Один в поле воин

Тюрин Виктор Иванович

Старшина Матвеев прослужил в милиции в общей сложности одиннадцать лет, с перерывом на войну. Только после его седьмого заявления начальство решило удовлетворить просьбу настырного младшего сержанта. Воевал он с октября сорок второго по август сорок пятого года. Хорошо воевал. Три медали и орден. Ему здорово повезло, правда он этого так и не осознал, что не стал инвалидом, не получил серьезных болезней, как следствие после тяжелых ранений, и потому смог вернуться на любимую работу.

Оперативная бригада прибыла на место уже через двадцать минут. Оперативники, следователь, проводник

со служебной собакой, эксперт. Когда милиционеры узнали, что есть свидетель убийства, все сначала обрадовались, а потом приуныли, стоило им узнать, что он иностранец и по-русски не говорит. Пока старший группы, в звании капитана, пытался придумать, что со мной делать, я дернул его за рукав, потом показал на голову и на вспухшие кисти, тем самым говоря, что мне нужна медицинская помощь.

– В больницу хочешь? – недовольно спросил меня капитан, который так и не пришел ни к какому решению. Иностранец был ценным свидетелем, которого надо прямо сейчас допросить, вот только как это сделать, он не знал. Он ведь американец. Позвонить в Министерство иностранных дел? Или в ГБ? Так парень не шпион, а виноват наш душегуб. Тогда, наверно, нужно звонить в американское посольство. А что он им скажет? Так кому звонить? Сейчас на озабоченной физиономии капитана милиции крупными буквами была написана растерянность и непонимание сложившейся ситуации.

– Hospital, – подтвердил я его слова.

– Да ясно, что в госпиталь, – капитан вздохнул, потом еще раз посмотрел на визитку, которую ему передал старшина, после чего повернулся к Матвееву. – Подойди, старшина.

– Значит, так. Езжай с американцем в районную больницу. Вот возьми это, – он вернул ему листок. – Оттуда позвонишь в посольство. Только пусть сначала подтвердят данные парнишки, потом скажи… Ты, кстати, с этим американцем по-хорошему обошелся?

– Обижаете, товарищ капитан.

– Ладно. Ты вот что… М-м-м… Вот же загвоздка! Может, все-таки в Министерство иностранных дел позвонить? Дело-то международными осложнениями попахивает. Покушение на иностранца и все такое, – капитан еще с минуту думал, потом сказал: – Сделаем так. Как только сплавишь американца, заедешь в отделение и позвонишь в госбезопасность.

– Почему я, товарищ капитан? Пошлите кого-нибудь другого.

– Это приказ, старшина. К тому же именно ты все подробности знаешь. Все, выполняй!

– Слушаюсь!

– Погоди! Скажи Васильчуку, пусть подбросит вас до перекрестка и пулей обратно.

Оперативный автобус представлял собой древний ржавый рыдван, в котором гуляли сквозняки и остро пахло бензином. Мы ехали минут десять, после чего шофер высадил нас, а затем машина, надрывно рыча мотором, развернулась и поехала обратно. Идти оказалось недолго, какие-то пятнадцать минут. Когда мы шли к больнице, я жестами показал, что сам позвоню в посольство, чем сильно обрадовал старшину.

Сначала мы нашли дежурного врача, который обработал мои раны, ободрив сержанта, что ничего страшного у американца нет. В кабинет, где сестра делала мне перевязку, то и дело заглядывали ее подруги, чтобы посмотреть на иностранца. После перевязки я позвонил в посольство. Представившись, сообщил, что меня задержали и попросили установить личность.

Соврал я специально для того, чтобы не давать этому делу официальный ход. Мне казалось, что милицию мои слова тоже устроят.

– Вы можете мою личность подтвердить милиционеру?

– Сначала объясни, что у тебя случилось, Майкл?

– Помогаю местной полиции ловить преступника, – схитрил я.

– О! Я слышал об этой истории, парень! Что-то связанное с убийством, не так ли?! – из голоса сотрудника пропало напряжение. Судя по его словам, он просто не понял, что сейчас речь идет о другом деле, а я не стал его поправлять.

– В точку, – неопределенно подтвердил я слова дежурного.

– О'кей. Давай своего милиционера.

Спустя пять минут после разговора Матвеев положил трубку. Вид у него был такой бледно-напряженный, словно его только сейчас продраило с песочком начальство. Вытерев пот со лба, он пару раз провел пальцами по своим усам, сказал по-немецки «gut», после чего смутился и уже сказал по-русски:

– Все хорошо, Майкл.

Я кивнул головой и согласился с ним:

– О'кей, офицер. Так я поеду?

Он непонимающе уставился на меня. Я постучал пальцем по листку с адресом американского посольства. Он понял.

– Да-да, можешь ехать к своим. Пошли на выход.

– Нет. Такси, – и я показал на телефон.

– Он такси хочет вызвать, – первым догадался врач и указал мне на телефон.

Я покачал головой и показал пальцем на старшину: пусть он позвонит. Матвеев замялся, но я был готов к подобному поведению, достал бумажник и продемонстрировал деньги. Стоило диспетчеру на другом конце провода узнать, что клиент иностранец, он сразу пообещал прислать машину как можно быстрее. Поблагодарив врача за помощь, я на английском языке, старшина – по-русски, после чего вышли на улицу, довольные друг другом. Подошли к подъехавшей «Победе». Правда, лицо водителя при виде милиционера вытянулось.

– Вы по-английски говорите? – спросил я водителя.

– Немного. Мать была учительницей. А что вы хотели?

– Спросите офицера: куда ему надо? Может, подвезти?

– Товарищ старшина, американец предлагает вас подвезти, – обратился таксист к милиционеру.

Матвеев замялся, но я уже потянул его за рукав к машине. Только мы сели, как я сказал:

– Сначала подвези офицера, куда он скажет.

Пока мы ехали до отделения милиции, я достал из кармана блокнот и карандаш, а затем протянул старшине. Когда тот бросил на меня удивленный взгляд, объяснил через водителя, что хочу знать его данные, чтобы потом найти его и поблагодарить за спасение. Старшина наотрез что-либо говорить или писать.

– Не положено, – был его ответ на все мои уговоры.

В конце концов, я бросил свои попытки, спрятав блокнот. Разговор затих. Когда приехали, милиционер строго предупредил водителя:

– Отвези гражданина американца без лишнего баловства.

– Как можно, товарищ старшина, – таксист сделал умильное лицо. – Строго по прямой, согласно счетчику.

– До свидания, Майкл, – дружески попрощался старшина со мной.

Мы пожали друг другу руки, после чего шофер тронул машину.

– Отель «Метрополь».