Один неверный шаг
Шрифт:
– Похоже, у нас неважно получается?
– Ты о чем?
– О нашем совместном проживании.
– Майрон, я же уеду всего на две недели. Работать.
– А потом будет рекламное турне. Или тебе понадобится побыть одной, чтобы закончить книгу. А может, возникнет новая сделка по фильму. Или что-нибудь еще.
– Ты что, хочешь, чтобы я сидела дома и пекла пироги?
– Нет.
– Тогда что происходит?
– Ничего, – ответил Майрон и добавил: – Мы уже давно вместе.
– Десять лет с переменным успехом, – заметила Джессика. –
Он не знал, что еще сказать.
– Ты любишь путешествовать.
– Да, черт побери.
– Я скучаю, когда тебя нет.
– Я тоже скучаю, – произнесла Джессика. – Скучаю, когда ты уезжаешь по делам. Но наша свобода, это ведь одна из причин, почему нам хорошо вместе. И кроме того, – она немного наклонилась к нему, – так прекрасно встречаться после разлуки. Я ведь это умею по первому классу.
– Это так, – согласился Майрон.
Джессика положила руку на его локоть.
– Я не собираюсь заниматься псевдоанализом, но этот переезд обошелся тебе дорого. Я понимаю. Но пока, как мне кажется, все у нас получается замечательно.
Разумеется, она была права. Они были современной парой, каждого ожидала блестящая карьера, им предстояло завоевать мир. Разлуки – часть сценария. А сосущие сердце сомнения – просто неизбежный результат его врожденного пессимизма. Все действительно шло отлично – Джессика вернулась, предложила ему переехать к ней, но он постоянно ждал: что-то обязательно пойдет наперекосяк. Ему надо избавиться от этих навязчивых мыслей. Так невозможно обнаружить проблемы и решить их; так можно только создавать проблемы и доводить их до абсурда.
Майрон улыбнулся.
– Может быть, я просто жажду внимания, – сказал он.
– Да?
– Или это трюк, чтобы затащить тебя в постель.
От ее взгляда у него екнуло сердце.
– Может быть, трюк сработает, – призналась она.
– Мне не стоит надеть что-нибудь поудобнее? – спросил он.
– Только не маску Бэтмана.
– Идет.
Джессика поднялась, обошла стол и села к нему на колени. Обняла и прижалась губами к уху.
– У нас с тобой все здорово, Майрон. Давай постараемся это не испортить.
Она была права.
– Давай шевелись, надо убрать со стола. – Джессика слезла с его колен.
– А потом?
– Потом в койку.
Глава 5
Не успел Майрон на следующее утро выйти на улицу, как рядом с ним остановился черный лимузин. Два огромных амбала – помешанные на мускулах мордовороты без шей – вывалились из машины. Деловые костюмы сидели на них отвратительно, но Майрон не стал бы винить в этом портного. На парнях такой комплекции любой костюм смотрелся бы, как на чучеле. Оба щеголяли кварцевым загаром, и хотя Майрон не мог этого видеть, он готов был поклясться, что грудь у них выбрита, как ноги у Шер.
Один из «бульдозеров» приказал:
– Садись в машину.
– Мне мама не велела садиться в машину к посторонним, – заявил
– Надо же, – удивился второй «бульдозер», – у нас тут комик объявился.
– Да? – Первый склонил голову в сторону Майрона. – На самом деле? Ты – комик?
– Я еще и великолепный вокалист, – сказал Майрон. – Хотите, я исполню вам мою любимую песню – «Воляре»?
– Ты запоешь другим концом своей задницы, если не сядешь в машину.
– Другим концом моей задницы, – повторил Майрон. Он поднял глаза к небу, изображая глубокую задумчивость. – Не улавливаю. Концом моей задницы – тут все ясно. Но «другим концом»? Что это конкретно означает? С технической точки зрения, если следовать за пищеварительным трактом, то другой конец задницы окажется ртом?
«Бульдозеры» переглянулись, потом посмотрели на Майрона. Майрон не слишком испугался. Этим бандитам было велено привезти его. Груз при перевозке не должен быть поврежден. Так что насмешки они потерпят. Кроме того, таким никогда нельзя показывать, что ты боишься. Если они учуют страх, сожрут тебя с потрохами. Разумеется, Майрон мог и ошибаться. Они вполне могли оказаться неустойчивыми психопатами, впадающими в раж при малейшей провокации. Еще одна загадка жизни.
– Мистер Эйч желает тебя видеть, – объявил «бульдозер номер один».
– Который?
– Фрэнк.
Новость была скверной. Братья Эйч – самые крутые гангстеры в Нью-Йорке. Старший брат Герман был вожаком, повинным в страданиях стольких людей, что любой диктатор третьего мира ему бы позавидовал.
Но рядом со своим младшим братом Фрэнком Герман казался не страшнее Винни Пуха.
Громилы хрустнули шеями и улыбнулись, верно оценив молчание Майрона.
– Уже не шутишь, умник?
– Гениталии, – провозгласил Майрон, садясь с машину, – съеживаются, если употреблять много стероидов.
Это была старая и любимая реплика Болитара, но Майрону никогда не надоедала классика. Да и выбора у него не было. Пришлось поехать. Он удобно расположился на заднем сиденье длинного лимузина. Там был бар и телевизор, в данный момент показывающий Кэти Ли, развлекающую зрителей рассказами о подвигах Коуди.
– Больше не надо, пожалуйста, – взмолился Майрон, – я и так все расскажу.
До «бульдозеров» не дошло. Майрон наклонился вперед и выключил телевизор. Никто не запротестовал.
– Мы едем к Клэнси? – спросил Майрон.
Братья Эйч обычно тусовались в таверне «У Клэнси». Пару лет назад Майрон побывал там вместе с Уином. И очень надеялся никогда туда не возвращаться.
– Заткнись, засранец.
Майрон замолчал. Они ехали по Вестсайдскому шоссе на север – таверна находилась в противоположном направлении. У пятьдесят седьмой улицы свернули направо. Когда спустились в подземный гараж на Пятой авеню, Майрон понял, куда они приехали.
– Мы направляемся в офис «НасПроф», – вслух произнес он.
«Бульдозеры» промолчали. Плевать. Он не для них старался.