Одна дорога из Генуи
Шрифт:
— К Вашим услугам! — весело ответил Тони.
— Чем порадуешь, добрый доктор?
— Голову Вам не ампутировали, поэтому могу посодействовать скорейшему заживлению.
— Врачей тут вроде хватает. И они вроде приличные. Не ампутируют сплеча, в отличие от некоторых. Так что работу предложить не могу. Ты тут по какому поводу?
— Вам знаком некий Пьер де Вьенн? — спросил Тони.
Макс кивнул.
— А некая Марта Крафт, она же Марта Циммерман из Ферроны?
Макс удивленно поднял бровь.
— За сведения о которой де Вьенн обещал двести флоринов.
Макс пожал плечами.
— В сотрудничестве с ней де Вьенн обвиняет Вас, называет Вас папским шпионом и предлагает еще двести флоринов за сведения о Вас.
— Что? — Макс шепнул, потому что в горле пересохло.
— Вы папский шпион?
Макс улыбнулся. Последний раз этот вопрос задавал кардинал Инноченцо Чибо. Как он тогда сказал? «Никогда не поздно начать»?
— Был бы я папским шпионом, я бы уже две недели как им не был, — непроизвольно шепнул Максимилиан и еще раз улыбнулся.
— Мессир, слушайте меня внимательно. Если Вы не возражаете, мы с Вами покинем замок.
— Может быть, мне лучше подождать суда?
— Ждать придется долго. Де Вьенн уехал в Рим. Вы встречались с кардиналом Чибо в Генуе. После этого у Рыцаря Королевы украли золото, которое позже оказалось у Вас. В Парпанезе Ваш обоз встречал брат Витторио, верный слуга семьи Медичи, с благословения епископа Пьяценцы Скарамуцио Тривульцио. Был бы бой, если бы не эскорт от Сансеверино? И треть обоза при этом куда-то подевалась.
— Если это важно, Тривульцио говорит, что Фредерик отбил золото у разбойников. Епископ задержал золото, но Фредерик от него сбежал в неизвестном направлении, — ответил Максимилиан.
— Еще треть пока не найдена, — продолжил Бонакорси, — Ваш священник, лишившись охраны, почему-то не поехал в Кремону через Пиццигеттоне. Говорят, он поехал в сторону Монцы, в королевскую армию. Доехал или нет, пока неизвестно.
— Раз уж ты знаешь про золото, то я хотел просто привезти его в Кремону. Кстати, откуда ты все это знаешь? На кого ты работаешь?
— Вам это поручил кто-то со стороны Его Величества?
— Не могу сказать.
— Никто не поверит, что это Ваша личная инициатива.
— В чем твой интерес, Тони? Ты ведь после Ферроны способен догадаться, что я на самом деле никакой не папский шпион.
— Два интереса. Во-первых, если Вас считают папским шпионом, то пусть будут уверены. Можете даже не признаваться, если Вас использовали втемную, это Вас все равно не спасает. Во-вторых, не только французов очень интересуют переговоры Колонны с генуэзцами, сущность этого заговора и на кого работала против них Марта Циммерман в Ферроне и в Генуе.
— Марта? — Макс зацепился за очевидное, — Да она просто убила мужа из ревности, а потом…
— Если бы каждая
— На кого ты работаешь? — снова поставил вопрос Макс.
— Угадайте.
Макс задумался.
— Определенно, не на французов, в том числе не на людей короля и не на людей королевы.
— Конечно.
— Надо полагать, не на Колонну или с кем там он вел переговоры. Если твой хозяин говорит, что это заговор.
— Это тоже просто.
— Наверное, не на Медичи, иначе ты и те, кто тебя прислал, точно бы знали, кто тут папский шпион.
— Тоже верно.
— Тогда или на какую-то определенную генуэзскую семью, или на кого-то с императорской стороны… или на венецианцев. Точнее не берусь утверждать.
— На Ее Светлость графиню Шарлотту де Круа, — ответил Бонакорси, — Через посредника.
— Точно? И где она?
— В Милане, но я ее не видел. Мне передали вот это, — Бонакорси достал платок с отпечатками ладоней, — С намеком, что под рукой есть тот, кто подтвердит подлинность.
Макс вздохнул. Платок с отпечатками — это намек на турнир в Ферроне. Платок Ауреллы Фальконе, который оруженосец Фредерик на турнире привязал к шлему своего рыцаря. Чтобы подделать его, пришлось бы найти человека, у которого такие же ладони, как у Фредерика. Слишком заморочно. Можно украсть какое-нибудь кольцо, подделать почерк в записке. Но сама Шарлотта бы не стала рисковать, посылая вещи, которые могут стать уликой в случае провала.
Если Шарлотта поехала к нему, то она выехала из Круа до того, как он выехал из Милана. Значит, у нее серьезные затруднения.
— Кто посредник? — спросил Макс.
— Уважаемый человек из деловых кругов, — скромно ответил Тони.
— Мой побег недоброжелатели подадут Его Величеству в крайне невыгодном свете.
— Понимаю. Видите ли, Вы не единственный верный рыцарь короля Франциска, над которым из-за королевы-матери висит опасность потерять покровительство короля, титул и имущество, которое прилагается к титулу.
— Кажется, я догадываюсь, про кого еще…
— Я ничего не сказал про кого-то еще, — открестился Тони, — Но бороться против несправедливых обвинений все-таки удобнее, будучи на свободе, а не в тюрьме.
— Побег усугубляет подозрения.
— Первый побег. Второй и последующие уже не особенно утяжеляют обвинения.
Макс поднялся на ноги, пошатнулся, но устоял.
— Бороться всегда удобнее на свободе. И второй побег, наверное, не так важен, как первый. Но я на ногах еле стою, — ответил Макс и вспомнил свой первый побег, — В окно не полезу.
— Вы знаете, что такое контрмина? — спросил Тони.
— В подземелье не полезу, — мотнул головой Макс.
— Это метафора.
— В метафору не полезу, что бы это ни было.