Одинокий голубь
Шрифт:
Лорена сидела на кухне с девочками и малышом и чувствовала себя счастливой как-то по-новому. Она даже припомнила далекие дни, когда ей было четыре го да и она гостила у бабушки в Мобиле. Дом бабушки был похож на дом Клары — она была там лишь однажды, насколько ей помнилось. Бабушка уложила ее в мягкую постель, в такой мягкой она никогда не спала раньше, и пела ей колыбельную песню, пока она не заснула. Лорена берегла это свое самое счастливое воспоминание настолько, что все эти годы, когда ее мотало по стране, она боялась его побеспокоить: ей казалось, что когда-нибудь она попытается подумать об этом,
Но в доме Клары она не боялась вспоминать бабушку и мягкую постель. Дом Клары был как раз таким, в каком она мечтала когда-нибудь жить, во всяком случае, в детстве. Но когда родители ее заболели и умерли, вместе с ними умерла и надежда поселиться в подобном доме. Дом Мосби ничего общего с таким жилищем не имел, а потом она начала жить в гостиницах и маленьких комнатках. Постепенно она перестала думать о приятных домах и обо всем, что с ними связано, вроде маленьких девочек и младенцев.
Потому когда Клара спустилась вниз и предложила ей остаться, у нее было впечатление, что ей что-то вернули, что-то давным-давно потерянное и основательно забытое. Как раз перед приходом Клары и Гаса девочки приставали к ней, чтобы она научила их шить. Лорена довольно прилично шила. Девочки жаловались, что у матери никогда нет времени поучить их. Их мать, к которой у них было много претензий, больше интересовалась лошадьми, чем шитьем.
Девочки совсем не удивились, когда Клара предложила Лорене остаться.
— Пожалуйста, останьтесь, — попросила Салли. — Тогда мы сможем научиться шить.
— Нашьем себе новых платьев, а то у нас все старое, — добавила Бетси.
Лорена взглянула на Гаса. Он казался озадаченным, что с ним случалось редко. Она даже подумала, что его беспокоит мысль о том, что она останется.
— Ты вернешься, Гас? — спросила она. Она спокойно задала этот вопрос при Кларе и девочках. Высказавшись, Клара принялась варить кофе.
Август видел, что ей хочется остаться. Спроси его кто утром, возможно ли такое, он ответил бы отрицательно. Лорена не хотела расставаться с ним после своего спасения. Но за короткое время в гостях у Клары она изменилась. Она отказалась поехать в Огаллалу и боялась зайти в магазин, но она не боялась остаться у Клары.
— Разумеется, я вернусь, — улыбнулся он. — Такой дамский угодник, как я, не сможет отказать милым дамам.
— Прекрасно, значит, договорились, но, Лори, эти девицы вас измотают, — предупредила Клара. — Вы еще можете пожалеть, что не поехали со стадом. Понимаете, я собираюсь передать их на ваше попечение. Со мной они лишь ссорятся, и я от этого устала. Вы будете спорить с ними, а я — объезжать лошадей.
После кофе Клара послала дочерей спать и тактично отправилась наверх сама, чтобы дать возможность Гасу и Лорене побыть немного наедине. Она видела: Август слегка удивлен тем, что ей так легко удалось уговорить Лорену остаться.
Лорена была в смятении, ей и в голову не приходило, что ей могут предложить остаться и спрашивать ее согласия. Сначала она боялась, что Гас обиделся. Она с испугом взглянула на него, не зная, как объяснить ему свое желание пожить у Клары. Еще утром она намеревалась держаться около него,
— Я рад, что ты останешься, — заверил Август. — Поможешь Кларе и повозишься с девочками. Ты достаточно провела времени в грязной палатке Уилбергера. В Монтане, говорят, суровые зимы.
— Никогда не думала, что захочу остаться, — призналась Лорена. — Даже в голову это не приходило, пока она не спросила. Разве ты все еще не хочешь жениться на ней, Гас?
— Нет, — соврал Август.
— Не понимаю, почему нет, — недоумевала она. Теперь, когда она немного узнала Клару, ей казалось вполне естественным, что Гас хочет на ней жениться.
— Ну, время нас изменило, — заметил он, испытывая неловкость от этого разговора. Лорена внимательно смотрела на него. Женщины и раньше смотрели на него так, и он всегда ежился под их взглядами, поскольку это означало, что его ложь шита белыми нитками.
— Не думаю, что что-то может изменить нас, Гас, — возразила она. — Может, ты еще захочешь на ней жениться, когда вернешься.
— Но ведь я вернусь к тебе, Лори, — уверил ее Август. — Разумеется, к тому времени и ты можешь измениться. И не захочешь меня.
— С чего бы это вдруг?
— Ты можешь обнаружить, что в этом мире есть кое-кто, кроме меня, — объяснил он. — Могут найтись и другие, кто хорошо к тебе отнесется.
Его слова повергли Лорену в замешательство. Со времени ее спасения жизнь казалась простой: все сводилось к Гасу. Если он уедет, все может перемениться, а когда он вернется, эти перемены могут стать такими глубокими, что жизнь уже никогда не будет простой.
Но когда жизнь была простой, она все время беспокоилась, что Гасу она не по нраву. Он терпел это по доброте душевной. Она не знала, не понимала значения многих вещей. Никогда не ожидала, что во всем мире может найтись место, где ей предложат остаться. Даже в ее мечтах о Сан-Франциско никто никогда не предлагал ей остаться. За все годы в Лоунсам Дав она крайне редко разговаривала с другими женщинами, и уж никто никогда не обращался к ней. Теперь все изменилось, потому что Клара сама выступила с таким соблазни тельным предложением.
— Ты можешь не уезжать до утра? — спросила она.
— Нет, я поеду, как только оседлаю лошадь, — ответил Август. — Мне требуется большая сила воли, чтобы покинуть дом, где так много милых дам, и присоединиться к грубым ковбоям. Лучше поеду сразу, а то еще передумаю.
Клара спустилась вниз, чтобы проводить его. Она держала на руках немного приболевшего ребенка. Они вышли во двор. Лорена нервничала, не уверенная в том, что она поступает правильно. Чоло собирался с Гасом в Огаллалу, чтобы привезти ту одежду, что накупил ей Август.
Клара посвятила пять минут попытке уговорить его обосноваться где-нибудь на Платте.
— Тут в трех днях езды дешевая земля, — заметила она. — Можешь купить хоть весь север штата, если за хочешь. Зачем тащиться в Монтану?
— Ну, мы сразу именно туда нацелились, — ответил он. — Мы с Каллом привыкли всегда доводить свои дела до конца, даже если это лишено смысла.
— Абсолютно лишено, — подтвердила Клара, — и мне ужасно хотелось бы, чтобы кто-нибудь оторвал тебя от этого человека. Он тебя не стоит, Гас. Кроме того, в Монтане вы можете не справиться с индейцами.