Одесский юмор: Антология
Шрифт:
Саша с завистью думал о майоре Бубенцове. Тому ничего не стоило прямо на аэродроме с подскока прокачать оперативный треугольник и, задействовав подсветку, сработать двойной функельшпиль.
Как-то в минуту оперативной откровенности майор признался лейтенанту:
– Знаешь, Саша, с годами я понял: засада – это, мой милый, скрытное расположение на местности или в помещении личного состава поисковой группы, производящего поимку вражеских агентов…
И, застеснявшись минутной слабости, засмеялся:
– В общем,
Что ж означает его нынешний приказ: залечь под библиотекой с журналом без начала и конца?
Кадушкин умело перелистнул страницу. Он ждал условного знака: два коротких замыкания и одно длинное. Но Скорохват почему-то медлил…
«Тс-с! Взвейся-Соколову
Срочно сообщите, чем заканчивается первая часть романа.
Гугин».
«В личные руки. Гугину
Тремя точками. Для расшифровки к вам вылетают пять самолетов криптографов и генералов. Нацельте личный состав на то, чтобы прочесть книгу раньше противника и выяснить из нее, где скрываются шпионы.
Взвейся-Соколов».
Отправляясь на задание, я спросил полкового терапевта:
– Пленный будет жить?
– Пока нет, – ответил он.
Ну, нас так просто не возьмешь! Я решил держаться до последнего.
Вода в пулемете закипела. Я бросил туда рис, мясо, лук, овощи. Когда ешь, время идет быстрее. А сейчас главное было выиграть страниц десять.
Каким-то шестым чувством я вдруг почувствовал, что за мной следят. Каким-то седьмым чувством повернул голову вправо и каким-то восьмым увидел его.
Он сделал вид, что читает книгу. Ту самую! Изображая полного недотепу, я по-македонски, обеими руками навскидку, почесал в затылке. Не подействовало.
Тогда, уперев дуло нагана ему в седьмое ребро, я вежливо попросил что-нибудь почитать. Он спокойно протянул мне удостоверение.
Фактура обложки… Конфигурация текста… Суффиксы… Придаточные предложения… «Выдано такому-то в том, что он является племянником командира полка. Действительно до 1 августа Н-ского года».
– Больше нечего почитать? – как можно равнодушнее спросил я.
Он вынул еще одно удостоверение. «Податель сего работает на вражескую разведку и подлежит расстрелу на месте». Врешь, меня на откровенность не возьмешь!
Качая ему маятник, я напряженно вспоминал, где мог раньше читать про этого невозмутимого крепыша с удивительно знакомым лицом.
У Сименона?… Для Мегрэ он мелковат. У Агаты Кристи? Ее взяли на прошлой неделе… У Аркадия Адамова?… Тогда откуда эти интеллигентные уши? Кто же это, в конце концов?!
И тут, как всегда неожиданно, появился полковник.
– Отставить! Майор Бубенцов, прекратите разглядывание себя в зеркале! – приказал он.
«Секретно! Сжечь, не вскрывая!
Всем, всем, всем!
Сегодня в 0 часов 15 минут в библиотеке при попытке завладеть книгой «Шпионские будни» задержаны агенты съемочной группы, экранизирующей выше перечитанную книгу. Учитывая, что в дальнейшем не исключены попытки воспользоваться данным романом в целях создания одноименной оперы, балета на льду или цикла романсов для голоса с оркестром, прошу усилить охранение оцеплением».
«Автор сознался. Всякое совпадение имен действующих лиц с калибрами оружия следует считать случайным».
Потоп
Как пересказали бы библейское сказание о всемирном потопе некоторые писатели-фантасты.
Сегодня моя очередь дежурить по инфракухне. Я натянул свой старый, в полосочку, скафандр и принес из погреба ведро вакуума. Вдруг сгодится?
Хотя какое «вдруг» может быть на этой планетке! Каждый день одно и то же. С утра – банальный дождь из серной кислоты, к ночи – вялое, баллов триста, землетрясеньице. Даже понедельник и тот здесь начинается в субботу.
Экипаж совсем разболтался. Командир экспедиции Ной Степанюк оставил сачок для ловли метеоритов и целыми днями валялся в гамма-гамаке.
Сим Хам, штурман, от нечего делать расщеплял сахарными щипцами атомное ядро. Бортинженер Яф Ет тяпнул за обедом стакан неразбавленной плазмы и рассказывал киберу Феде анекдоты про нуль-транспортировку. Тоска…
Каждый из нас понимал: шансов на спасение аборигенов Дельты-Поморина почти нет – их не от чего спасать. Зачем же мы летели сюда целых двести пятьдесят страниц?!
Я плеснул в кастрюлю тяжелой воды и сел чистить картошку. Это была местная говорящая разновидность. Сегодня у картошки было хорошее настроение, и пока я ее чистил, она пела голосом Эдуарда Хиля: «Ах, море, море, волна под облака!»
И тут меня осенило!
План стажера был прост: устроить на планете потоп, чтобы было от чего спасти аборигенов.
Работа закипела. Стажер поливал планету из мю-мезонного чайника. Яф Ет монтировал надувной астролет «Ковчег-17», а Сим Хам укладывал в него неприкосновенный запас чтива.
И вдруг я спохватился.
– Парни, – сказал я хладнокровно, – парни, вышла небольшая релятивистская лажа. Нас тут четверо, а в «Ковчеге» три места. Один должен принести себя в жертву научной фантастике.
Стажер сделал шаг вперед и наступил мне на ногу. Трудно быть Ноем!
– Спасай, кто может! – скомандовал я и спонтанно нырнул.