Одинокие ночи вдвоем
Шрифт:
– Не помню… Кажется, два дня тому назад.
– Мне кажется, что вам нужна помощь.
– А мне думается, что это тебе, Оля, нужна помощь. Я поэтому-то и пришел к тебе. Говорят, что твоя мать бросила тебя и уехала куда-то на Север…
– На Север? Нет, она поехала на заработки, но не так далеко, как всем кажется. И она не бросала меня. Мы договорились с ней, что она, как устроится, станет присылать мне деньги, иногда будет приезжать…
– А почему она не взяла тебя с собой?
– Да потому, что тогда и сама не знала, где будет, как… К тому же тот человек, который взял ее на работу, сразу
– Сколько прошло времени?
– Десять дней.
– Она хотя бы звонит?
– Нет, не звонит. Боится, думаю, что хозяин ее уличит во лжи…
– Оля, да это же самый настоящий бред! Пусть так, пусть она не говорит ему правду о том, что у нее есть дети, но позвонить-то тебе, чтобы справиться о твоем здоровье, узнать, как ты здесь вообще… Нет, не понимаю, как так можно?! Она может позвонить тебе, как сестре. И этот ее хозяин, он же должен понимать, что до того, как она устроилась к нему на работу, у нее была своя жизнь, какие-то родственники, друзья… Не в лесу же она жила отшельницей!
– Да, мы тоже говорили с ней… Не знаю, я жду, что она позвонит, приедет…
– А ей не приходило в голову, что тебе просто нечего есть?!
– Она оставила мне немного денег, вот я и тяну.
– Послушай, Оля, люди должны друг другу помогать. Прошу тебя, возьми у меня денег. Я же понимаю, как тебе сейчас трудно…
– Но я не могу… Это нехорошо. Мы же – чужие.
– А ты представь себе, что я твой дядя. Родной. Объявился нечаянно.
– Но вы же не дядя.
– Говорю же – представь себе. Твоя мама же обманывает сама себя, когда живет где-то там без тебя и старается не думать о том, что она тебя бросила… Ей так легче осваиваться на новом месте… Кстати, а что это за работа-то?
– Грязная, черная работа… на свиноферме.
Валентин даже присвистнул.
– И далеко это?
– Кажется, нет… Я не знаю, как называется это место.
– Важно, чтобы ее не обманули… Чтобы заплатили. И не обижали…
В дверь позвонили.
Валентин с какой-то тоской посмотрел на дверь.
– Все ходят… Успокаивают, предлагают помощь… Представляешь, женщины с моей работы повадились приходить ко мне, опекать… И все незамужние… Не понимают, что мне сейчас никто не нужен.
Он тяжело поднялся и направился к двери. И Оля услышала знакомый голос.
– Скажите, Валентин, вы Олю не видели?
Оля вскочила и бросилась на голос мамы, увидела ее на пороге, и горло ее сжала чья-то невидимая рука, так сильно, что она не могла даже дышать. Как же долго она ждала эту минуту…
– Мама! Господи, наконец-то…
– Оля, доченька, а что ты делаешь у соседей?
От мамы хорошо пахло духами, дождем, снегом, чем-то свежим, новым… И вся она была какая-то новая, красивая, счастливая. На пороге их квартиры стояли две большие, тяжелые на вид сумки.
– Валентин раскис… – принялась зачем-то оправдываться Оля. – Ничего не ел, вот мы и решили с ним поскучать вдвоем, поесть его свежих щей!
– А… Это хорошо… Спасибо вам, Валентин… Как вы вообще? – Она участливо посмотрела на соседа. – В порядке?
– Да, в полном, –
– Пойдемте к нам… У меня так много вкусных вещей… Я привезла… ну?
– Нет, извините, я не могу… К тому же я сыт. Спасибо.
– Это вам спасибо, – сказала, улыбнувшись, счастливая Оля, и они с матерью вернулись к себе домой.
Там снова обнялись, Оля расплакалась, крепко обняла маму, уткнулась в ее грудь.
– Я уж не знала, что думать… Нет, ты не думай, я тебя ни в чем не упрекаю, просто я волновалась… Сильно…
– Не переживай. Все идет по плану. Он не знает, конечно, о твоем существовании, но все равно когда-нибудь узнает. Ну! Улыбнись! Мамка же приехала!!!
Дина вошла в квартиру, осмотрелась.
– Оля, как здесь у тебя хорошо. Чистенько. Ты просто умница. Как твое здоровье? Все в порядке?
– Да. И в школе тоже все хорошо. По алгебре контрольную на «пять» написала. Одна из всего класса. По биологии училка похвалила, сказала, что мне надо ходить на факультатив, что я очень способная… И вообще она ко мне хорошо относится… – Ей казалось, что у нее накопилось столько новостей, которые она хотела бы рассказать матери, но что-то почему-то вылетело из головы, а что-то показалось и вовсе несущественным, не достойным внимания. Главным для нее сейчас была мама, ее появление и то, как она выглядит, не утомлена ли она, не болеет ли…
– Давай, выгружай из сумок… Ты такой вкуснотищи еще никогда столько не видела и не ела… Многое, конечно, приготовила я сама. Вот, пельмени… Я заморозила их. Смотри, какой большой пакет… Конечно, ты можешь покупать в магазине, но эти-то домашние… Здесь – котлеты… А это Ефим закоптил в своей коптильне – домашняя свиная колбаса, окорок…
– Ма, ты там растолстеешь… И много приходится работать?
– Знаешь, в основном по дому. Я у него как жена. Конечно, до таких… доверительных, близких отношений еще далеко, я же к нему должна еще привыкнуть, но относится он ко мне хорошо, чувствуется, что он благодарен мне за то, что я веду хозяйство, готовлю ему, кормлю, ухаживаю… Однажды даже делала массаж шеи… Его где-то просквозило, что ли… Мазью натирала. Знаешь, мне его даже жалко было. Он так много работает.
– Может, и мне поехать туда с тобой… вроде я твоя сестра… – осторожно предложила Оля.
Дина посмотрела на дочь и не нашлась, что сказать. Она не могла объяснить, что сейчас, когда близок уже тот момент, когда их отношения с Ефимом могут принципиально измениться, появление дочери станет только помехой. Да и как она объяснит Ефиму, зачем она привезла свою «сестру». Чтобы они вдвоем мыли посуду? К тому же Оле надо учиться… Нет, пусть пока все остается как есть…
Дине и самой так многое хотелось рассказать дочери как подруге, что она держит фермера, что называется, на коротком поводке, что дразнит и заводит его, что провоцирует его на какие-то определенные действия и ей нравится эта игра… Но то, чего он от нее ждет, еще не случилось. Она тянет время, хочет, чтобы он влюбился в нее, чтобы поухаживал, чтобы подарил кольцо, цветы, все как положено… Чтобы он понял, что она никакая не дешевка и что если она бедная, то это еще не означает – доступная…