Одержимость
Шрифт:
— На ее дне рождения, — тут же ответила девушка, не дожидаясь окончания фразы. — Тони был вызван на ее день рождения.
— И с какой же стриптограммой?
Девушка немного подумала, затем подошла к одному из шкафов и достала из папки большой манильский конверт.
— Это было в июне. Тони отправился к ней под видом копа — ну, такой розыгрыш. Понимаете, он приходит к клиентке и говорит, что зарегистрированный на ее имя автомобиль — в данном случае зеленый «ягуар» — обнаружен в центре города, на нем скрылись преступники, ограбившие банк. А потом, не слушая возражений,
— Очень мило, — сухо заметила Кейт. — Половина ваших заказчиц при таком подходе не доживет до следующего дня рождения.
Девушка озадаченно посмотрела на нее, и Кейт пришлось улыбнуться.
— Я имею в виду, что такое душевное потрясение… Не обращайте внимания, это всего-навсего шутка. Кто заказывал стриптизера для миссис Кэйн? Надеюсь, не Джек Кэйн?
— Нет, вызов был оплачен Бетси Райт.
«Вот это уже интересно», — подумала Кейт. Бетси Райт начисто отрицала свое знакомство с Тони Салерно и утверждала, что вообще впервые о нем слышит. Так ли? Но, может, вечер был сугубо интимным — только Эмма и стриптизер?
— Оказывает ли ваша фирма эскортные услуги?
— Конечно нет! — возмущенно воскликнула девушка. — То, что Тони был в доме Эммы Кэйн — его личная инициатива, не связанная с нашей работой. Вероятно, он приглянулся ей на дне рождения. Это единственное, что приходит мне в голову. Вы же понимаете — Тони пользовался успехом, многие женщины просили нас дать им номер его домашнего телефона.
— Миссис Кэйн была в их числе?
Девушка отрицательно покачала головой.
— Насколько я помню, нет. Может, они договорились обо всем во время празднования дня рождения.
Может быть.
— В любом случае, Тони не работал у нас прошлым летом.
— Почему?
— Ну, он не хотел увольняться, поскольку вместе с чаевыми неплохо зарабатывал, но одна ВэО не давала ему житья.
— ВэО?
— Влиятельная особа. Не думаю, что эта работа доставляла Тони большое удовольствие — дамочка была слишком высокомерна.
— Вы с ней знакомы?
Девушка снова покачала головой.
— Тогда почему вы думаете, что она была высокомерна?
— По тому, как она отвечала по телефону, когда мы звонили Тони.
— Вы знаете, кто она, где живет?
— Они жили вместе.
— Правда?
Девушка с сомнением пожала плечами.
— Погодите секунду. Где-то был адрес. Мы туда посылали чеки. Вот он — это на Уоллес-стрит.
— Недалеко от Музея искусств? — спросила Кейт. Впрочем, хорошо зная город, ответа она не ждала.
Окрестности музея славились кварталами обшарпанных домов, в подворотнях которых прочно обосновались торговцы наркотиками. Между строениями была масса пустырей, превращенных в настоящие помойки. Среди этого убожества, однако, выделялись немногочисленные старинные кирпичные здания, отреставрированные какими-то энергичными и, по-видимому, молодыми профессионалами. В одном из таких кварталов Кейт и нашла нужный дом. На табличке рядом с домофоном значились три фамилии, среди которых не было Салерно — только Максвелл, Гринстрит и Тиббетс/Кейси.
Кейт
— В чем дело, чем я могу вам помочь?
— Я ищу… — Кейт на мгновение задумалась. — Подругу Тони Салерно.
— Вы репортер?
— Нет! — Кейт энергично тряхнула головой и протянула молодому человеку руку. — Меня зовут Кейт Маккаскер, я — писательница и работаю с детективами, расследующими дело об убийстве Тони Салерно и Эммы Кэйн, чтобы потом написать книгу на этот сюжет. — Внезапно Кейт почувствовала, что возбудила в собеседнике интерес. — Вы знали Тони?
Молодой человек издал неопределенный звук — нечто среднее между стоном и хрипом.
— Лучше, чем хотелось бы… — Он широко распахнул дверь. — О, простите, заходите, пожалуйста.
Вслед за хозяином Кейт проследовала в большую гостиную с высокими, футов восемнадцать, потолками. Из окна эркера открывался вид на улицу. Убранство квартиры поражало изумительным вкусом. На отполированном до блеска паркетном полу лежали изысканные восточные ковры. У окна стояли в кадках экзотические пальмы, по сиреневым стенам были развешаны яркие картины современной работы. Откуда-то лилась тихая музыка из «Лебединого озера». В соседней комнате с зеркальными стенами во всю длину тянулось барре, у которого другой юноша в балетном трико упражнялся в «плие».
— Кстати, меня зовут Хью Кейси, — отрекомендовался молодой человек, открывший дверь, и предложил Кейт сесть на внушительного размера диван. — Значит, вы работаете с детективами? Расскажите мне, пожалуйста, все.
Кейт уловила в его голосе нечто большее, чем простое любопытство.
— Не так уж велика эта потеря! — неожиданно воскликнул Хью и растерянно прикрыл рот рукой. — О-о, прошу вас, не пишите об этом в своей книге. Случайно вырвалось, хотя, мне кажется, без него Джилл будет намного лучше.
— Вы знали их обоих? — подбодрила Кейт хозяина дома, понимая, что он не просто знает их, но знает достаточно хорошо для того, чтобы столь резко судить о Тони Салерно.
— Мы — я и Брайан, — Хью махнул рукой в сторону молодого человека в балетном трико, — большие друзья Джилл и Кэролайн с тех пор, как они появились здесь. Сначала сюда переехали мы, а потом, через пару недель — Джилл и Кэролайн. Мы жили как одна большая дружная семья.
— Кэролайн? — переспросила Кейт.
Хью и Брайан. Джилл и Кэролайн. Интересно, как Тони Салерно затесался в их компанию?
Уловив смущение в глазах Кейт, Хью поспешил объяснить:
— Кэролайн — это изумительная крошка. Мы знаем ее с четырехлетнего возраста. Джилл имела прекрасную работу, и все у нее было хорошо, пока не вернулся этот потц.
Кейт кивнула.
— Кэролайн — дочь Джилл?
— Именно так. Кстати, не хотите ли чашку чаю? У нас есть потрясающие травки, купленные недавно на станции в Ридинге.
Кейт отрицательно помотала головой, не желая отвлекать Хью от столь интересного рассказа.