Одиссея Джоанны Кинг

Завгородняя Анна Александровна

— Еще бы, — кивнула я. Сознание подкинуло страшную догадку. Мало того, что дядюшка Чарли оказался одним из сильнейших мира всего, так он еще и засадил отца моего любимого мужчины.

— Я считаю, что это Уорд виновен в смерти твоей семьи, — сказал Йорк, — После того, как мой отец был убит в камере, я стал искать компромат на Главу, собирал о нем сведения с помощью Марии Сэнфорд. Она была хорошим программистом и извлекала из недр Сети очень интересную информацию, которую передавала мне. Я хотел разобраться с Уордом, но не силой, а сделать так, чтобы он оказался на месте моего отца.

Он должен был повторить весь его путь, а дальше, я нашел бы человека, который помог Главе почить с миром, — злая усмешка меня не поразила. Я заметила, что тоже улыбаюсь, представляя себе дядю Чарли в тюрьме…, например, здесь, в Орегоне, в нише с мортом!

— Он обманул всех. Он использовал меня, а потом решил избавится, чтобы присвоить все мои деньги, — подумала я, а вслух только выругалась. Линкольн Йорк пристально посмотрел на меня. На короткое мгновение в воздухе повисла тишина. Мы просто смотрели друг на друга, и я радовалась той мысли, что теперь могу любить этого мужчину так, как он этого заслуживает. Горечь от воспоминаний гибели семьи и счастье от осознания того, что мужчина, которого выбрало мое сердце оказался более чем достоин. Хотя я и так уже знала об этом, еще до нашего разговора, догадывалась, что не могла бы полюбить убийцу моих родителей и до последнего надеялась, что он окажется невиновным. Что ж, мои надежды полностью оправдались.

— А теперь расскажу я, — произнесла и начала свое повествование с того самого момента, когда дядя Чарли вошел в спортивный зал.

— Что ты делаешь! — Маркес и Войс влетели на склад. Ана первым делом оттолкнула разъяренного Отто от скорчившейся фигурки молодого парнишки, лежащего на полу в потеках собственной крови. МакКиган уже заносил ногу в тяжелом ботинке, целясь в лицо юному пирату, когда Маркес открыла двери в небольшой склад, затерянный в самом конце рынка, казавшегося ей бесконечным, словно сама Вселенная. То, что она там увидела, привело ее в бешенство.

Отто позволил себя оттащить от мальчишки, довольный тем, что уже успел сделать пока Маркес помогала пареньку подняться. Тот растирал слезы и сопли по разбитому лицу и выглядел прескверно. Во рту не хватало пары зубов, нижняя губы была разорвана, а веко над правым глазом распухло до неузнаваемости, оставив только узкую щель для обзора. Мальчишка поскуливал и сгибался и Маркес невольно подумала, не отбил ли ему что-то Отто? Хотя по тому, как он передвигался, решила, что дело ограничится множиственными синяками и кровоподдтеками. Ана подавила в себе желание задрать на парнишке рубашку и взглянуть на его тело под ней и только зло покосилась на МакКигана, выглядевшего более чем удовлетворенным.

— Ты его что убить собирался? — спросила она, не сдерживая эмоций.

Отто стряхнул с себя руки Дэвида, подняв свои в знак мирного настроения и широко улыбнулся Маркес.

— Нет, — ответил он, — Просто хочу, чтобы малец понял, как плохо, когда бьют беззащитного, — и он улыбнулся, широко и искренне. Маркес скривила рот, отвернувшись к пареньку. Взяла его за шиворот и слегка встряхнула, отчего тот сильнее обхватил руками свой живот и что-то проскулил.

— Кто это? — спросила

она, не глядя на Седого.

— Один из тех козлов, что украли мой корабль, — Отто оглядел помещение, — Он топал сюда, когда я напал на его след.

— Почему не просигналил капралу Лиссу или одному из нас? — поинтересовался Войс хмуро.

— Не успел, — ответил Отто, — Думал, прослежу куда спешит мальчишка, и оттуда уже дам вам знать.

— Лжет и не краснеет, — подумала Маркес, глядя на паренька в своих руках.

— Как тебя зовут, кто ты такой? — спросила она, разжимая пальцы. Мальчишка посмотрел на нее уцелевшим глазом и шмыгнул разбитым носом, отчего сразу же поморщился и скривился. Наверное, нос был сломан, подумала Ана, но вслух ничего не сказала. Посмотрела на татуировку на его лице, едва сдержалась, чтобы не сплюнуть — она такие вещи терпеть не могла и снова встряхнула пирата.

— Что молчишь, язык проглотил что ли? Или мне оставить тебя здесь наедине с моим другом Отто и вернутся через пол часика, когда от тебя останется только мокрое пятно на полу? Я могу это устроить… — она не успела договорить, как парнишка испуганно воздел руки, закрывая и без того изувеченное лицо и торопливо зашептал:

— Меня зовут Адриан! Только не бейте больше!

Отто посмотрел на Адриана надменно и зло. В сердцах смачно сплюнул на пол и пробормотав короткое: Ссыкун, — отвернулся брезгливо.

— Нам нужна одна вещь, которая раньше была у этого человека, — Мария указала на МакКигана, продолжая держать мальчишку за шкирку.

— Коробка? — отчего-то спросил Адриан.

Мария и Дэвид переглянулись, а Отто настороженно застыл к ним спиной, слушая разговор.

— Да, коробку, — кивнула Ана, — Что ты о ней знаешь?

Молодой пират пожал плечами.

— Шеф решил, что она важная штука, раз этот громила держал ее с собой в капсуле. Он оставил ее пока на корабле…

— Вы открывали ее? — резко развернулся всем телом Отто, прожигая Адриана белесым взглядом.

От вида разъяренного мужчины, тот сжался еще больше, почти спрятался за спину державшей его десантницы.

— Шеф открывал, но сказал, что на вид, ничего ценного там нет. Там были обычные ампулы в вакуумном контейнере.

Брови Отто взлетели вверх, затем вернулись в исходное положение и в довершение всего сошлись на переносице. Ана же тем временем снова обратилась к пленнику.

— Нам нужна эта коробка. Скажи, как нам пробраться на ваш корабль и где ее искать?

Мальчишка молчал, отпустив глаза, и Маркес швырнула его в руки Дэвида. Войс скривился, но все же нанес удар в израненный живот Адриана, отчего тот взвыл и упал на пол.

— Мальчик, ты что еще не понял? — Дэвид придавил ногой пирата, наступив на кисть здоровой руки, — Мы сюда не играть с тобой пришли и уж точно, не разговаривать по душам. Хочешь остаться калекой? Я устрою тебе это. Сделаю все так, что никакие медицинские примочки тебя не восстановят, ты понял? — и он с силой надавил на кисть тяжелой подошвой армейского ботинка. Адриан заплакал, глядя на своего мучителя с ненавистью и злобой, которые, впрочем, быстро сменились на страх.

— Я скажу, скажу! — закричал он.