Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– Вот оно как все развернулось... Да, Михаил Лаврентьевич... Удивили! Но Альфреда я вполне понимаю, а ну, как бритты сунутся в Балтику? Ему же ради нас полфлота положить придется, если не поболее...
– Мы немцам нужны не меньше, чем они нам. Реально противостоять Британии может только блок континентальных держав. Поэтому Францию от Англии нужно отрывать в любом случае. По-доброму... Или как-то по-другому. Или Вы считаете, что император задумал предать союзника?
– По-моему, после апреля, так это они нас предали. Так что в смысле совести... Что посеешь то и пожнешь. А я-то, если по-правде, о таком уже и не мечтал... Я не о министерстве, конечно, поймите правильно... О немцах!
Про Альфреда, думаю, Вы не совсем правы. Он давно и искренне за союз с нами. Просто опасается англичан. Вы ведь их договор с японцами хорошо знаете...
– Конечно. Тем более непростое положение сейчас, после апрельских шашней Парижа с Лондоном. Немцы во сне холодным потом покрываются от мысли, что мы можем вдруг оказаться втянутыми в это "сердечное согласие" в качестве третьей силы. А на эту тему Париж зондаж уже производил, Вы же знаете. И доморощенные гении, что за этот вариантец руками и ногами, у нас имеются. Даже с избытком.
– Да, французы... Но, как же тогда Алексей Александрович? Да, он же... Ну, Вы понимаете...
– Император считает, что его дядя должен немного отдохнуть от трудов праведных. Ницца, Париж, Вильфранш... Ривьера одним словом. Глядишь за полгодика-годик восстановит силы, подлечится. А нам с Вами, кстати, особое поручение. Давайте думать о Вашем преемнике в МТК и на кого менять Рожественского. У него тоже со здоровьем не все ладно...
Да, кстати, Федор Васильевич, Вы ведь с югов только что... Разрешите полюбопытствовать: как состояние дел на "Потемкине". Успеваем? У Вас он, поди, уже в печенках сидит, но простите уж мой навязчивый интерес к сему пароходу...
– Ну, что сказать, Михаил Лаврентьевич? Корабль полностью готов. Вот "Очаков" пока еще не принят в казну, но Чухнину я дал добро на выходы. Что экипажи сплавались, этого пока сказать не могу, но с каждым днем набирают... Григорий Павлович дело свое знает, так что здесь я спокоен. Ускоренный выпуск машинных квартирмейстеров севастопольцы произвели, причем, как я и наказал, выбрали лучших из экипажей остающихся на Черном море броненосцев, за что Владимиру Александровичу Мореншильду отдельное спасибо. Скрыдлов с черноморской эскадрой подготовку экипажей эскадренных угольщиков вполне обеспечил. Обошлось без неприятностей, хотя, по-началу, побаивался народ этого жонглирования мешками с угольком... И с балтийцев унтеров через эти учения пропустили, так что справиться должны вполне. Кстати, Иессен доложил по результатам отрядных стрельб, что выучка башенных команд, которых Скрыдлов для "бородинцев" школил на "Ростиславе", вполне на уровне, благодарил. А ведь идея же Ваша была... Одним словом, если по чести, мне старику нужно у вас сейчас прощенья просить...
– Да полно, что Вы! Да и с чего!? Это мне в пору извиняться, ведь не без моего участия Вам таких забот привалило. Да и на счет стариковства своего, вы это того, через край... Понимаю, что у черноморцев два лучших корабля отнимаем. Но, раз уж так вышло, нужно проблемы решать по мере их поступления. Сначала японскую, а уж потом турецкую. Так нам карты легли.
– Нет, поймите меня правильно, молодой человек, я вполне серьезно... Ибо действительно виноват перед Вами. И я прошу Вас простить меня за то, что в силу несдержанности и резкости своей, некоторое время назад позволял себе публично и нелицеприятно высказываться в Ваш адрес. В свете моей тогдашней уверенности в Вашем полном дилетантстве в морских политических и технических вопросах... И в авантюризме!
А чего стоила убежденность царя в необходимости незамедлительной разборки и отправки во Владивосток ВСЕХ балтийских и черноморских "соколов"?! Ваша же это была работа, хоть на графа Гейдена, как на зачиньщика и свалили, а я-то все понял... А, уж, чтоб броненосец достроить и сдать в такие сроки...
Ну, не мог я поверить, что этот корабль вообще возможно вывести из завода и принять в казну ко времени, определенному для изготовления к походу третьей эскадры! Слишком много проблем. Просто отказывался верить, что такое в принципе возможно, Николаев это Вам не "Виккерс"...
Начать с того, что он же "черноморец", и дальность не океанская, куда уголь грузить-то? И с отоплением - считай все заново. И котлы после того злополучного пожара только смонтировали, еще не хоженые, новые. И добронирование оконечностей... А, уж, проблема этих раковин в броне башен! Треклятых! Я ведь, когда меня тогда лично император вызвал, после нашего разговора, вышел, ненавидя Вас жесточайше... Ну, сами посудите, молодой самоуверенный выскочка советы дает начальнику МТК! Учит, как корабли строить! И как проектировать... А уж история с этими рудневскими эскадренными угольщиками... Простите, обида глаза застила. Только Вы поставьте себя на мое место...
– Федор Васильевич, дорогой! Какие могут быть извинения с Вашей стороны?! Это Вы меня простите великодушно, за тот эксцесс. В технике я, правда, на две, на три даже, головы ниже вас. Но только когда Всеволод Федорович провожал в Петербург, он меня напутствовал словами, которые навсегда в память врезались. Он крикнул мне тогда с мостика, когда мы от "Варяга" на катере в Шанхай отваливали: "Помните, начальство предполагает, а война располагает!" И знаете, как мне это напутствие помогло, при первой встрече с Николаем Александровичем...
– Да уж, невероятное дело Вам удалось! Всех льстецов и наушников от Николая Александровича отодвинуть. У него ведь как шоры с глаз спали! То, что происходит сейчас с флотом, многие офицеры и адмиралы иначе как чудом не называют. Только кто-то от чистого сердца, а кто-то, простите, и с завистью...
– Ох, на всех льстецов и себялюбцев возле Николая Александровича, меня, увы, никак не хватит. Не обольщайтесь. Так что гадостей флоту еще много пережить придется. Особенно при разработке новых типов кораблей и принятии большой кораблестроительной программы. Да и цели стать первым визирем императора я не преследую, поэтому и завистников опасаться не склонен...
Кстати, когда Вы тогда встали перед царем, я боялся больше всего на свете, что сейчас откажетесь, и потребуете отставки... Но, если честно, не от того, что совестно было. Просто я был абсолютно уверен, что достройку "Потемкина" в срок можно осуществить лишь в том случае, если император лично Вас это сделать обяжет. Это только в Ваших силах было...
– Вот, вот! Вы, молодой человек, понимали, а я, многоопытный моряк и командир бесился, потому как не верил. За то в первую очередь и винюсь... Хотя распоряжение Николая Александровича принимать башенную броню с раковинами, сразу меняло дело по срокам готовности корабля. Но тогда я, простите, расценил этот пассаж почти как диверсию, опять же от Вас персонально идущую!