Один день из жизни жены Эйвери Мэнна
Шрифт:
Эйнджел: В баре, около агентства.
Мэрилин: Где?
Уинни: Это очень хороший коктейль-бар, недалеко от агентства. Эйвери, очевидно, заходил к нам после того, как решал там свои проблемы.
Мэрилин: Не хочешь ли ты сказать, что он выпивал, и я не знала об этом?
Эйнджел: Нет, нет, он не пил спиртное. Всё, что он с удовольствием выпивал, так это только содовую.
Уинни: С лимоном?
Эйнджел: Какая разница?
Уинни: Для меня, большая! Он писал рекламную статью
Эйнджел: Чаще всего с лимоном.
Уинни: Черт бы его побрал! А он не изменял своим вкусам!
Мэрилин: Хочется верить, что это так, но не могу! Выходит, что он приходил только для того, чтобы выпить стакан содовой!?
Эйнджел: Расслабиться, я думаю, уединиться от мышиной возни. Встретиться с друзьями, поболтать.
Мэрилин: (Уинни.) Поговорить с… этой… Эйнджел? (теперь Эйнджел) Ты его обслуживала, разговаривала с ним и ничего не требовала взамен? И вы стали настолько близкими, что он возвращался вновь и вновь? Не могло же это продолжаться без…
Эйвери: Это было не то, о чем ты думаешь.
Эйнджел: Это было не то, о чем вы подумали.
Мэрилин: Ну, как же это было? Со всеми удобствами, бьюсь об заклад. Эйвери всегда был готов отдаться изящным брюнеткам, ведь его первая жена была именно такой. Она тоже здесь, ее зовут Конни Парсон, и она не ангел, насколько мне известно. А может, я ошибаюсь, я столько раз в своей жизни ошибалась. Возможно, у вас есть желание с ней встретиться, чтобы удостовериться в моей правоте?
Уинни: Не думаю, что в этом есть необходимость, Мэрилин. (Эйнджел) Не так ли, Эйнджел?
Эйнджел: Действительно, собиралось достаточно много людей, но ничего «грязного», о чем вы думаете, не было.
Мэрилин: О чем я думаю?
Эйнджел: Я уверена что, не знаю.
Мэрилин: Но, ты только что сказала, какие бы взаимоотношения не были, это не было не то, о чем я подумала, значит, ты знаешь, о чем я подумала?
Эйнджел: Я только хотела сказать, что я знаю, о чем вы подумали.
Мэрилин: Ну, хорошо. О чем же я подумала?
Эйнджел: Что у нас, с вашим мужем, была половая связь.
Мэрилин: И ты хочешь сказать, что этого не было?
Эйнджел: Еще раз повторяю, ничего не было.
Мэрилин: Значит, мы можем быть друзьями? (Пауза.) Ты замужем?
Эйнджел: В разводе.
Мэрилин: Он тоже был в разводе, но только не со мной! Вон с тем «ангелом». Вон с той, похожей на тебя.
Эйнджел: Я знаю.
Мэрилин: Во всяком случае, не в юридическом или буквальном смысле. Он расторгнул брак со мной в эмоциональном смысле этого слова.
Уинни: Мэрилин, он любил тебя … по-своему.
Мэрилин: Да!? Неужели?
Эйнджел: Да, действительно.
Мэрилин: Но, тогда, почему — ты? Или, почему ты, Уинни? (пауза) Так…я … я … все-таки узнаю правду, хоть на это уйдет, вся эта проклятая ночь. Я, все-таки узнаю, кем же был Эйвери Мэнн на самом деле, и почему он был так чертовски от меня далеко! И вы, надеюсь, поможете мне в этом!
Эйвери: Паршивая идея, Мэрилин. Действительно, отвратительная идея.
Мэрилин: Уверена, Эйвери назвал бы эту идею отвратительной, но я думаю, она чему-нибудь нас научит. Узнаем кое-что о нем, и, самое главное, возможно, немного о себе. Это оживит, в какой-то степени, мрачное событие, по поводу которого мы собрались. Я принесу чего-нибудь выпить.
Как только Мэрилин уходит, свет постепенно гаснет. Эйвери медленно идет к гробу и ложится в него.
Конец первого акта
Второй Акт
Сцена: Так же, как и в первом акте; луч высвечивает комнату, где в гробу лежит Эйвери. Мэрилин, Уинни, Эйнджел, Эми и Грегори на сцене. Все удобно расположились, кроме Мэрилин, которая стоит около классной доски (выше гроба), на доске видны какие — то записи. Уинни на месте, где обычно сидел Эйвери. Все женщины замирают, когда открывается занавес. Эйвери вылезает из гроба и идет на авансцену.
Эйвери: Было бы, наверно, слишком самоуверенно с моей стороны заявлять, что мы подходим к началу конца этой драмы, — драмы одной из моих жен. Хотя из того, что было сказано мной ранее, видимо, — нет. Так ли это, или иначе, в конце концов, это … вам решать. Мне ясно одно: Мэрилин собирается дойти до конца, иными словами, использовать все возможные и невозможные средства в расследовании этого. Я думаю, что она пытается найти правду, лежащую за семью замками, если, та самая правда, существует на самом деле. В любом случае, может так случиться, что моя жизнь с ней, окажется не приметнее чем «сноска» в её огромной «мрачной» книге жизни. Что касается меня, несомненно, для меня она была ближе, чем я предполагал. (Пауза) Я твердо уверен в том, что мы находим себя только в общении с людьми, способными выражать свои чувства. Наша уникальность (самобытность) зависит от того, как, и на сколько, мы сами можем открыться перед теми, кого считаем близкими по духу, и что, сможем получить взамен. Хотя, я знаю, что это только теория, но, как и я, многие из вас верят в это.
С последними словами все оживают: наливают вино, пробуют десерт. Мэрилин пишет что-то на доске, Эйвери оглядывается, никто его не прерывает.
Мэрилин: Это, не допрос, Уинни. Я, просто, хочу для себя уяснить, что же на самом деле происходило, что сделало его таким холодным, что, так отдаляло его от меня.
Эйнджел: Как ты смеешь называть его холодным? Он был самым страстным, самым сострадательным существом, которого я когда-либо встречала в своей жизни. Ты, уверена, что мы говорим об одном и том же человеке?