Одиночество
Шрифт:
Власта оказалась симпатичной двадцатилетней девушкой в очках, в наши времена и в нашей Империи было практически невозможно встретить человека в очках, современная медицина научилась корректировать зрение человека на генном уровне. Она спокойно, но в некоторой степени безразлично встретила наше появление в столовой, где уже восседала одна за столом, сервирированного на четыре персоны. По лицу и поведению Власты чувствовалось, что девушка очень устала. Когда мы все устроились за столом и попробовали апетайзеры, то я решил брать бразды правления беседой с Одиным в свои руки, не оставляя ему надежды на другой исход дела.
— Уважаемый Ваше Величество, — начал я свою хорошо подготовленную речь, — через двадцать минут имперский батальон пехоты войдет в столицу Лиму вашего королевства, не для того, чтобы разгребать кучи человеческого навоза, которым запружены улицы столицы Океании. Рядовой состав батальона — это специально обученные люди, которые знают все виды холодного оружия и обучены владеть этим оружием. Добавлю к тому же, этот батальон уже не раз выполнял специфические операции, после которых бесследно исчезали люди. В зависимости от договоренности, которая может быть достигнута между мной и вами, Ваше Величество, будут определяться и дальнейшие действия этого батальона. Я не собираюсь низвергать вас, Ваше Величество, с престола, уничтожать королевство Океанию. Я предлагаю вам, Ваше Величество, добровольно включить королевство в состав Империи на правах добровольно присоединившейся территории, сохранить свой монархический титул и свой престол. В этой связи вы, Ваше Величество, объявляете о своем решении и завтра в десять часов утра приносите ленную клятву мне, вашем сюзерену. Королевство Океания будет существовать до момента вашей смерти. Как только вы покинете нас, то королевство превратится в новую провинцию Империи. — Я сделал паузу, а затем продолжил.
— Прошу извинения за то, что краду ваше время, отпущенное вам на раздумья по моему предложению, но хотел бы добавить кое-какую, столь требуемую вам информацию. Ваша гвардия только что сложила знамена у ног генерала Романова и в полном составе поступила на службу новому правителю королевства. Ваше интервью Власте Новичковой не выйдет в эфир по причине перехвата материала моими секретными службами. Теперь, Ваше Величество, настало время ваших размышлений и для принятия окончательного решения по судьбе королевства. В вашем распоряжении десять с половиной минут.
— Что будет с моей семьей? — Едва слышно просипел Один, который не ожидал, что обед может превратиться в нечто подобное.
— В зависимости от вашего решения, Ваше Величество. — Коротко ответил я.
Меня очень интересовала реакция журналистки Власты на происходящие на ее глазах события, но девушка в течение всего разговора оставалась инертной и малоподвижной. Она практически не произнесла ни одного слова, словно не понимала, о чем мы с Одиным разговариваем. В тоже время Анна же не находила себе места, она внимательно прислушивалась к каждому нашему слову, всем своим маленьким женским сердцем жалела несчастного короля Одина и в ее глазах стояли слезы, с ужасом поглядывая на меня. В этот момент журналистка Власта словно проснулась от долгого сна, она пошевелилась, медленно подняла на колени свою сумочку, которую, входя, бросила у ножек своего стула и стала копаться в ней.
— Наверное, ищет свой носовой платок?! — В этот момент подумал я.
Но вместо носового платка в ее руках оказался большой пулевой пистолет, очень похожий на девяти миллиметровый "Магнум" трех вековой давности, который она с трудом удерживал его в руках. Пистолет оказался тяжелым предметов для женских рук, и его дуло ходило ходуном из стороны в сторону. Власта из-за дрожи своих рук никак не могла прицелиться мне в грудь.
Я никогда не бывал в ситуации, когда кто-нибудь хотел убить меня, брал оружие в руки и из него целился в грудь. Выстрел мог грянуть в любую секунду, а я хорошо знал, что может натворить пуля из такого крупнокалиберного пистолета, надежды, остаться в живых не было никакой. Анна прекратила плакать и ужасом переводила взгляд своих красивых глаз с меня на Власту и с Власты на меня. Пятнадцатилетний ребенок впервые в жизни оказалась в такой ситуации и ничем не могла помочь меня, спасти свою жизнь.
Король Один Первый, если судить на характер его поведения, не был проинформирован Властой Новичковой о том, как она жестоко собиралась поступить со мной. Появление "Магнума" в руках журналистки, ввело короля в полный ступор, старик совершенно не знал, что следует делать в такой ситуации, да и он не собирался спасать моей жизни.
Я не ощущал страха перед смертью большей частью потому, что в душе не верил, что в данный момент умру и навсегда покину этот мир. Я был на сто процентов уверен в том, что Власта попытается выстрелить из пистолета, но она сделал ошибку, выбрала слишком тяжелое для ее рук оружие, из которого никогда не стреляла и с которым не могла справиться в данную минуту.
Но и я оказался не прав, первой выстрелила не Власта, а стрелял майор Кохлер, который в этот напряженный момент приоткрыл дверь и вошел к нам в столовую. Он приложил доложить, что резиденция окружена и без моего разрешения никто не может ее покинуть. Увидев направленный в мою сторону пистолет, майор действовал, как простой солдат или как отлично натренированный профессиональный убийца, начал стрелять, чтобы потом выяснить, а что же здесь происходит. Из выброшенной по направлению к Власте его руки послышалось негромкое шипение, а затем все было окончено.
Правая линза очков Власты разлетелась вдребезги, осколки линзы перемешались с частицами глазного яблока девушки, в глазнице журналистки образовалась кровавая дыра, через которую толчками потекла кровь. Власта мгновенно умерла, в доли секунды выпущенная игла смертельно повредила головной мозг девушки, она не почувствовала никакой боли. Кохлер стрелял из последней разработки имперских ученых для армейских спецчастей Империи иглового пистолета "Гюрза". Больше от неожиданности произошедшего, нежели от понимания и принятия своей смерти, Власта поднялась на ноги со струей крови, бьющей густой струей из глаза, уронила на пол свой "Магнум", и, схватившись руками за голову, повалилась на пол. Молодая женщина отдала господу богу свою жизнь, не сумев полностью разобраться, что конкретно произошло в этой королевской столовой.
Король Один Первый пытался что-то сказать, но взглянув на меня, а потом на труп журналистки, что-то прошептал себе под нос и отвернулся к окну. Он больше не мог сопротивляться и оказался внутренне сломленным человеком.
Дикий девичий крик прорезал тишину помещения.
Это кричала Анна, нервы которой не выдержали зрелища убийства молодой женщины, она в конвульсиях вскочила со стула на ноги и потеряла сознание.
Церемония произнесения ленной клятвы королем Одиным Первым Регенту Империи проходила на центральной площади Лимы, столицы королевства Океании. С большим трудом саперы нашего оккупационного корпуса сумели очистить от вековой грязи, нечистот эту площадь, осушить ее, завести дерн, в результате чего в самом центре феодального города возникла красивая лужайка. С утра на лужайке выстроились пара подразделений гвардии королевства и танковый полк, на всякий случай с боезапасом, Вооруженных Сил Империи.
Ровно в десять утра, знаете ли ведь, что все галовизионные трансляции прямого эфира не будут начинаться и заканчиваться в точно объявленное заранее время, то рекламодатели навсегда покинут галовизионные каналы, и тогда подобные торжественные церемонии некому будут транслировать, центральной на площади Лимы появился король Один Первый. Разодетых в пух и прав королевские одежды, он вихляющейся походкой прошелся к помосту, установленному перед войсками и в кратком обращении к народу своего королевству, сказал, что находясь в здравом уме и рассудке, а также заботясь о народном благе и процветании, решил добровольно войти в состав свободных государств Империи.