнул и сказал что это лучше.
– Ты дверь сам закроешь? – Спросила Вика, не требуя особо ответа. Веккер пошарил по карманам, нашел ключ от Викиной квартиры и кивнул. Девушка игриво помахала им ладошкой и выскочила за дверь.
Когда молчание слишком затянулось, Андрей произнес:
– Славная девушка.
– Да. – Кивнул Веккер и отхлебнул уже остывшего чая. Отставив кружку, он спросил неожиданно: – Вы не подозреваете, что ваша болезнь, так скажем, была устроена?
Вопрос озадачил Андрея. Он не сразу нашел что сказать. Но когда произнес, озадачил Веккера:
– А если и так, что вы сделаете с теми, кто мог бы это устроить?
Веккер достал сигареты и признался без обиняков:
– Ничего, конечно. Хотя разные ситуации бывают. Может найтись еще один Ступник… помните, который с крыши расстрелял массу народа в Москве. Или еще одна Поляева которая стреляла дротиками с этой заразой.
– Ну, и методы у вас…
Веккер ничего не ответил, закуривая и беря с раковины пепельницу. Только выдохнув дым, он спросил, совершенно меняя тему разговора:
– Признайтесь. Ведь «Демиурга» вы написали?
Поражаясь, как его просто сбивают с одной темы на другую, Андрей сказал:
– И да, и нет.
– Это как? Поясните? – попросил Веккер.
– Я написал это руками… – попытался объяснить Андрей. – Но мысли там не мои. Сейчас попробую сказать лучше. Я написал Демиурга за неделю. Десять авторских листов… это нормально, ничего выдающегося. Если прижмет, я могу и больше. Но когда я дописал… я был истощен невероятно. Не помогало ничего. Ни шоколад, ни рыба, ни другие вкусности, которые всегда мне мозги на место вправляли. Просто в голове не было ни одной мысли и была такая апатия. А потом когда это прошло, через несколько дней, я сел читать и корректировать. И я понял, что это писал не я. Я не помнил ничего из написанного. Словно я взял в руки неизвестную книгу. И тогда я отложил карандаш. Я прочел «Демиурга» за вечер. Не мог оторваться. Это писал не я. Не мой стиль, не мои слова, не мой жанр. И самое главное! Та НЕДЕЛЯ, которую я потратил на написание, стала стираться из памяти. Словно сон… ну вы знаете. Отрывок тут, отрывок там… Мне было так страшно. Нет, мне не стыдно признаться. Да я испугался. Я испугался, что у меня какая-то болезнь, от которой начинаешь забывать сначала то, что было недавно, потом что было раньше и так пока в воспоминаниях не остается одно детство. Я не помню, как она называется. Но нет. Из памяти исчезла только одна та неделя. Я выложил текст в инете. Раскидал ссылку по приятелям. Они прочли и активно стали раскидывать ссылку дальше. Меня все хвалили. Издатели прибежали тут как тут… А я, понимаете, не могу сказать что это мой текст… ну как объяснить. В итоге я потребовал, что бы все было издано анонимно и без авторства. Даже это издатели обернули в охренительный пиар ход. Читайте голос человечества. Услышьте глас Демиурга.
– Да-да… Я помню рекламную компанию. Всего неделю крутилось все это, а потом книга была запрещена как призывающая к экстремизму. – Толик потушил окурок и внимательно поглядел на Андрея. – Мне не понравилась ваша книга, Андрей. Она отлично написана. Легко читается. Но после этого… словно кто-то душу из тебя вынимает. И понимаешь, что там… за порогом смерти ничего нет. Что нет ни бога, ни рая… да ладно рая… даже ада и того нет. И что не будет никакого божьего суда и совесть твоя это лишь вековые выработанные табу и запреты… Эта книга развязывает руки всем кто хочет убивать. Всем желающим грабить. Всем моральным уродам в этой жизни.